Сьюзен Бауэр - История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима

Рим также начал ускоренно создавать новые колонии, расширяя свою сферу влияния наряду со своими границами. 12Однако юную неопытную империю никак нельзя было назвать стабильной; Ливий использует выражение «худой мир», чтобы описать взаимоотношения со вновь завоеванными и еще не завоеванными соседями.

В 326 году пришел конец даже шаткому миру: самниты опять взялись за оружие. И опять войну спровоцировала римская сторона; римляне пересекли старую границу, реку Лири, чтобы построить колонию на самнитской земле. 13Вторая Самнитская война тянулась более двадцати лет в виде серий повторяющихся столкновений между двумя армиями.

Пока римляне сражались с самнитами, вдали от берега произошло другое сражение. Амбициозный сицилиец по имени Агафокл использовал шанс построить свою собственную империю. Агафокл, бывший сиракузский горшечник, удачно женился и смог нанять себе армию. В 317 году он силой захватил Сиракузы и объявил себя их тираном, использовав старое доброе оправдание Меродах-баладана – Наполеона – Саргона II – Кира. « Он заявил, что восстанавливает их автономию », – пишет Диодор Сицилийский. 14Естественно, это заявление оказалось пустыми словами, когда затем он начал завоевание остальной Сицилии.

Это привело к вытеснению с острова карфагенян, поэтому Карфаген не мог оставить без внимания вызов своему могуществу на Средиземном море. В 310 году карфагенский флот блокировал Сиракузы. В ответ Агафокл послал сиракузские силы напасть на сам Карфаген. 15

Карфагеняне так всполошились из-за этого неожиданного нападения, что в городе поднялась паника. Чтобы быть уверенными в победе, жрецы Карфагена (которые все еще следовали варианту старой ханаанской религии, привезенной из Тира несколькими веками ранее) принесли в жертву карфагенским богам пятьсот детей. 16 «Они решили, что пренебрегли почтительностью к богам, которые были установлены их отцами» , – рассказывает нам Диодор. Карфагенские жрецы постарались исправить недоработку, которая привела к вторжению к ним Агафокла. « В их городе находилось бронзовое изображение Крона, [239]вытянувшего наклоненные к земле руки ладонями вверх, и каждый ребенок, уложенный на них, скатывался вниз и падал прямо в специальную узкую шахту, наполненную огнем». 17

Ужасный ритуал не принес победы. [240]Хотя Карфаген не пал, Сиракузы продолжили войну, и к 306 году обе стороны подписали договор. Агафокл остался у власти, а Карфаген сохранил контроль над западной частью острова. 18

Сразу после этого, в 304 году, римляне наконец снова помирились с самнитами. Тем временем они начали еще один проект, который должен был укрепить создаваемую империю. Кир проложил Царскую дорогу, чтобы связать сердце своей родины с завоеванной территорией – римляне же, следуя его примеру, начали строить государственный тракт, чтобы связать город с окраинными землями. Консул Аппий Клавдий Цекус начал эту стройку в 312 году [241]. В окончательном своем виде дорога пролегла вдоль берега от Рима до самой Капуи в Кампании, и по его имени была названа Аппиевой.

Мир с самнитами продлился целых шесть лет. В 298 году, как раз после выбора консулов, как пишет Ливий, по Риму распространились слухи: «этруски и самниты собирают огромные армии… Враги Рима готовятся к войне, используя все свои возможности и ресурсы своих союзников». 19Антиримская коалиция, собиравшаяся пересечь реку Лири, включала не только самнитов и остатки этрусков, но также контингент галлов с севера. К ней присоединились и умбрийцы – союз племен с Апеннин на северо-востоке Этрурии. Все эти совершенно различные народы пожелали объединиться, чтобы противостоять натиску Рима – явный знак растущего ощущения кризиса из-за продолжающейся римской экспансии.

Римская кампания против этой федерации, Третья Самнитская война, началась с трех лет тяжелых сражений. Кульминацией ее стала грандиозная битва при Сентине, расположенной в Умбрии, сразу за склонами Апеннин. По всей видимости, это было самое удаленное место, куда доходила к этому времени римская армия, а многие римляне вообще впервые пересекли горы.

«Велика слава этого дня, в который произошла битва в Сентине» , – говорит Ливий. «Был назначен день для битвы, самниты и галлы были отобраны для участия в ней, а во время сражения этруски и умбрийцы должны были атаковать римский лагерь. Эти планы расстроили три перебежчика… которые тайно ночью пришли к [консулу] Фабию и рассказали ему о намерениях врага». 20

Римляне, которые серьезно уступали по численности противостоящему им четверному альянсу, послали отряд провести рейд по этрусской и умбрийской землям. Узнав об этом, этруски и умбрийцы бросились домой, чтобы защищать свои семьи и хозяйства. Поэтому, когда битва началась, римляне противостояли лишь галлам и самнитам. Они были «равны по силам», говорит Ливий, но римская кавалерия в ужасе рассеялась, когда появились галлы на колесницах, которых многие римляне никогда не видели прежде. Один консул был убит; галлы, в свою очередь, погибали в таких количествах, что для очистки поля от гор тел потребовалось несколько дней. Потери с обеих сторон были огромны, достигая многих тысяч убитых. Но в конце концов боевой порядок галлов и самнитов был прорван, их лагерь захвачен и путь к отступлению отрезан.

Теперь римляне контролировали окружающие земли, но в регионе «мира все равно не было», как заключает Ливий. Самое тяжелое сражение состоялось в 295 году в Сентине, но рейды, столкновения и мятежи продолжались еще пять лет. В итоге лишь договор 290 года положил конец Третьей Самнитской войне. Но даже позднее римские солдаты каждый год отправлялись на дозорную службу на севере и в центре Италийского полуострова: римский кулак, нависший над регионом, был бронированным.

Сравнительная хронология к главе 69

Между 336 и 272 гг. до н. э. Александр Великий делает большую часть мира одной империей, которую военачальники его затем делят

После смерти Филиппа Македонского его сын Александр занял место царя Македонии и главы Коринфской Лиги. Но когда Филиппа не стало, несколько греческих городов заявили о выходе из Лиги, Среди них были Фивы и Афины; Афины даже устроили поспешный праздник и посмертно наградили золотой короной Павсания. 1

Александр с македонскими войсками пошел прямо к мятежникам, по пути снова покоряя греков. Когда он прибыл к воротам Фив, то предложил просто передать город под свое управление, если жители Фив передадут ему двух знатных персон, возглавивших борьбу за отделение города. Фивы отказались, и Александр приказал своим людям разбить ворота. «Сам город, будучи взят штурмом , – пишет Плутарх, – был разграблен и разрушен до основания, Александр надеялся, что суровый пример способен запугать и привести к послушанию остальную Грецию… Тридцать тысяч человек были проданы в рабство… свыше шести тысяч преданы мечу ». 2