Владимир Наджафов - Пакт, изменивший ход истории

По некоторым высказываниям Сталина можно предположить, что какое-то время он носился с мыслью о более или менее продолжительном сотрудничестве с Германией. После подписания пакта 23 августа 1939 г., прощаясь с И. Риббентропом, Сталин заявил под свое «честное слово», что «Советский Союз никогда не предаст своего партнера» {87} 87 Запись беседы имперского министра иностранных дел со Сталиным и Молотовым. 24 августа 1939 г. // СССР — Германия. 1939–1941. Документы и материалы. В 2 книгах. Vilnius, 1989. Кн. Ы 939. С. 69. . А спустя месяц, после заключения договора о дружбе и границе, обещал, что «если, вопреки ожиданиям, Германия попадет в тяжелое положение, то она может быть уверена, что советский народ придет Германии на помощь и не допустит, чтобы Германию задушили… чтобы Германию повергли на землю» {88} 88 Цитируется по записи переговоров И.В. Сталина и В.М. Молотова с И. Риббентропом в Москве 27 сентября 1939 г., обнаруженной в личном архиве посла Германии в СССР Ф. Шуленбурга, присутствовавшего на переговорах. // ДВП СССР. Т. 22. Кн. 2. С. 610. . В декабре 1939 г., отвечая на поздравления И. Риббентропа по случаю своего шестидесятилетия, Сталин выражал уверенность, что дружба народов Германии и Советского Союза, «скрепленная кровью, имеет все основания быть длительной и прочной» {89} 89 Министру иностранных дел Германии господину Иоахиму фон Риббентропу. Берлин // Правда. 1939.25 декабря. .

Демонстрация желания укрепить советско-германские отношения продолжалась и далее. Сталин, непосредственно занимавшийся германскими делами, во время переговоров в Москве в конце 1939 — начале 1940 г. о заключении широкого хозяйственного соглашения между СССР и Германией, заявил, что «он не думает сделать торговый оборот простым коммерческим оборотом, он думает о помощи» Германии {90} 90 Беседа Генерального секретаря ЦК ВКП(б) И.В. Сталина с послом по особым поручениям, главным экономическим экспертом МИД Германии К. Риттером. В ночь с 31 декабря 1939 г. на 1 января 1940 г. Особая папка // ДВП СССР. Т. 23. Кн. 1.С. 8. . Эту же мысль высказывал на переговорах и В.М. Молотов: «Мы даем Германии некоторое сырье, которое не является у нас излишним, а делаем это за счет урезывания своих нужд обороны и хозяйственного плана» {91} 91 Беседа Наркома иностранных дел СССР В.М. Молотова с послом Германии в СССР Ф. Шуленбургом. 7 января 1940 г. // Там же. С. 24. . Заключенное 11 февраля 1940 г. в Москве экономическое соглашение стало самым крупным из подобного рода соглашений между двумя странами {92} 92 Хозяйственное соглашение между Союзом Советских Социалистических Республик и Германией. [11 февраля 1940 г.]; Приложение: Конфиденциальный протокол: Обмен письмами между А.И. Микояном и К. Шнурре 11 февраля // Там же. Т. 23. Кн. 1. С. 80–84,84–85, 85. .

Геополитические выгоды, на которые рассчитывал Сталин, идя на пакт с Гитлером, не ограничились очередным в истории разделом Польши. Используя различные средства — от политико-дипломатических до угрозы применения силы и саму войну, Советскому Союзу удалось навязать Финляндии передачу ему части своей территории; присоединить к себе три Прибалтийские республики — Эстонию, Латвию, Литву, а также Бессарабию и Северную Буковину, входившие в состав Румынии. Газета «Правда» в передовой статье, комментируя «добровольное вхождение» в состав СССР летом 1940 г. Литвы, Латвии и Эстонии, по-своему объяснила, что к чему: «Малые буржуазные государства не выдерживают напряжения, созданного второй империалистической войной» {93} 93 Великий союз шестнадцати республик //Правда. 1940.8 августа. . Вполне понятно, в каких условиях удалось, по откровенному признанию В.М. Молотова, «значительно расширить нашу территорию и умножить силы Советского Союза» {94} 94 Внешняя политика Советского Союза. Доклад Председателя Совета народных комиссаров и Народного комиссара иностранных дел тов. В.М. Молотова на заседании Верховного совета СССР 1 августа 1940 г. // Правда. 1940. 2 августа. .

Весьма показателен ультиматум, который в июне 1940 г. Советский Союз предъявил «боярской» Румынии. От нее потребовали не только немедленного «возвращения» Бессарабии (как отторгнутой от России), но и «передачи» части Буковины (никогда не принадлежавшей России). Эти требования оправдывались тем, что такова «создавшаяся международная обстановка», которая «требует быстрейшего разрешения полученных в наследство от прошлого нерешенных вопросов для того, чтобы заложить, наконец, основы прочного мира между странами…» {95} 95 Телеграмма Наркома иностранных дел СССР В.М. Молотова полномочному представителю СССР в Королевстве Румыния А.И. Лаврентьеву. 27 июня 1940 г. // ДВП СССР. Т. 22. Кн. 1. С. 385–386. . [14] Первоначально Советский Союз претендовал на всю Буковину, но ему пришлось учесть «соображения германского правительства» // Там же. С. 376 (сноска). «Прочного мира», навязанного силой…

Так Вторая мировая война еще раз предстала перед многими европейцами, да и не только перед европейцами, как попытка тоталитарных режимов Германии и СССР, руководимых амбициозными диктаторами, перекроить политическую карту мира, начиная с Европы. О том, чтобы наметить рубеж, пределы совместной экспансии, не было и речи. Наоборот, провозглашались далеко идущие намерения.

Вскоре после советского ультиматума Румынии газета «Правда» в публикации «Германские газеты о планах нового политического и экономического порядка в Европе» цитировала официальный бюллетень «Динст аус Дейчланд»: «Господствующим центром новой Европы будет ось Берлин — Рим. По отношению к России будет проведено четкое разграничение сфер влияния» {96} 96 Правда. 1940. 15 июля. . Читалось как обещание еще одного размежевания «сфер обоюдных интересов», на сей раз более пространного, чем это предусматривалось секретным протоколом к советско-германскому пакту 1939 г. Хотя в это же самое время по распоряжению Гитлера германский генштаб приступил к разработке плана нападения на СССР.

Не ясно было также, согласится ли Сталин на еще одно «размежевание», но теперь уже не на советских, а на немецких условиях. Итоги визита В.М. Молотова в Берлин в ноябре того же года показали: нет, не согласится {97} 97 См. Из Архива Президента РФ. Поездка В.М. Молотова в Берлин в ноябре 1940 г. // Новая и новейшая история. 1993. № 5. С. 64–99. . У сталинского руководства были свои планы в мировой войне. Партнеры по агрессии не сошлись в главном — вопросе о контроле над Европой. Что стало бы и для нацистской Германии, и для коммунистического Советского Союза решающим этапом на пути к мировому лидерству. Советско-германская война стала неизбежной тогда, когда Сталин отказался от требования Гитлера уйти из Европы и ограничиться экспансией в южном направлении — в сторону Индийского океана. Согласиться, умерив свои амбиции, на присоединение к Тройственному пакту Германии, Италии и Японии в качестве младшего партнера.