Светлана Созина - На горизонте - Эльдорадо

Великое множество богов, и добрых, и мстительных, в облике птиц и зверей окружало нас, муисков. Обо всех рассказать нет никакой возможности, только о самых великих поведаю я. Очень почитали мы прародительницу муисков Бачуе, являвшуюся нам в образе змеи, и видели мы в ней саму матерь-землю, которая посылает своим детям обильные плоды, не давая им умереть с голоду. Бачуе владела даром покровительствовать плодам, ей приносили в жертву смолу и плоды пальмы.

Ее божественный супруг великий Бочика властвовал над всеми стихиями, и не было ему равных среди богов. И часто являлся он людям в облике царственного орла. Высший среди всех, он покровительствовал только знатным правителям и славным воинам-гуеча. Моления простых индейцев не доходили до его державных ушей. Милосердный Чибчачум, который был "покровителем, опорой народа" Боготы, защищал торговцев, ювелиров и земледельцев.

Радуга Кучавира покровительствовала роженицам и страдающим лихорадкой, ей приносили в жертву золото низкого качества, изумруды и бусы. Кучавиру боялись. Появление в небе ее семицветного плаща вызывало ужас среди индейцев, ибо, по нашим, представлениям, приносила она людям смерть.

Был у муисков бог веселья - Ненкатакоа. Отвечал он за порядок в религиозных шествиях и на всевозможных празднествах. Помимо этого он помогал доставлять лес с гор и из жарких земель для постройки храмов и дворцов. В жертву принимал только чичу и вместе с нами напивался допьяна на наших праздниках. Изображали мы его в виде медведя, покрытого плащом, из-под которого торчал хвост. Было у него и другое имя - "Фо", лисица, и ее облик мог он принимать. И был он богом ткачей и художников, которые раскрашивали плащи.

Грозные Гигвае и Чибафруиме, жестокие боги войны, носили на плечах шкуры пум и ягуаров, а головы их закрывали маски в виде морд этих страшных зверей. Ненасытна была их утроба. Они умиротворялись, лишь когда к их ногам складывали головы военнопленных. А без их помощи ни один задуманный поход не бывал удачен.

И еще много можно было бы рассказать о наших богах, да нетерпение заставляет меня перейти к тем из них, кому мы обязаны жизнью. Речь пойдет о богах-вседержителях великих Суа и Чиа - Солнце и Луне. Не было пределов их величию, от них зависело жить или умереть народу муисков. Вот почему мы всегда заботились, чтобы днем и ночью их благотворные лучи освещали нас и нашу землю, чтобы не теряли они ни на минуту своей благодетельной силы. А для этого Солнце и Луну нужно было постоянно кормить человеческой плотью и кровью. Верили мы - если не жертвовать Солнцу невинных юношей, наступит конец света, все живое исчезнет с лица земли. Вот почему часто проливалась человеческая кровь на жертвенных холмах. Ибо так необъятно величие Суа, что не было на свете стен, которые могли бы вместить его сияние и благодать. Около каждого селения выбирались одинокие холмы и утесы. Вершины их первыми встречали утренние солнечные лучи и поэтому посвящались могущественному Солнцу.

Лучшими, самыми угодными Солнцу жертвами считались мальчики, которых доставали далеко на востоке у чужих племен. Называли их "моха" или "гуеса" - бездомными. Неутомимые торговцы покупали шести-семилетних гуеса и так почитали их, что переносили на своих плечах, не разрешая им касаться грешной земли. Они стоили очень дорого: только правители сильных и больших племен могли приобрести такого мальчика, чтобы вымолить у Солнца расположение к своему народу. Лишь немногие правители, такие, как сипы Боготы, покупали сразу двух или трех "солнечных мальчиков".

Они жили в святилищах, где им воздавали божеские почести. Индейцы считали, что гуеса умели беседовать с Солнцем и передавать ему просьбы жрецов, молившихся о благе людей. Одной из главных обязанностей мальчиков было петь священные гимны. Когда начинали звучать их высокие, чистые голоса, индейцы плакали. По утрам жрецы носили гуеса на руках к источнику или на речку, чтобы они могли омыть лицо и тело. Их необычайно нежили, и никто, даже сам правитель, не мог есть с ними из одного блюда. Но если жрецы узнавали, что кто-нибудь из гуеса познал женщину, его изгоняли из святилища и он становился таким же юношей, как и все прочие.

Но вот приходила пятнадцатая весна, и гуеса достигал возраста, когда великий Суа призывал его к себе, чтобы обрести в его невинной крови и плоти свою бескрайнюю силу и могущество. Наступал у людей великий праздник. Лучшими благовониями и маслами умащивали тело солнечного юноши, наряжая его в богатые одежды. Длинная процессия жрецов, подняв гуеса высоко над головой, медленно и торжественно несла его в последний путь к священному холму. И бывало это в дни, когда боги очищали небо от самых легких облаков, чтобы ничто не мешало великому Солнцу принять к себе желанную жертву. На роскошный плащ опускали гуеса. Тягучие, грустные звуки флейт оглашали окрестности. И знали все, что жрецы, облаченные во все черное, рассекают в эти минуты грудь жертвы и извлекают из нее еще живое, бьющееся сердце! Теперь сердце "Поместят в священный сосуд, кровью же окропят все выступы Солнечного холма. Тело юноши хоронили с почетом в пещере или оставляли непогребенным на вершине. Жрецы возвращались Несколько дней спустя и, если не находили останков, радовались, считая, что Солнце удовлетворено и будет и впредь давать людям свет, тепло и обильную жизнь. Повинуясь этому обычаю, индейцы бросали к ногам христиан тела мальчиков, ибо приняли они поначалу христиан за сыновей Солнца. И хотя оспаривать заветы богов считается непростительным грехом у нас, муисков, но должен признать я, что сомнение давано поселилось в моем сердце. Теперь, когда многое прожито и недалеко свидание с самим Гуахайоке, демоном смерти, сдается мне, что жрецы напрасно проливали кровь в честь великого Суа. Ведь от гнева всесильных христиан он так и не смог нас спасти. Да и от засухи, и от недородов слишком часто страдали наши земли. Поэтому повелел я своему народу заменить кровь людей на кровь священных попугаев. И стали жрецы приносить в жертву Солнцу попугаев по 100-200 штук за один раз. Но прежде птиц обучали говорить на нашем языке, чтобы Солнце думало, что и они люди.

Но Суа принимал с благосклонностью и другие жертвы. В его честь сжигали в жертвенном огне изумруды. Чем могущественнее был правитель, тем больше и лучшего качества камни бросал он в пламя, посвященное Солнцу.

У муисков было множество храмов в больших и малых селениях, вдоль дорог, на берегах рек, озер, на священных холмах. Это были обычные дома или хижины. Пол был покрыт мягкой плетенкой и уставлен скамейками. На них лежали различные фигуры из золота, меди, дерева, глины, из нитей хлопчатника и воска, изображавшие богов. Эти фигуры мы приносили всегда парами- женский идол вместе с мужским, и служили они символами плодородия. Дворцы правителей и ворота храмов соединяли ровные дороги с валами по обеим сторонам.