Сьюзен Бауэр - История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима

Новая страна никогда прежде не была одним государством; это означает, что Ши Хуан-ди должен был создать единое правительство не на случайной основе (что было бы относительно легко), а из массы существующих обычаев и совершенно разных бюрократических систем.

Переделка старого и обваливающегося дома – ночной кошмар по сравнению с простой закладкой нового фундамента на пустом месте. Это задача, которая требует непреклонной дееспособности – как раз такой, какой обладал Ши Хуан-ди. Он разрушил старые роды, наследующие семейные богатства и клановую верность, поделив свою империю на легко управляемые области: тридцать шесть цзюней («jun» – район командования [251]), а каждый цзюнь делился на сяни (это в общих чертах напоминает американскую систему штатов, разделенных на округа). Каждым цзюнем управляла пара, состоявшая из военачальника и гражданского администратора, а правительственный инспектор следил за управляющими. 7Никакие родственники официальных лиц не могли занимать доходное место: Первый император не дал государственной службы даже своим сыновьям, следуя очень старой идее, что наследственное царствование вредит здоровью страны. Кроме того, он приказал прежней знати каждого государства переехать к нему в столицу и поселиться в новых домах. Тут они жили очень комфортно – и очень близко к надзирающему оку. 8

Затем последовали другие реформы. Император построил дороги до самых окраин Китая, прорыл транспортные и ирригационные каналы, основал новый календарь, чтобы каждый в его владениях придерживался официальной единой системы леточисления. «Поднимая сельское хозяйство и подавляя несущественные отрасли , – гласит хвалебная надпись, сделанная через два года после его воцарения, – он обогатил [народ]… Что касается инструментов, то замеры были унифицированы, в письме знаки были стандартизированы. Всюду, где всходили солнце и луна, повсюду, куда достигала лодка или повозка, все люди проживали отпущенное им время, и каждый был удовлетворен ». 9

Эти реформы оказались более чем эффективными. Они представлялись почти что мессианскими, как путь к новой счастливой жизни для подданных Ши Хуан-ди.

Как и Шан Ян, Первый император терпеть не мог заповеди Конфуция и неопределенности любого рода. Четкие и эффективные правила сверху донизу, а не метафизические размышления, были ключом к богатству страны. Поэтому он пошел на шаг дальше, чем сжигание книг Шан Яном. Его премьер-министр объявил его новое постановление:

Циньский Китай

«Теперь Император, объединивший и удерживающий мир, распознал белое и черное и стал единственным авторитетом. Но [некоторые подданные] стремятся приобрести собственные знания и объединяются, чтобы критиковать законы и обучение… При дворе они критикуют в своих сердцах, а снаружи обсуждают законы на улицах. Дискредитировать правителя означает… показать свое превосходство… Если подобное не запретить, власть правителя сверху уменьшится, и снизу возникнут раздоры. Запрет этого необходим. Я предписываю сжечь все летописи в конторах писцов, которые не идут от правителя Цинь… Каждый, кто рискнет обсуждать песни и документы, будет наказан на рыночной площади». 10

Единственными книгами, освобожденными от декрета об уничтожении, были книги по гаданию и справочники по сельскому хозяйству.

Это решение было крайне отрицательно воспринято более поздними поколениями ( «Первый Император избавился от документов, чтобы сделать людей глупыми» , – резко замечает Сыма Цянь), 11однако оно было исполнено глубокого здравого смысла для человека, который создавал новую страну из целого набора старых. Государства были полны старых записей о том, как велись дела раньше: Ши Хуан-ди намеревался создать новый Китай, который «не [мог] бы стать отражением настоящего через прошлое» . Александр сражался, греки устраивали празднества, Ашока пытался создать общую религию; Ши Хуан-ди сделал все от него зависящее, чтобы стянуть свою империю в одно, стерев доказательства, что когда-то страна была фатально разделена. « В свои двадцать восемь лет , – говорит одна из его собственных надписей, – великий Император закладывает начало» . 12

Вероятно, это настойчивое стремление дать новые начала породило традиционное представление о том, что это Ши Хуан-ди построил Великую Китайскую стену. В действительности, она не была совершенно новым барьером; государства Китая строили стены от варваров (и друг от друга) уже несколько поколений. Новация Ши Хуан-ди заключалась в решении, что все стены должны быть увязаны вместе, – проект, который он поручил одному из своих чиновников, генералу Мэн Тяню.

Стены строили разные западные цари, в разные времена, против ожидаемых набегов с наиболее опасной для них стороны. Но никто никогда не попытался отгородить стеной целую империю. 13Великая Стена Ши Хуан-ди, возведенная из земли и камня, была воплощением его представления о Китае: единая цивилизация, удерживаемая вместе связями сильнее строительного раствора. Все, что внутри стены, принадлежит Китаю, а все, что по другую сторону, – просто кочующие варвары без корней.

Но воплощение идеи стоило двадцати тысяч жизней китайцев. Соединяющие укрепления стены строились из всего, что подходило и было под рукой (камень в горах, утрамбованная земля на равнинах, песок и галька в пустыне); строителями были военнопленные, солдаты и крестьяне – все были мобилизованы и отправлены на трудовой фронт в пользу государства. 14

Ши Хуан-ди оставил свою след на земле Китая еще при жизни; он планировал сделать похожую отметину и после смерти. Он построил себе последний дом – такой, какого нигде не видели, кроме Египта. Сыма Цянь дает нам описание гробницы, которую, согласно его рассказу, Ши Хуан-ди, готовясь к своей посмертной судьбе, начал возводить сразу же, как только получил императорскую власть:

«После того, как он объединил мир, более семисот каторжников… были посланы туда. Они копали три весны, заливали жидкой бронзой и закрепляли саркофаг… Он приказал ремесленникам сделать арбалеты со спусковыми механизмами. Каждый проходящий перед ними был бы немедленно застрелен. Они использовали ртуть для создания рек… и огромных озер, где она механически циркулировала. На потолке находились астрономические тела, а на земле были отражены географические карты. Свечи были сделаны из жира дюгоня, который, как считалось, долго не прогорает». 15

Но самым удивительным было то, что император заполнил свою могилу глиняными солдатами и лошадьми, изготовленными в полный рост, поместив туда почти семь тысяч таких фигур. Они были вооружены настоящим бронзовым оружием и скопированы с живых людей – в огромной глиняной армии нет ни одного похожего лица. 16