Ирина Воскресенская - Фавориты и фаворитки государей Западной Европы

По тем же причинам произошла своеобразная революция в Дании в 1772 году, приведшая к изгнанию королевы Каролины Матильды из страны и гильотинированию её фаворита-любовника Струензе.

Английская принцесса Каролина Матильда, родная сестра английского короля Георга III, была выдана замуж за датского дофина и при вступлении его на престол стала королевой Дании. Легкомысленная особа, склонная к различным любовным интригам и всякого рода увеселениям, она, пользуясь своим влиянием на молодого и довольно ветреного короля, окружила себя любовниками-фаворитами, для которых добивалась высоких государственных постов. В общем, читателю ясно, что картина в высшем эшелоне власти страны с абсолютной монархией всегда одинакова: фавориты и фаворитки у трона и пренебрежительное отношение к нуждам страны и народа со стороны государей этой страны.

В 70-е годы XVIII столетия королева Каролина Матильда обрела очередного любовника-фаворита, некоего Струензе.

Что представлял собой этот любовник-фаворит датской королевы Каролины Матильды? И чем было вызвано возмущение датского народа?

Надо сказать, что в этот исторический период интересы Дании были тесно взаимосвязаны с интересами России, и ещё в начале 70-х годов XVIII века Екатерина II в союзе с европейскими странами, в том числе и с Данией, вела политику по разделу Польши и другим насущным европейским делам. В Данию, интересы которой были тесно связаны с Россией, во-первых, отношениями со Швецией, а также договором относительно Голштинии, чрезвычайно выгодным для Дании, в начале 1770 года был направлен русский посланник Философов. Несмотря на то что в то время отношения с Данией были такие, каких лучше нельзя было и желать, от Философова стали поступать в Петербург известия, что атмосфера при датском дворе явно нездоровая. Король находится под весьма сильным влиянием не только своей жены Каролины Матильды, но и её фаворитов. Да и сам он имеет фаворитов, с мнением которых считается. Королева Матильда умеет ловко воздействовать на короля Дании при помощи своих фаворитов: главного — Струензе, её любовника, бывшего лейб-медика, которого она возвела в титул графа, предоставив ему должность конференции советника; графа Бранта, а также Варнстета, очень молодого и внешне привлекательного человека, получившего звание камергера датского двора.

Философов характеризовал Струензе как человека «весьма дерзких мыслей и своевольного поведения». В своих донесениях Екатерине II он отмечал также, что министры и придворные бурбонского и шведского дворов стараются сблизиться с партией датской королевы и, зная её пристрастие к любовным приключениям и то, что она воспринимает советы только тех лиц, которые угождают её страстям, посылают к её двору молодых людей, отвечающих вкусам королевы, но наиболее всего — преданных не датским, а французским и шведским интересам.

В то время, когда датским министром иностранных дел был Бернсторф, русские дела в Копенгагене шли хорошо, но пока Философов поправлял своё здоровье на пирмонтских водах, Бернсторф был снят с должности и заменён фаворитом короля графом Ранцау, который известен был своей враждой к России. Неудачное письмо Философова датскому королю в защиту Бернсторфа решило дело: императрица Екатерина II приказала Философову под предлогом нездоровья вернуться в Петербург и ему на замену назначила русским посланником Местмахера, как человека, по выражению Панина, способного «для примечания тамошнего колобродства».

В своих донесениях Местмахер отмечал именно «тамошнее колобродство»: молодой датский король, увлечённый одними забавами и удовольствиями, даже не заметив, что прежний состав совета министров в угоду фаворитам королевы заменён новым, передал всё управление страной в руки любовника-фаворита королевы Матильды — графа Струензе, теперь уже рекетмейстера (ответственного за весьма прибыльный для него сбор налогов и пошлин), который в своих личных целях начал преследовать прежних министров и членов их семейств.

Местмахер писал также, что в королевстве день ото дня усиливается недовольство народа поведением королевы и её любовника-фаворита, и это стало выражаться публично в печатных публикациях и рукописных памфлетах и пасквилях, распространяемых среди народа Дело дошло до того, что 12 сентября 1771 года на главной площади Копенгагена средь «бела дня» был вывешен призыв к горожанам и морякам спасти Датское королевство от тиранства королевы и её фаворита Струензе. Испугавшись, королева и фаворит решили подкупить моряков как основную народную силу. Они за городом, в красивом месте, устроили для моряков пирушку, на которой, кроме куска жареного быка, каждому матросу было выдано по полбутылки рому и по две бутылки пива. Было обещано, что на пирушку прибудут король и королева, однако обещание это выполнено не было. Моряки смеялись, что король и королева не приехали, потому что опасались, что когда бык будет съеден, моряки потребуют, чтобы был выдан им и фаворит.

Граф Струензе отличался всегда гордою заносчивостью, высокомерием и презрением к окружающим Русского посланника Местмахера он просто не замечал, считая его лицом для себя незначительным. Но узнав, что народ не на шутку резко выступает против него, и испугавшись, что попал в ситуацию опасную, фаворит сразу же стал проявлять малодушие. На очередной встрече при дворе все придворные оказались свидетелями его малодушной трусости: по его приказу для его личной охраны при всех дверях были расставлены часовые, по двое драгун, а сам струсивший Струензе имел убитый вид, суетливо разговаривал с окружавшими его придворными и иностранными дипломатами и впервые с величайшей учтивостью заговорил с русским посланником Местмахером, которого прежде он не удостаивал даже взглядом. Это трусливое поведение графа Струензе настроило против него даже самых боязливых придворных, а народ стал вести своё наступление на королеву и её фаворита еще более энергично. В одном из вывешенных на площади пасквилей было обещано 5000 талеров тому, кто рискнёт убить фаворита Струензе. Испуганная королева хотела вместе со своим фаворитом бежать в Норвегию, прихватив с собой и короля.

Местмахер послал в Петербург 29 ноября 1771 года депешу, в которой сообщал, что датский двор после временного охлаждения вдруг стал горячо желать большой дружбы с русским двором. А Струензе, прежде никому не уступавший хоть частички власти, теперь передал всю власть по иностранным делам одному из новых министров — Остену и при этом стал заискивать перед русским посланником Местмахером. В приватной беседе с Местмахером Остен сказал ему с иронической улыбкой, что «теперь в Копенгагене все думают по-русски, и если бы Кабинет императрицы Екатерины II оказал Струензе хоть малейшее внимание, то «мог бы иметь его совершенно в своих руках».