Борис Башилов - Златой век Екатерины II

Несмотря на свою краткость, эта оценка Пушкина является самой верной, исторически совершенно точной оценкой, той роковой роли, которую сыграла Императрица-философ" в истории России.

"Непомерная роскошь, - пишет граф Воронцов, - послабление всем злоупотреблениям, жадность к обогащению и награждение участвующих во всех сих злоупотреблениях довели до того, что и самое учреждение о губерниях считалось почти в тягость, да и люди едва ли уж не, желали в 1796 году скорой перемены, которая, по естественной кончине сей государыни и воспоследствовала" ("Чтения Моск. Общ.

Истории", Кн. I, стр. 95-96).

XXIII. ПЕРВЫЕ ПРОБЛЕСКИ РУССКОГО НАЦИОНАЛЬНОГО МИРОСОЗЕРЦАНИЯ

Французить нам престать пора

На Русь пора!

Д е р ж а в и н

I

Несмотря на совершенно ненормальные условия развития духовной жизни в России в итоге совершенной Петром I революции, во второй половине восемнадцатого столетия в России все же появляется ряд крупных даровитых деятелей.

Св. Тихон Задонский и Паисий Величковский противопоставляют преподаваемому в духовных семинариях богословию (опирающемуся на православно-протестантские взгляды Ф. Прокоповича) свое глубокое понимание духовной сущности Православия. Григорий Сковорода создает оригинальную систему философии.

Ломоносов в ряде своих научных теорий опережает современную научную мысль Европы. Появляются даровитые художники, скульпторы, писатели и поэты: архитекторы Баженов, Казаков, живописцы Рокотов, Левицкий, Боровиковский, скульпторы Шубин, Козловский, композиторы и музыканты Фомин, Бортнянский, писатели Крылов, Карамзин, Державин и ряд других.

Появление всех этих людей обычно приписывается реформаторской деятельности Петра I. Дескать не произведи он свои благодетельные реформы и не спаси он русское государство от неизбежной гибели, то русская культура застыла бы на одном месте. Это сознательное искажение истории. Так могут рассуждать только историки, не верящие в возможность развития самобытной русской культуры, и игнорирующие такой важный фактор исторического развития всякого народа, как время. Не соверши Петр I революцию, русский народ, спустя 75 лет после смерти Петра I, все равно вошел бы в более близкое соприкосновение с Европой и представители высших слоев общества познакомились бы и с европейской философией, наукой и искусствами. Но не искалеченные духовно, питая уважение к вере, предков, к трагической истории родного народа, к национальной форме власти под руководством которой народ победил всех своих бесчисленных врагов, они совсем бы иначе подошли бы к культурному наследству Европы и взяли бы оттуда конечно уже не масонство и идеи французских просветителей.

Одно перерождение крепостной зависимости в крепостное право европейского типа лишило русскую культуру большого числа выдающихся деятелей русской культуры. Только очень немногим даровитым представителям народных низов, как Ломоносову, скульптору Шубину, земляку Ломоносова, Баженову удалось выбиться.

А сколько даровитых людей не смогли преодолеть препятствий, которых выдвигало на их пути крепостное право.

А какое огромное количество сил потребовалось русскому народу, русской монархической власти и православию, чтобы преодолеть тяжелые последствия, вызванные сокрушительной революцией Петра, чтобы превозмочь губительные последствия духовного подражания Западу. Какие тяжелые потрясения вызвала в жизни государства одна передача высшей власти, согласно личной воле Правителя государства! Каких огромных духовных усилий потребовалось Карамзину, Фонвизину, Державину, чтобы преодолеть масонство и вольтерьянство и снова ощутить себя духовно русскими людьми. И сколько их современников сыграли роковую роль в истории русского народа, так и не сумев преодолеть "европейскую премудрость".

Время - великое дело. И получи Россия возможность свободного духовного развития на основе своих самобытных принципов при Петре, и после Петра, к концу 18 века она наверняка имели бы больше достижений в области культуры, чем те, которые она имела в "златой век" Екатерины.

Для того, чтобы Пушкин смог духовно преодолеть европейский соблазн и стать духовно чисто русским писателем, нескольким поколениям русских людей пришлось прожить в атмосфере безудержного чужебесия.

Всякая революция прерывает и замедляет развитие духовной и материальной культуры и требуются десятки лет, а иногда и столетие, чтоб народ смог снова обрести душевное равновесие и получить возможность идти духовно вперед по предначертанному ему духовному пути. Потребовалось 75 лет прежде, чем Павел I смог восстановить законный порядок престолонаследия и в его лице появился снова не дворянский, а общенародный царь и почти два столетия, чтобы Николай II осознал необходимость восстановления патриаршества и тем вернуть духовную независимость Православной Церкви.

С большим трудом сквозь увлечение всем западным, начиная с царствования Елизаветы, начинают пробиваться мысли о том, что представителям русского образованного общества пора стать снова русскими, пора сойти с пути подражания европейской культуре и, опираясь на русские духовные устои, творить самобытную русскую культуру.

В царствование Елизаветы это сознание русской самобытности выражалось очень редко и туманно. При Екатерине II это сознание стало проявляться отчетливее и сильнее.

В зрелых годах Фонвизин, начавший свой идейный путь с атеизма и поклонения Западу, пришел к вере и трезвому национализму. Он понял, что зло и неправда существует не только в России, но и во всем свете. И, что подражание Западу не есть всеисцеляюший киндербальзам.

"Как истребить, - писал он, - два сопротивные и оба вреднейшие предрассудка: первый, будто у нас все дурно, а в чужих краях все хорошо; второй, будто, в чужих краях все дурно, а у нас все хорошо". Этот взгляд у Фонвизина выработался в результате его путешествий по Европе.

Положение ж в Европе вовсе не было столь блистательным, как это пытаются изображать русские западники. Наверху блистали Вольтеры, Дидро, Руссо и их подголоски, а в массе европейского дворянства, не говоря уже о низших слоях народа, царило невежество.

Материальное положение простого европейского люда было едва ли завиднее, чем в России, несмотря на усилившийся при Екатерине гнет крепостного права, реформированного Императрицей на более бесчеловечный европейский образец.

Фонвизин, давший в своих пьесах, согласно моде, карикатурное изображение нравственной дикости русских дворян, пишет, например, в своих путевых записках:

"Могу сказать, что, кроме Руссо, который в своей комнате зарылся как медведь в берлоге, видел я всех здешних лучших авторов. Я в них столько же обманулся, как и во всей Франции. Все они, выключая малое число, не то, что заслужили почтения, но достойны презрения, Высокомерие, зависть и коварство составляют их главный характер".