Коллектив авторов - Всемирная история: в 6 томах. Том 3: Мир в раннее Новое время

Ни Джахангир, ни Шах Джахан не были религиозными фанатиками, но не обладали и терпимостью, отличавшей Акбара. Положение индусов в империи снова стало ухудшаться. Шах Джахан прекратил строительство индусских храмов, снова ввел налог на немусульман (джизью) и стал поощрять обращение в ислам. При Аурангзебе началась откровенная исламская реакция.

Аурангзеб родился в 1618 г. и прожил 89 лет. Выполняя с 16 лет важнейшие государственные поручения своего отца, он приобрел еще до вступления на трон огромный военный, административный и дипломатический опыт. Он свободно говорил и каллиграфически писал по-арабски и по-персидски. Урду был его родным языком, знал он и хинди. Правда, его читательские интересы ограничивались научной и богословской литературой. Он не любил поэзию, не ценил изобразительное искусство, ненавидел музыку. Исполнение музыкальных произведений при его дворе было запрещено.

Аурангзеб вел скромный, даже аскетический образ жизни, выполнял все предписания религии, лично переписывал Коран и гордился тем, что тратит на себя только то, что зарабатывает этим переписыванием. Остальное время было полностью посвящено делам управления и войны. Он делил с солдатами все трудности походной жизни, вникал во все тонкости административной работы, лично составлял письма и предписания министрам, губернаторам, даже мелким функционерам. Бывало, что его военачальники терпели поражения, но сам он неизменно одерживал верх над противником. Империя при нем расширилась, охватив почти весь субконтинент и значительную часть Афганистана.

Однако все усилия Аурангзеба в конце концов оказались тщетными, а успехи эфемерными. Империя начала распадаться уже на его глазах. Она включала этнически различные народы, духовная пропасть между мусульманским правящим меньшинством и индусским угнетенным большинством не уменьшалась. Все это вело к восстаниям, которые приобретали национальную окраску. Аурангзеб своей политикой способствовал росту отчужденности населения от Моголов. Его целеустремленность превращалась в фанатизм. Он сам плодил вокруг себя врагов, отталкивал потенциальных союзников, уповая прежде всего на силу. Не уступая, а может быть даже превосходя своего прадеда Акбара в трудолюбии, Аурангзеб не обладал его широтой взглядов и пониманием индийской ситуации.

Ему не удалось продвинуть пределы государства на восток далее Бенгалии. Ахомское государство в Ассаме сумело отстоять свою независимость. На западе сопротивление афганских племен постоянно ставило под вопрос власть Моголов в этом регионе. На юге успехи Аурангзеба были, казалось бы, наиболее впечатляющими. Ему удалось присоединить Биджапур и Голконду, что означало продвижение власти Моголов почти до самого юга полуострова. Он нанес поражения вождю маратхов Шиваджи и заставил его на время подчиниться и выехать к своему двору, в Агру. Но вскоре все здание империи стало рушиться.

Серьезным фактором растущей нестабильности стала самоубийственная религиозная политика Аурангзеба. Указы, ущемляющие индусов, следовали один за другим. В 1665 г. было объявлено, что мусульманские торговцы должны платить пошлины в размере 2,5 % от стоимости товаров, а индусские — 5 %, а в 1667 г. пошлины с мусульманских купцов были вообще отменены. В 1669 г. было приказано приступить к уничтожению брахманских школ и индусских храмов. В 1671 г. вышел указ, разрешающий занимать административные посты только мусульманам. Этот указ отражал непонимание правителем ситуации в империи. Брахманы и кайястхи (каста писцов) издавна занимали подавляющую часть должностей, требующих определенной образованности, а среди мусульман не имелось достаточного количества грамотных людей. Эта «кадровая реформа» провалилась, и через несколько лет было разрешено половину постов отдавать индусам. Однако указы сыграли свою роль в отчуждении верхних слоев индусского общества от власти. В 1695 г. индусам, кроме раджпутов, было запрещено передвигаться в паланкинах, ездить на слонах и на чистокровных лошадях, а также носить оружие.

Все это привело к тому, что восстания джатов, бунделов, маратхов, раджпутов и сикхов становились все более ожесточенными. Впрочем, многие раджпутские князья остались на службе Моголов, их контингенты составляли важную часть имперской армии. В 1669 г. начались столкновения между имперскими войсками и кланами землевладельческой и земледельческой касты джатов в окрестностях Матхуры, т. е. в районе, расположенном между столицами Моголов — Дели и Агрой. В Бунделкханде (территория к югу от Джамны) в 1671 г. взбунтовался Чхатрасал, вождь раджпутского клана бунделов, который первоначально верно служил Моголам, участвовал в их походах против маратхов, однако вдохновленный героическим сопротивлением последних, решил основать собственное княжество. Это ему удалось. Он стал союзником маратхов. В 1672 г. началось восстание первоначально мирной религиозной секты сатнами, распространенной в северной Раджпутане и прилегающих районах Панджаба. Оно было жестоко подавлено. Это нарушило мирные отношения между Моголами и княжествами Раджпутаны, установившиеся в период правления Акбара и Джахангира. Аурангзеб вознамерился присоединить княжество Марвар, но там началась партизанская война. Марвар был поддержан Меваром. Аурангзебу удалось захватить все меварские крепости, но и здесь партизанская война не прекращалась. В конце концов и Марвар, и Мевар сохранили независимость.

В XV–XVI вв. в Северной Индии появилось несколько религиозных общин, проповедовавших ненужность храмов и брахманов, возможность личного общения с богом, выступавших против кастовых различий. Одной из таких общин была группа последователей Нанака (1469–1539), которого стали считать «учителем» (гуру), а его последователи стали называть себя «учениками» (сикхами). Сикхи учили, что Бог един, не имеет формы и имени, что в мире борются светлые и темные силы, преодолеть темные силы можно путем самоусовершенствования, ведя благочестивую, умеренную жизнь. Им запрещалось употребление алкогольных напитков и табака. Спасение, по учению сикхов, доступно всем, вне зависимости от касты. Они боролись с кастовыми предрассудками, принимали в свою среду всех желающих и устраивали совместные обеды, чтобы подчеркнуть, что не признают возможности ритуального осквернения одной касты другой. Первоначально это была мирная секта, организованная по образцу суфийских орденов. Она привлекала мелкий городской люд. Затем большинство в общине стали составлять сельские жители, прежде всего из касты джатов.