Эдвард Крицлер - Еврейские пираты Карибского моря

Летом 1623 года Джордж Вильерс, прихватив с собою принца Карла, прибыл в Мадрид с затейливой миссией. Он и Гондомар сговорились женить принца на испанской инфанте, семнадцатилетней принцессе Марии. Когда стало ясно, что так называемый «испанский брак» обречен на неудачу из-за серии промахов, придворный шпион, поддерживавший связь с ямайскими «португальцами», сообщил Вильерсу, что, в обмен на успешное вторжение, островитяне готовы раскрыть освободителю тайну рудника [296] Clarendon State Papers, vol. 1, no. 237,14. .

Предложение испанского шпиона упало на благодатную почву. Самомнение Вильерса не знало границ. Десять лет назад его представили королю в театре, и он стал любовником и доверенным лицом как короля, так и его сына Карла, принца Уэльского. Из королевского виночерпия он превратился в герцога Букингемского, и этот стремительный взлет превратил его во второе лицо государства.

Тайное предложение было сделано во дворце Эскуриал, где во время пребывания в Испании в смежных покоях разместились герцог и принц. Они собирались заключить «испанский брак», сыграть свадьбу, которая предотвратит войну с Испанией и сделает Вильерса крестным отцом объединенной Европы. К сожалению, когда Карл попытался приударить за инфантой в королевском саду, куда не пускали никого, кроме членов королевской семьи, благовоспитанная девушка бросилась бежать, восклицая, что скорее уйдет в монастырь, чем выйдет за него [297] Roth, A History of the Marranos , 246. Хотя принцесса говорила, что скорее уйдет в монастырь, чем выйдет замуж за еретика, следует отметить, что ее исповедник, доминиканский монах Винсенте де Рокамора, известный набожностью и благочестием, исчез из Испании в 1643 году, чтобы объявиться в Амстердаме под именем Исаак. Он изучал медицину и играл важную роль в жизни еврейской общины. .

В последующие дни герцог успокоил Карла. Они вернутся домой, объявят войну Испании и завладеют сокровищами, о которых не прекращаются разговоры со времен открытия Нового Света, — золотым рудником Колумба. Идею ему подал тайный доклад, поданный королевским секретарем доном Эрмином, который считал, что срыв «испанского брака» позволит ему самому получить долю богатств рудника.

Доклад Эрмина, переданный герцогу, представлял собой подробный отчет о его собственном опыте. Годом ранее Эрмин посетил Ямайку инкогнито по заданию короля и первого министра, графа-герцога Оливареса, чтобы выведать тайну рудника у «португальцев», считавшихся ее единственными хранителями. Когда Эрмин вошел к ним в доверие, его отвезли в уединенную долину в глубине Ямайки: «Там, где земля черна, ручьи указывают на местонахождение рудника». Золото, как он понял, «находится у поверхности земли и вымывается рекой…» В доказательство своего посещения тайного места Эрмин выбил свои инициалы на камне, возле которого, как он считал, находится вход в шахту.

Ободренный находкой (ему обещали десятую часть найденных сокровищ), он вернулся в Испанию и доложил обо всем Оливаресу. Чтобы завладеть Ямайкой, корона должна объявить островитян-«португальцев» еретиками и предателями, тем самым оправдав претензии короля на владение островом. К огромному изумлению Эрмина, вместо того чтобы обрадоваться новостям, Оливарес посадил его в тюрьму и выпустил только после того, как Эрмин поклялся молчать обо всем. Первый министр сказал, что, проболтавшись, Эрмин подпишет себе смертный приговор.

Оливарес почти не оставлял Филиппа одного. С тех пор как королю исполнилось тринадцать лет, он наблюдал за его воспитанием. Когда в 1621 году шестнадцатилетний Филипп стал королем, Оливарес хотел превратить его в великого государя по образцу Карла V. Тому существовало одно серьезное препятствие: Испания оказалась по уши в долгах. Для оздоровления финансовой системы страны Оливарес нуждался в дружбе людей, которых Эрмин предлагал изгнать.

Граф-герцог Оливарес сам был из конверсос, но при этом — искренним христианином, верующим католиком, носившим на шее кусочек Истинного Креста и хранившим другие реликвии. Вера не мешала его главной цели: восстановить испанскую экономику с помощью тех, кого он позже, защищая себя от инквизиции, назовет «самыми коварными из всех еретиков» [298] J.H. Elliott, The Count-Duke of Olivares, The Statesman in an Age of Decline (New Haven: Yale University Press, 1986), 232. «Самые ужасные из всех еретиков, осужденных церковью, без сомнения, евреи». О еврейском происхождении Оливареса см. в том же источнике на с. 10. .

Серебро Нового Света поддерживало империю. Нуждаясь в кредитах для покрытия расходов до прибытия «Серебряного флота», ходившего раз в год, Оливарес обращался к генуэзским банкирам, а те имели привычку повышать процент. После очередного такого повышения Оливарес заявил, что не допустит превращения Испании в заложника генуэзцев, и обратился к банкирам из числа конверсос в Лиссабоне, которые предлагали деньги под более низкий процент. Хотя их приверженность христианству оставалась сомнительной и некоторые тайно хранили верность иудаизму, Оливарес предложил им перебраться в Испанию, пообещав полное прощение и другие льготы.

Обращение к лиссабонским банкирам составляли часть плана Оливареса по финансированию империи. Другая часть предусматривала привлечение партнеров этих банкиров, то есть торговцев, страховщиков, оптовиков и других представителей финансового мира. Все они были конверсос, которые вместе с иностранными агентами контролировали имперскую торговлю. Оливарес считал это сословие непревзойденным в накоплении богатства и верил, что их присутствие в Испании вдохнет новую жизнь в экономику страны. В Новом Свете они создали торговую систему, превзошедшую испанскую, а также параллельную торговую сеть, через которую множество сокровищ Нового Света нелегально уходило за пределы империи. В эпоху Оливареса на долю нелегальной («тихой») торговли приходилось 25 процентов общего потока серебра из Нового Света. Это серебро шло на оплату европейских товаров и африканских рабов, тайно поставлявшихся в Новый Свет. Взамен предприниматели-конверсос поставляли товары из Нового Света напрямик в Амстердам, Бордо, Ливорно и другие порты, где еврейские торговцы встречали теплый прием, пока притворялись христианами.

Долгосрочный план Оливареса отводил место и конверсос с Ямайки. Остров имел значение не только как центр нелегальной торговли, но и как ключевой объект в обороне Карибского моря. Эрмин писал, что «Ямайка лежит в подбрюшье Нового испанского моря и контролирует Мексиканский залив… Все суда, идущие с континента, должны проходить в виду острова». Чтобы защитить морские пути, Оливарес велел постоянно держать 14 кораблей на Ямайке и патрулировать окрестные воды. Так что предложение Эрмина противоречило политике Оливареса по защите Карибского моря и заключению союза с конверсос на Ямайке [299].