Дэвид Холловэй - Сталин и бомба: Советский Союз и атомная энергия. 1939-1956

Интерес Советского Союза к ракетам оживился лишь в 1944 г., когда Германия начала бомбардировки Лондона воздушно-реактивными снарядами «Фау-1» и баллистическими ракетами «Фау-2». Первая бомбардировка снарядами «Фау-1» была проведена 13 июня 1944 г., а первый удар ракетами «Фау-2» нанесен в сентябре {733} 733 См.: Ordway III F. I., Sharpe М. R. The Rocket Team. N. Y.: Thomas Y. Crowell, 1979. P. 180, 195. . Если советская разведка и имела информацию о немецкой ракетной программе до этих бомбардировок, она не повлияла на советскую политику. Однако после бомбардировок Лондона советские конструкторские бюро сменили направление своих работ в сторону разработки ракет дальнего радиуса действия. В октябре Королев передал в Наркомат авиационной промышленности проект своего плана «Необходимые мероприятия для организации работ по ракетам дальнего действия» {734} 734 См.: Из истории советской космонавтики/ Под ред. Б.В. Раушенбаха. М.: Наука, 1983. С. 225. . Примерно в то же время конструкторское бюро А.М. Исаева переключило внимание с ракетных двигателей для самолетов на ракетные двигатели для ракет {735} 735 См.: Арлазоров М. Моя дорога на космодром. 2-е изд. М.: Политиздат, 1984. С. 100. . [184] В письме от 13 июля 1944 г. Черчилль попросил Сталина дать ему информацию о ракетном полигоне в Дебице в Польше, который вскоре должен был оказаться в руках Красной Армии. Черчилль считал, что даже несмотря па то, что немцы могли демонтировать или уничтожить полигон, многое можно было бы узнать, находясь на месте. Он попросил Сталина издать приказ о сохранении оборудования и установок в Дебице и о том, чтобы английским специалистам было разрешено осмотреть их. Сталин спросил Черчилля о местоположении Дебице и пообещал сделать все возможное для удовлетворения просьбы Черчилля. Об этом обмене письмами см.: Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер-министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. М.: Политиздат, 1986. Т. I. С. 276–281. Сталин направил группу советских специалистов в Дебице. Там они собрали все, что смогли, включая камеру сгорания «Фау-2» и части топливных баков, и вывезли их в Советский Союз, где все было изучено и проанализировано. Только после этого английские специалисты были допущены в Дебице, где они нашли еще больше различных частей ракет, хотя район был уже прочесан советскими инженерами. Эти находки также были изучены в Москве, прежде чем их отослали в Англию. См.: Коновалов Б. У. советских ракетных триумфов было немецкое начало// Известия. 1992. 4 марта. С. 3. О британской миссии см.: Ordway III F. J., Sharpe M. R. The Rocket Team. P. 153–159.

В апреле 1945 г. государственная комиссия, состоявшая из военных, официальных лиц, ученых и инженеров, была послана в Германию для сбора информации о немецких программах. Эта комиссия, членами которой были Королев и Глушко, провела в Германии вторую половину 1945 г. и большую часть 1946 г. Большинство ведущих немецких специалистов по ракетам бежали на Запад, захватив с собой документацию. Комиссия создала целый ряд исследовательских центров в советской зоне оккупации и воспользовалась помощью немецких специалистов среднего уровня. Комиссия подготовила 13-томный «Сборник материалов по изучению трофейной реактивной техники» {736} 736 См.: Коновалов Б. У советских ракетных триумфов… С. 3. Это была первая из серии статей, основанных на воспоминаниях Б. Чертока, который принимал участие в работе советской комиссии в Германии. См. также: Из истории советской космонавтики. С. 225. Подробно о деятельности этой комиссии см.: Naimark N. The Soviet Occupation of Germany, 1945–1949 (manuscript, 1993). . Однако было решено перевести ракетные исследования и разработки из Германии в Советский Союз. К середине 1946 г. в Советском Союзе была создана сеть исследовательских институтов, конструкторских бюро и заводов по разработке и созданию ракет дальнего радиуса действия.

История создания реактивных двигателей была менее драматичной, чем радиолокация или ракетостроение. В авиационной промышленности к ним проявлялся меньший интерес по сравнению с интересом к самолетам-снарядам и ракетным ускорителям для авиации. К концу войны, однако, разработки, осуществленные в Германии и Англии, показали, что реактивные двигатели более перспективны, чем ракетные ускорители. А.М. Люлька начал работы над турбореактивным двигателем еще в 1937 г., но не смог их завершить к началу войны {737} 737 См.: Пономарев А.Н. Советские авиационные конструкторы. 3-е изд. М.: Воениздат, 1990. С. 284–288. . Он вернулся к реактивной технике в 1944 г., но вскоре обнаружил, изучая захваченный «Мессершмидт-262», что немцы добились большего прогресса. В декабре 1945 г. состоялось несколько заседаний в Центральном Комитете КПСС и в правительстве, на которых обсуждалось будущее советской авиации. На одном из этих заседаний Сталин отверг предложение наркома А.И. Шахурина запустить в производство реактивный истребитель «Мессершмидт-262» и принял решение о разработке собственных советских моделей. 24 апреля 1946 г. истребители Як-15 и МиГ-9, в которых использовались немецкие реактивные двигатели ЮМО-004 и БМВ-003, совершили свои первые полеты. Шахурин же был вскоре смещен и посажен в тюрьму {738} 738 См.: Яковлев А.С. Советские самолеты. М.: Наука, 1979. С. 138, 139; Шахурип А. И, Крылья победы. С. 247, 248; Шавров В.Б. История конструкции самолетов в СССР, 1938–1950 гг. М.: Машиностроение, 1978. С. 296–299, 313, 314. Об аресте Шахурина см.: Дело Берия. С. 175. .

Эти три случая подтверждают мнение Капицы о том, что недоверие к советским ученым и инженерам было главной причиной того, что вклад Советского Союза в развитие принципиально новых технологий был столь незначительным. И, конечно, не уровень знаний и таланта советских ученых и инженеров был тому причиной, а социальные и политические условия, в которых они работали. Идеи советских ученых и инженеров не получали должной поддержки до тех пор, пока они не подтверждались западным опытом. Во время войны Германия, Англия и Соединенные Штаты добились прогресса в работах по атомной энергии, радиолокации, ракетам и реактивным двигателям. Теперь уже стало ясно, что эти технологии имеют огромное значение в войне. Вот почему они и были включены в послевоенный пятилетний план.

25 января 1946 г. Сталин вызвал к себе Курчатова. Их встреча длилась час и проходила в присутствии Молотова и Берии. Хотя имеются свидетельства, что Сталин и Курчатов встречались раньше, в 1943 г. и в августе 1945 г., эта встреча была первой, о которой имеются документальные свидетельства. Курчатов сделал несколько записей после разговора. Его главным впечатлением, писал он, была «большая любовь т. Сталина к России и В.И. Ленину, о котором он говорил в связи с его большой надеждой на развитие науки в нашей стране» {739} 739 Цитаты в следующих абзацах взяты из заметок Курчатова о встрече. Этот документ находится в архиве Института атомной энергии им. И.В. Курчатова (рег. № 185 от 18 февраля 1960 г.). Я благодарен институту за разрешение цитировать этот документ. Возможно, об этой же встрече говорит Александров (см. с. 132). О более ранних встречах Курчатова со Сталиным см. выше (с. 95, 132). .