(Исецкий) Соломон - Ленин и его семья (Ульяновы)

Соломон (Исецкий) Георгий Александрович

ЛЕНИН И ЕГО СЕМЬЯ (УЛЬЯНОВЫ)

Издательство "Современник" глубоко признательно Зинаиде Ивановне Перегудовой и Ирине Николаевне Засыпкиной, сотрудницам отдела фондов по Российской империи Государственного архива Российской Федерации за поиск и предоставление подлинных фотодокументов для настоящего издания.

ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ

ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО С СЕМЬЕЙ УЛЬЯНОВЫХ В МОСКВЕ

В конце декабря 1898 года я проездом остановился на несколько часов в Москве. Я ехал из Иркутска, откуда меня по службе перевели в Москву. Служил я в государственном контроле Забайкальской ж. д., откуда и был назначен в контроль Московско-Курской ж. д. Семья моя находилась в Петербурге, и я спешил к ней на Рождество, чтобы затем вместе выехать в Москву.

В Иркутске я близко сошелся с д-ром Яковом Максимовичем Ляховским, сосланным в Верхоленск и проживавшим довольно долго в ожидании этапа в Иркутске. Он был сослан по одному делу с Владимиром Ильичем Ульяновым (В. И. Ульянов, широко известный под псевдонимом Ленин, был арестован в декабре 1896 г. в С.-Петербурге вместе со своими товарищами (Г. М. Кржижановским, Я. М. Ляховским, покойным H. E. Федосеевым и др.) по делу "Петербургского союза борьбы за освобождение рабочего класса" и сослан на пять лет в Минусинск. Это было первое социал-демократическое дело в России, и вся эта группа ссыльных в Сибири была известна под кличкой "декабристов". - Авт.). Ляховский был не только близким товарищем Ульянова по революционной работе, но и большим другом всей его семьи. Ляховский, находившийся в то время в Верхоленске, узнав о моем переезде в Москву, настоятельно просил меня познакомиться с Ульяновыми, дал мне письмо к ним и несколько поручений революционного характера.

Ульяновы жили в то время на Собачьей площадке, кажется, дом № 6. Меня приняла Анна Ильинична, сестра Ленина, по мужу Елизарова. Это была молодая дама лет тридцати пяти, с очень некрасивым лицом, каким-то тусклым и как бы серым, с глазами монгольского разреза, так же, как и у Ленина. Но вместе с тем лицо ее было полно выражения глубокой одухотворенности и сильного, прямо недюжинного ума. Хорошо воспитанная, со сдержанными манерами настоящей светской женщины, Анна Ильинична при близком знакомстве производила почти чарующее впечатление и была, когда хотела, приятной и интересной собеседницей, чему много способствовало ее естественное остроумие. Но очень часто от нее веяло каким-то жизненным холодом и семейственным эгоизмом, который многих отталкивал от нее.

Я исполнил поручение Ляховского, и в этот же первый визит мы очень сошлись с семьей Ульяновых. Наше знакомство в дальнейшем перешло в дружбу. Особенно близко сошелся я с покойным Марком Тимофеевичем Елизаровым, мужем Анны Ильиничны, о котором я с теплотой упоминаю в моих воспоминаниях "Среди красных вождей". (Соломон Г. А. Среди красных вождей; Личные воспоминания о пережитом и виденном на советской службе: В 2 ч. Париж: Мишень, 1930.).

ГЛАВА 1

Конструирование российской социал-демократической рабочей партии. Эмбриональный период партии. - "Союзы". - "Кустарничество". - Поручение перевезти партию "нелегальщины" в Москву. - Известие о смерти матери Ленина. - "Венок" на могилу умершей. - М. А. Ульянова жива, и моя встреча с покойницей и А. И. Елизаровой.

В Петербурге, где у меня были революционные социал-демократические связи, я пробыл около трех недель. Это был интересный момент конструирования Российской социал-демократической рабочей партии. Партии еще не существовало, и шла работа по ее организации. В революционно настроенных группах и кружках намечалось все расширявшееся революционно-социалистическое движение, делившееся на два русла. С одной стороны группировались старые, частью реформированные народническо-социалистические силы, с другой - собирались и приступали к работе по самоорганизации и по непосредственной революционной работе среди пролетариата социал-марксисты.

Между теми и другими шли горячие споры. Каждая группа яростно отстаивала свои положения и свое право вести революционную работу на намеченных позициях. Шла энергичная, все расширяющаяся борьба.

Я не имею в виду писать историю русских социалистических партий во всем ее объеме. Это громадная работа, которая еще ждет своего исследователя. Я намечаю лишь некоторые исторические вехи и лишь постольку, поскольку это необходимо для основной цели намеченной мною темы. И потому я перехожу к вопросу конструирования Российской социал-демократической рабочей партии.

Эмбрионально-организационное ядро этой партии находилось за рубежом. Там работали такие могикане социал-демократии, как Плеханов, Вера Засулич, П. Аксельрод и другие. В России же апостолами-теоретиками этого учения являлись П. Струве с его подголоском М. Туган-Барановским, постепенно скатывавшиеся со своих начальных позиций. В практическом же отношении выделялась фигура покойного Ю. О. Мартова (Цедербаума), талантливо и самоотверженно работавшего на почве непосредственной революционной деятельности.

Партии как таковой еще не было. Это была эпоха эмбриона ее, носившего название "Союз борьбы за освобождение рабочего класса". И внутрироссийским аппаратом этого течения были местные союзы, например, "Петербургский союз борьбы за освобождение рабочего класса", "Московский...", "Киевский..." и т. д.

Меня захватило это течение, и я примкнул к нему. Дело, повторяю, было еще в зачаточном состоянии. Преобладала система, известная под презрительным названием "кустарничества". Да оно и было так. Отдельные марксистски настроенные лица, главным образом представители учащейся молодежи и вообще молодежь, на свой страх и риск заводили конспиративные связи среди рабочих, соединялись с такими же одиночками, образовывали свой местный "Союз борьбы", вели посильную пропаганду среди рабочих, группировали их в кружки, и, как правило, эти организации быстротечно кончали свои дни арестами и ссылками. У этих "борьбистов" сильно хромала конспирация, в организацию легко втирались и просто болтливые элементы, а часто и провокаторы, особенно в дальнейшем, в эпоху "зубатовщины". И эпоха "союзов" отличалась тем, что такие организованные центры быстро захватывались полицией и в том или ином городе после провала обычно наступало на некоторое время мертвое затишье.

В Петербурге у меня были старые связи, и, не примкнув организованно к работе "Петербургского союза", я сразу же стал работать в нем гастрольно. Между прочим, петербургские товарищи должны были переслать сравнительно (по тогдашнему масштабу) значительную партию "нелегальщины" "Московскому союзу". При отсутствии хорошей организации эта операция представляла собою большую задачу. Я предложил свои услуги, так как по своей должности в контроле Московско-Курской ж. д., куда я был назначен из Иркутска, я пользовался бесплатным проездом в первом классе и, таким образом, имел возможность в качестве должностного лица безопасно провезти с собою эту литературу.