Сергей Соловьев - История России с древнейших времен (Том 8)

Сергей Михайлович СОЛОВЬЕВ

ИСТОРИЯ РОССИИ С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН

ТОМ 8

Глава 1

ЦАРСТВОВАНИЕ БОРИСА ГОДУНОВА

Избрание Годунова. - Неофициальные известия об этом избрании. - Въезд нового царя в Москву. - Подкрестная запись. - Слух о нашествии хана. - Борис выводит войско за Москву. - Торжество без подвига. - Меры для утверждения Бориса на престоле. - Царское венчание Бориса. - Милости. - Благоприятные отношения к соседям. - Посольство Льва Сапеги в Москву. - Посольство Салтыкова в Литву. - Сношения Годунова с ливонскими недовольными. - Вызов шведского принца Густава в Россию. - Датский принц Иоанн, жених царевны Ксении; его смерть. - Сношения с Австриею, Англиею, городами Ганзейскими, Италиею, Крымом. - Неудачи русских за Кавказом. - Успехи за Уральскими горами. - Внутренние распоряжения Бориса.

Русь древняя, Киевская, жила обычаем: по старому обычаю великое княжение принадлежало старшему в целом роде; Русь новая, Северная, пошла против этого обычая; обычай потерял силу, но до закона о престолонаследии юное государство еще не доросло; вся власть собралась в руках единовластителей, и вот Иоанн III объявил: "Разве я не волен в своем внуке и в своих детях? Кому хочу, тому и дам княжество". Этой воли не оспаривал никто и у правнука Иоаннова, Феодора, в знаменитый 1598 год.

Никогда еще для Московского государства завещание, последняя воля царя, не имело такого важного значения, как при смерти Феодора Иоанновича, сходившего в могилу беспотомственно. На кого указал царь и указанием этим освободил народ от многотрудного дела избрания? Но Феодор умер, как жил: и в последние минуты жизни, как во все продолжение ее, он, избывая мирской суеты и докуки, не решил великого вопроса, предложенного ему патриархом и боярами: "Кому царство, нас, сирот, и свою царицу приказываешь?" Тихим голосом отвечал на это Феодор: "Во всем царстве и в вас волен бог: как ему угодно, так и будет; и в царице моей бог волен, как ей жить, и об этом у нас улажено". Патриарх Иов в житии Феодора говорит, что царь вручил скипетр супруге своей; но в других памятниках, заслуживающих в этом отношении большего доверия, в избирательных грамотах Годунова и Михаила Феодоровича, сказано: "После себя великий государь оставил свою благоверную великую государыню Ирину Федоровну на всех своих великих государствах". Но понятно, как велика разница между выражениями "вручить скипетр" и "оставить после себя на престоле". Действительно, по смерти Феодора оставалась особа, к нему самая близкая, носившая царский титул, Ирина, и ей поспешили присягнуть, чтоб избежать междуцарствия. Но Ирина отказалась от престола, объявив желание постричься; патриарх с боярами и народом били ей челом, чтоб не оставила их, сирот, до конца была бы на государстве, а править велела брату своему Борису Федоровичу, как было при покойном царе. Много раз били об этом челом Ирине, но она не согласилась и в девятый день по кончине мужа выехала из дворца в Новодевичий монастырь, где и постриглась под именем Александры.

Во главе правления должен был стать патриарх, как первое лицо в государстве после царя. О том, как решались дела в это время, всего лучше может дать нам понятие следующее местническое дело: "Писал государыне царице иноке Александре Федоровне из Смоленска князь Трубецкой на князя Голицына, что тот никаких дел с ним не делает, думая, что ему меньше его, Трубецкого, быть невместно. По царицыну указу бояре, князь Федор Иванович Мстиславский с товарищами, сказывали о том патриарху Иову, и по царицыну указу писал патриарх Иов к Голицыну, чтоб он всякие дела делал с Трубецким, а не станет делать, то патриарх Иов со всем собором и со всеми боярами приговорили послать его Трубецкому головою".

Итак, несмотря на то что Ирина заключилась в монастыре, дела производились по ее указу; по ее указу бояре сказывают патриарху о деле, патриарх с собором и боярами приговаривает и пишет об исполнении приговоров. И в деле царского избрания, следовательно, патриарху принадлежал первый голос, за ним оставалось самое сильное влияние, и патриарх старался закрепить за собою право на это влияние в сознании современников: "Благодатию св. духа, - писал он, - имеем мы власть, как апостольские ученики, сошедшись собором, поставлять своему отечеству пастыря и учителя и царя достойно, кого бог избрал".

Кого же должно было избрать в цари достойно, по мнению патриарха Иова? После он сам говорил: "Когда был я на коломенской епископии и на ростовской архиепископии, и на степени патриаршеской, не могу и пересказать превеликой к себе, смиренному, милости от Бориса Федоровича".

За Годунова был патриарх, всем ему обязанный, патриарх, стоявший во главе управления; за Годунова было долголетнее пользование царскою властию при Феодоре, доставлявшее ему обширные средства: везде - в Думе, в приказах, в областном управлении - были люди, всем ему обязанные, которые могли все потерять, если правитель не сделается царем; пользование царскою властию при Феодоре доставило Годунову и его родственникам огромные богатства, также могущественное средство приобретать доброжелателей; за Годунова было то, что сестра его, хотя заключившаяся в монастыре, признавалась царицею правительствующею и все делалось по ее указу: кто же мимо родного брата мог взять скипетр из рук ее? Наконец, для большинства, и большинства огромного, царствование Феодора было временем счастливым, временем отдохновения после бед царствования предшествовавшего, а всем было известно, что правил государством при Феодоре Годунов.

Многое было за Годунова, но есть известия, что сильны были и препятствия, сильны были враги. Патриарх Иов говорит: "В большую печаль впал я о преставлении сына моего, царя Феодора Ивановича; тут претерпел я всякое озлобление, клеветы, укоризны; много слез пролил я тогда". Кто же были эти люди, которые мешали патриарху в его стремлении доставить престол Годунову, осыпали его клеветами, укоризнами, заставляли проливать много слез? Летопись указывает на одних князей Шуйских; но, конечно, Шуйские по значению своему стояли только на первом плане: от одних Шуйских Иову не пришлось бы много плакать. Послушаем сначала, что говорят памятники официальные. Когда Ирина заключилась в монастыре, то дьяк Василий Щелкалов вышел к собравшемуся в Кремле народу и требовал присяги на имя Думы боярской, но получил в ответ: "Не знаем ни князей, ни бояр, знаем только царицу". Когда же дьяк объявил, что царица в монастыре, то раздались голоса: "Да здравствует Борис Федорович!" Патриарх с духовенством, боярами и гражданами московскими отправились в Новодевичий монастырь просить царицу благословить брата на престол, потому что при покойном царе "он же правил и все содержал милосердым своим премудрым правительством по вашему царскому приказу".