Владимир Наджафов - Пакт, изменивший ход истории

Дело в том, что сталинское руководство подходило к мировой войне не с общедемократических, а с классовых позиций. Взятие Берлина и разгром германского нацизма для сталинского руководства не означали конец схватки с капитализмом. Его бастионы — страны демократического Запада, несмотря на союзнические отношения периода мировой войны, по-прежнему оставались мишенью как классовые враги. Новой войны между союзниками удалось избежать, но на смену мировой войне пришло ее продолжение в новом глобальном варианте — Холодная война.

Удивительно ли, что по-разному складывались общественно-политические условия там, куда ступала нога солдата Советско-западной коалиции? В зоне англо-франко-американской ответственности в Германии искоренение нацизма сопровождалось созданием предпосылок для демократических порядков. В советской зоне Германии и в странах Восточной Европы, на которые распространялась юрисдикция советских военных властей, также преследовали нацистов, а заодно и тех, кто стоял за буржуазно-демократический строй. На смену последнему шли порядки, очень скоро приобретшие черты порядков советских {140} 140 См., например: Семиряга М.И. Как мы управляли Германией. М., 1995. . Преследуя собственные классово-имперские цели, СССР так и не заключил мирного договора ни с Германией (его де-юре заменили Хельсинкские договоренности 1975 г.), ни с Японией (вопрос все еще остается открытым).

По окончании войны советские руководители делали все, чтобы свести на нет демократизирующее воздействие на страну победы над нацизмом. Чтобы, говоря словами В.М. Молотова, не оправдались «ожидания наемных буржуазных писак», что советские люди, познакомившись с порядками и культурой на Западе, «вернутся домой с желанием установить такие же порядки на Родине» {141} 141 Тридцатилетие Великой Октябрьской социалистической революции. Доклад В.М. Молотова на торжественном собрании Московского Совета 6 ноября 1947 г. // Внешняя политика Советского Союза. Документы и материалы. 1947год. В 2-х ч. М., 1952. Ч.2. С. 65. . Ветеран войны писатель В.П. Астафьев писал о причинах послевоенных массовых репрессий: «Нужно было убирать тех солдат, тех вольнодумцев, которые своими глазами увидели, что побежденные живут не в пример лучше победителей, что там, при капитализме, жизнь идет гораздо здоровей и богаче… Вот и стал товарищ Сталин губить тех, кто ему шкуру спас» {142} 142 Родина. 1991. № 6–7. С. 54–55. . Показательно, что по окончании войны власти старались приглушить память о гитлеровском геноциде евреев, введя негласный запрет на публикации о Холокосте. Известный публицист О.Р. Лацис писал по этому поводу, что «действовала логика соучастников, стремившихся скрыть глубинное родство сталинских преступлений с гитлеровскими» {143} 143 Лацис О.Р. Тщательно спланированное самоубийство. М., 2001. С. 232. .

Изучение материалов Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ) показывает, что Сталин лично инициировал репрессивные политико-идеологические кампании первых послевоенных лет, направленные на подавление любых ростков свободомыслия {144} 144 См. Россия. XX век. Сталин и космополитизм. Документы Агитпропа ЦК КПСС. 1945–1953. М, 2005. . Продолжилась начатая в годы войны депортация малых народов Крыма и Кавказа, представителей других народностей, пострадали многие творчески мыслящие интеллигенты, на государственный уровень был поднят антисемитизм, усиленно культивировался «образ врага» на Западе в развернувшейся Холодной войне. Исследователь этого исторического периода Е.Ю. Зубкова подчеркивает основополагающее значение первых послевоенных лет в развитии советской системы и советского общества {145} 145 См. Зубкова Е.Ю. Послевоенное общество: политика и повседневность. 1945–1953. М, 2000; Советская жизнь. 1945–1953. М., 2003. . Сложившая еще до этого сталинская модель тоталитарного социализма приняла в этот период стабильные очертания.

Обоснованием политико-идеологических кампаний послевоенного времени, в ряду которых была кратковременная, но шумная кампания против «безродных космополитов», стала давняя марксистско-ленинская концепция борьбы «двух систем», трансформировавшаяся в годы Холодной войны в концепцию борьбы «двух лагерей», возглавляемых, соответственно, Советским Союзом и Соединенными Штатами. В развернутом виде она была представлена в докладе, с которым выступил А.А. Жданов на совещании при создании преемника Коминтерна — Коминформа (1947 г.). Обвинив США в проведении курса на установление мирового господства, Жданов сделал упор на обострение идеологической борьбы, в то же время стараясь опровергнуть утверждения, что линия идейного противостояния пролегла между западной демократией и советским тоталитаризмом {146} 146 Из доклада А.А. Жданова «О международном положении» на первом совещании Коминформа // Сталин и космополитизм. Документы Агитпропа ЦК КПСС. С. 143. .

Участие СССР в коалиции со странами Запада, с одной стороны, явилось одним из решающих условий победы над объединенными силами нацизма, фашизма и милитаризма, с другой — способствовало выживанию и укреплению тоталитарного советского режима. Отсюда продолжение глобального конфликта по линии «демократия против тоталитаризма» в наступившей Холодной войне. В противостоянии с продвинутыми, демократическими странами силы тоталитаризма были обречены на конечное поражение. Раньше Германия — во Второй мировой войне, позже СССР — в итоге Холодной войны, которая завершилась крушением коммунистической идеи и распадом Советской империи.

Своеобразной и, добавлю, — довольно-таки правдоподобной — трактовкой роли Советского Союза в развитии международных отношений с финалом в Мюнхене отличается документ, обнаруженный мною в Национальном архиве Соединенных Штатов Америки. Некогда секретный, под амбициозным заголовком — «Подлинное толкование Мюнхена» {147} 147 The Real Explanation of Munich. 740.00/583 // United States of America National Archives Microfilm Publications (USA NAMP). M 982. Role 1: 740.00/540–739. January-April, 1939. .

Направленный в Госдепартамент США в начале 1939 года, документ был составлен для ориентации в коммерческих делах одной из американских фирм. Фирмой, связанной с текстильным бизнесом в Китае, включая его оккупированную японцами часть, а также в Англии, Швейцарии и Персии. Документ основывался на конфиденциальных данных, полученных от партнеров фирмы, главным образом из китайских источников {148} 148 A. Kohlberg to S. Hornberg. February 2, 1939 // Там же. .