Этьен Кассе - Тайные коды истории

– Мне кажется, вы перешли к какому-то чистому колдовству, – засомневался я.

– Да нет же, – недовольно отстранился Аль Башар, – здесь нет ничего противоречащего разумному и современному представлению о Вселенной, более того, эта идея не мешает, а, наоборот, помогает разобраться во многих явлениях. Впрочем, надо уточнить, что все подобные феномены управляются неизменными законами, и размер их всегда соответствует умственным, нравственным и магнетическим силам адепта. Если для вас это – колдовство, то почему вам не назвать колдовством электрическую лампочку? Муса, будучи отменно образованным человеком и владея эфирной силой с полным сознанием, мог пользоваться Ковчегом как своего рода приемником для производства электрических феноменов угрожающего характера. В любом случае подобные феномены вызывались лишь в редких случаях; библейская легенда их сильно преувеличивает. Не нужно демонстрировать их всему народу, достаточно поразить несколько мятежных начальников, чтобы затем держать в страхе весь народ.

Аль Башар умолк. Его кофе давно остыл, хотя он и продолжал держать чашку в руке. Поставив ее на стол, он дал мне понять, что аудиенция окончена. Я поблагодарил его за помощь, хотя, признаюсь, согласен далеко не со всем, что он рассказал. Все относящееся к так называемым чудесам вызывает у меня сомнения, и управление некими эфирными силами не укладывается в мои представления о мире. Но факты, которые приводил Аль Башар, бесспорны, и этот человек, как историк и исследователь, заслуживает безусловного доверия. В любом случае все мое расследование «Дела Моисея» лишний раз убедило меня в том, что, если я чего-то не знаю или не понимаю, это еще не означает, будто оного не существует.

Смерть пророка

Вернувшись в отель, я лег спать, смутно пытаясь нащупать точку, которую мне нужно поставить в этом деле. Утром я проснулся от звонка администратора отеля: в холле меня ждала Нагуа.

– Аль Башар прислал тебе прощальный подарок.

– Бонус? – улыбнулся я.

– Вроде того. Смотри сам, я не знаю, что это.

Мой вчерашний собеседник передал для меня тяжелый конверт. Распечатав его, я увидел лист папируса, вложенный в некое подобие киота.

– Не открывай, – быстро предупредила Нагуа, – это для зашиты бумаги.

– Арабский, – увидел я текст на папирусе.

– Древнеарабский, – поправила меня подруга, – причем диалект северных арабов. Судя по начертанию букв, по состоянию бумаги и чернил, я бы отнесла документ примерно к IV веку до нашей эры.

– Можешь прочитать?

Она внимательно вгляделась.

– Сохранность ниже средней, края вообще сильно стерты… Подожди, дай разобрать.

Она внимательно изучала бумагу.

– Здесь говорится о смерти Моисея.

«Вот и та самая точка в рассказе», – мелькнуло у меня в голове.

Из конверта выпала записка от Аль Башара, написанная торопливой рукой. Без предисловий мой вчерашний собеседник кратко вводил меня в курс дела:

Я поразился щедрости его жеста: такой подарок был поистине бесценен. Последние два слова записки я сразу решил поставить эпиграфом к своей новой книге.

– Ты пока позавтракай, я соединю воедино, что здесь написано.

Я успел позавтракать и пообщаться по скайпу со своим редактором, когда Нагуа позвала меня.

– Слушай.

Я покидал Египет с двойственным чувством. С одной стороны, я узнал все, что хотел узнать. И свое расследование считаю завершенным. Но вместе с тем все ответы, которые я нашел на свои вопросы, вызвали у меня множество новых вопросов. Я видел нить, которая тянется из глубины веков в наши дни, связывая события, погребенные под обломками древних построек, с библейскими сказаниями, средневековыми поисками и метаниями современного мира. Логика подсказывает, что связь времен не прервется в будущем. Я считаю, что уже основательно перекопал прошлое, у меня за спиной – тысячи километров, сотни часов за пыльными рукописями, десятки встреч с самыми удивительными и экстравагантными людьми. Мне интересно думать о будущем, и моя следующая книга будет о нем.

Когда я исследую прошлое, я всегда думаю о будущем. Мне кажется, все, что происходило раньше, – это ключ к тому, чего мы можем ожидать в будущем. Как я уже сказал, следующую свою книгу я планирую посвятить уже не тому, что было, а тому, что будет. Я столь тщательно исследовал прошлое, что вижу четкую закономерность исторических процессов. Я не называю себя пророком, но имею полное право назвать себя аналитиком. Слишком многое меня интересует в этом мире, чтобы я останавливался на каком-то одном пласте времени.

В моей новой книге я анализирую возможные сценарии развития будущего. Что ждет человечество, к чему оно придет и до чего доведет себя – эти вопросы притягивают не только меня, они занимают абсолютно каждого мыслящего человека.