Асылбек Бисенбаев - Не вместе: Россия и страны Центральной Азии

Тем не менее даже эти слои вряд ли будут рассматривать ислам как единственную программу борьбы за свои права. До тех пор пока существует альтернатива в виде политических партий и движений, неправительственных организаций, профсоюзов, исламское движение будет иметь ограничения. Если же ислам станет последним прибежищем оппозиции авторитарному режиму, то вероятность его победы резко возрастает.

Все эти события показали еще одно важное обстоятельство – ни в одной стране СНГ власть не умеет вести конструктивный диалог не только с оппозицией, но и с народом. Власть оказалась сильной только на своем поле, в собственной среде. Стоит выйти за пределы подготовленных мероприятий, как вся пропагандистская машина дает сбой.

В условиях реального идеологического столкновения власти стремятся «замолчать» ситуацию, создать видимость отсутствия проблем. А это подогревает накал страстей. Разные уровни власти соревнуются в уходе от ответственности за принятие решений, что еще более усугубляет ситуацию.

Одной из главных особенностей новых революций является преимущественно ненасильственный характер действий организованных масс. Многие годы предполагалось, что автократические режимы можно свергнуть только путем народного вооруженного восстания или иностранного военного вмешательства. «Если в XIX веке власть захватывали с помощью военных мятежей, в XX веке власть захватывали с помощью политических партий, то сегодня власть захватывают с помощью неправительственных организаций, сетей, экспертных центров и средств массовой информации». [143]

Недавнее академическое исследование 323 крупных мятежей в поддержку самоопределения и свободы от автократического правления за последнее столетие показало, что массовые ненасильственные кампании приводили к успеху в 53 % случаев, тогда как кампании с преимущественно насильственным сопротивлением были успешными лишь в 26 % случаев. [144]

Плохо или хорошо, что оппозиция в государствах СНГ учится современным методам борьбы? Чтобы ответить на данный вопрос, нужно осознать, что смена власти в «больных» авторитаризмом странах неизбежна. Она может произойти путем вооруженной борьбы, привести к многочисленным жертвам и материальным потерям. Но смена власти произойдет. Однако если есть процесс мирного захвата власти, то он предпочтительнее. Если условия для революции созрели, то, конечно, предпочтительнее цивилизованная, мирная, «цветная» революция. Конечно, никто и ничто не поможет, если условий для смены власти нет.

Череда «цветных» революций оказалась короткой. Это Кыргызстан – первый в Центральной Азии. Грузия – первая в Закавказье. Украина – первая среди славянских государств СНГ. Но это только начало большого процесса. На деле «цветная» революция скрывает одно важное обстоятельство: происходит смена элит. На место лидеров, сумевших удержать власть или прийти к власти после распада СССР, приходит новая генерация. На место стереотипов советского времени, которыми руководствуются нынешние лидеры, объективно приходят новые представления о мире и политике. И эта перемена вовсе не означает свободное и поступательное развитие. Вовсе нет. Это кризис постсоветских систем. Смена власти может создать условия для болезненного, но все-таки развития. А может привести к новому витку стагнации. Как, например, в Кыргызстане, который становится все более авторитарным.

Несмотря на ход времени для представителей правящих классов ответ на вопрос: «Почему происходят "цветные" революции?» остается прежним. В начале июня 1995 года лидер партии «Асар» и депутат парламента Казахстана Дарига Назарбаева, выступая на внеочередном съезде своей партии, заявила следующее: «Если задать самим себе вопрос, который сейчас беспокоит многих людей: возможно ли у нас такое же, как в Киргизии, – придется ответить: да, возможно». Но причиной возможной революции она считает «внешнее демократическое давление». «Возможно, потому что в мировой практике возникла новая форма экспансии – экспорт демократии. Это, по сути, новая технология внедрения управляемых правительств на территориях, представляющих стратегический интерес», – подчеркнула Д. Назарбаева.

Внешнее воздействие, в том числе информационное, имеет огромное значение. Но существуют разные точки зрения на процесс содействия развитию демократии в самих США. В своей книге Патрик Дж. Бьюкенен утверждает, что Америка должна сотрудничать со всеми государствами в борьбе против терроризма. Одновременно «следует устранить основную причину ненависти – имперское присутствие Америки в исламском мире. США должны отозвать своих солдат из стран Персидского залива и Средней Азии, вообще из любой страны, в которой жизненные интересы США не находятся под угрозой». Он задает риторический вопрос: «Что делают американские войска в этих странах, которыми деспотически управляют бывшие коммунисты и которые рано или поздно станут ареной столкновений между Россией, Китаем и исламом?». [145]

Победа этого течения американской политики и уход из региона означали бы для Центральной Азии катастрофу. Талибанский ренессанс последовал бы незамедлительно. Слабые авторитарные режимы оказались бы в сложной ситуации. Тем более что исламисты считают их «безбожными». К этому определению, как это ни парадоксально, они добавляют еще одно – «проамериканские». Благодаря северной сети поставок, которая создана в государствах Центральной Азии, доставляется около 30 % грузов для дислоцированных в Афганистане войск. Таким образом, это прочное основание для того, чтобы зачислить правящие режимы Центральной Азии в число ставленников американского империализма, воюющего против ислама. Тем более что сами американцы считают, что благодаря северной системе поставок миллионы долларов оседают в карманах правящих семей региона.

В течение двадцати лет Европейский союз и США убеждали Россию, предлагали ей опыт, экономическую помощь и волонтеров для того, чтобы стать открытой и демократической страной. Но Россия выбрала другой путь. Пример России показывает, что ресурсы авторитарных режимов могут быть достаточными для собственного воспроизводства и предотвращения «цветных» революций.

Но вот возможен ли экспорт демократии или авторитаризма, если нет подготовленной почвы? Нет. Можно даже сказать, что экспортировать авторитарные тенденции в новые независимые государства все-таки легче, нежели демократию. Советская традиция и постсоветская действительность создали для этого серьезные условия. Если поставить вопрос так: что лучше – экспорт демократии или авторитаризма? – то для большинства ответ очевиден. Потому что демократия, даже импортированная, всегда лучше авторитаризма, даже национального и местного.