Евгений Ясин - Приживется ли демократия в России

3) меняется Конституция, Россия переходит, например, к парламентской республике, в которой первым лицом является премьер-министр, он же – лидер партии, получившей большинство на выборах в Думу. Путин становится лидером «Единой России» и, таким образом, остается у власти. Полномочия президента оказываются урезанными.

Не исключено, что для этого потребуется поменять только закон о правительстве. В таком случае президент должен делегировать премьеру полномочия, закрепленные Конституцией, что в будущем, возможно, приведет к возникновению новых очагов напряжения.

Если принять третий вариант развития событий, изменение Конституции может быть мотивировано иначе, что позволило бы избежать линейной интерпретации действий президентской команды, стремящейся любыми способами сохранить свое влияние. Все варианты решения постоянно обсуждаются, вероятность каждого по-разному оценивается политологами. Сам же президент не раз говорил о преемнике. Ниже будут обсуждены возможные мотивы подобных изменений, весьма важные и с точки зрения перспектив российской демократии. Риск для команды Путина присутствует даже в случае реализации третьего варианта, однако по крайней мере на один срок полномочий вновь избранной Думы сохранение у власти прежнего лидера будет гарантировано. Итак, следует признать третий вариант лучшим из возможных для правящей элиты, следовательно, именно он и более вероятен.

Еще до выборов 2003 года Путин высказался за идею формирования правительства на основе парламентского большинства . При нынешнем статусе президента, который фактически является главой как государства в целом, так и исполнительной власти, а также при современном состоянии российских политических партий эта идея представляется не только лишенной смысла, но заставляет подозревать власть в создании дополнительных условий для манипуляций. С одной стороны, лучшим будет тот парламент, который несет ответственность перед страной за проводимую им политику, но в этом случае правящая партия должна формировать и правительство. Цена «приза» для партий должна быть наибольшей. Правительство парламентского большинства – это институт, органичный для парламентской республики.

Потенциал парламентской республики.

Впервые идею введения в России парламентской республики я услышал в 2001 году на одном из семинаров Фонда «Либеральная миссия» от А. Ципко, известного политолога националистического толка. Мысль его поначалу показалась мне дикой, потому что общепризнанная идея, согласно которой России нужна только сильная единоличная власть, в данном случае президента, напрямую избираемого народом, никогда не подвергалась мной сомнению. Впрочем, последнее релевантно в отношении переходного периода, когда необходимо принимать непопулярные меры, влекущие за собой радикальные институциональные изменения. Однако затем, когда экономические реформы уходят на задний план, а вперед выступают задачи взращивания демократического государства, колоссальным препятствием на пути демократизации станет российская феодальная традиция распоряжения властью, моносубъектность, стремление не отдавать власть и использовать ее для собственного обогащения . Сможем ли мы преодолеть эту традицию, несовместимую с реальной демократией, если во главе государства вновь окажется президент с полномочиями царя или генсека, которыми он будет наделен не столько законом, сколько общепринятыми представлениями о власти? Сомнительно.

В то же время рыночная экономика, требующая минимального вмешательства государства, и отсутствие серьезных внешних угроз делают власть менее жесткой, менее консолидированной, каковой обычно считается парламентская республика. Может быть, именно такой тип правления и окажется наиболее адекватным российским политическим условиям.

Как оказалось, более ранняя дискуссия на эту тему прошла мимо меня. Идею парламентской республики давно выдвигали коммунисты. Своими размышлениями в 2002 году я поделился с М. Ходорковским, по заказу которого я работал над докладом о бремени государства в российской экономике (Ясин 2003: 4). В то время мы оба поддерживали Путина и опасались возможных угроз для стратегического курса на развитие в России рыночной демократии, которые могли быть связаны с завершением в 2008 году его президентских полномочий. Изменение Конституции в 2007 году, переход к парламентской республике и избрание Путина на пост лидера правящей партии (уже не партии власти) и главы правительства, позволяли обеспечить стабильное и динамичное развитие страны. Те же мысли высказывала И. Хакамада и другие политики правого крыла.

События, как известно, повернулись иначе. После выборов 2003 года были созданы все условия для безболезненного изменения Конституции и перехода к парламентской республике. Путин в глазах большинства избирателей оставался рыночником и почти демократом, насколько это может позволить себе президент в такой стране, как Россия. После ареста Ходорковского и ряда других акций власти я стал сильно сомневаться в том, что вариант парламентской республики реализуем в наших условиях, по крайней мере в перспективе ближайших 10—15 лет.

Напомню, еще весной 2003 года некоторые политтехнологи, видимо, прямо выполнявшие заказ определенной властной группировки, приписывали Ходорковскому заговор с целью подкупить депутатов парламента и провести изменения в Конституции, превратить президента в «английскую королеву» и самому занять пост премьер-министра. Я не исключаю наличие у Ходорковского политических амбиций, однако, скорее всего, речь идет о провокации, осуществленной хорошо узнаваемыми методами. Возникает подозрение, что заговор действительно существовал, только во главе его стоял совсем не Ходорковский.

Теперь предположим, что Ходорковский действительно собирался заняться политикой, претендовал на пост президента или премьера. Неясно, почему это недопустимо с точки зрения морали или закона. Никто не скажет, что Ходорковский неспособен к политике или недостаточно образован. То, что Ходорковский является преступником и мошенником, по моему убеждению, откровенная ложь, в которую люди верят постольку, поскольку считают любого олигарха априори порочным. Во всяком случае на Ходорковском не больше грехов, чем на совести многих видных чиновников. Политические планы Ходорковского простирались на 2007—2008 годы, когда Путин по закону должен покинуть свой пост. Коллеги Ходорковского по бизнесу утверждают, что глава ЮКОСа мог предвидеть печальные последствия своих политических демаршей. Ходорковский, в распоряжении которого находились значительные денежные средства, представлял собой опасность для кремлевской элиты. Истина в том , что Администрация Президента РФ делает ставку на возможного преемника из своих рядов, а следовательно, любого значимого конкурента следует нейтрализовать: так Ходорковский оказался в тюрьме, побежденный административным ресурсом, против которого в большинстве случаев и финансовый ресурс слабоват. Такова российская традиция распоряжения властью в действии.