Галина Талина - Наместники и наместничества в конце XVI – начале XVIII века

Гетман обеих сторон Днепра был главной фигурой в переписке, отмеченной присвоением наместнических титулов, помимо киевских воевод также для воевод Белгорода, Севска, Нежина, Чернигова и Переславля. При этом книги наместнических титулов не зафиксировали предписаний вести переписку с представителями иностранных держав, ограничив ее только перепиской с гетманами, в отношении воевод таких городов как Чернигов и Белгород.

Воеводы Севска, Переславля и Нежина кроме гетмана Украины вели переписку с коронными и литовскими гетманами, а также комендантами, губернаторами порубежных с русскими территориями польских и литовских городов. Для воевод Смоленска главными адресатами их корреспонденции, уходящей за рубеж, напротив, были должностные лица (коменданты, воеводы, старосты и различные «урядники») территорий Литвы, пограничных с Россией.

Швеция была главной страной с точки зрения дипломатических сношений воевод Новгорода, Пскова и Олонца. Они отсылали свои «пересыльные листы» тамошним генералам, губернаторам и комендантам. Помимо дипломатических сношений со шведскими чиновниками, воеводы Пскова чаще всего направляли официальные письма в Литву, воеводы Новгорода – в Польшу.

В отношении таких городов, как Азов, Яблонев или сибирские города книги наместнических титулов не указывали круг адресатов воевод, в переписке с которыми необходимо было писаться с наместническим титулом. Этот факт можно объяснить тем, что практика присвоения наместнических титулов перечисленным воеводам носила не постоянный и систематический, а единовременный характер. В силу этого строгих правил использования наместничества не могло сложиться.

Анализ книг наместнических титулов позволяет сделать вывод о том, что название города, где служил воевода и название города, указанное в его наместническом титуле, практически никогда не совпадало. Редким исключением было написание наместником Белгородским отправленного в Белгород (18 августа 7172 (1664) г.) боярина князя Б. А. Репнина; а также написание наместником Смоленским направленного воеводой в Смоленск В. П. Шереметева (7 марта 1700 г.) [62]. Несовпадение в большинстве случаев названия города, указанного в наместническом титуле воеводы, и названия города, в котором он служил, возможно, было не случайным явлением, а проистекало из политики правительства, стремящегося отойти от практики прежних наместничеств, при которой права наместника на подведомственной ему территории по отношению к правам государства и центра превышали права воевод XVII в. Преимущественное присвоение наместнического титула разнящегося с названием города было призвано подчеркнуть ограниченность в пользу государства прав воеводы.

Рассмотрим чиновные и местнические характеристики воевод городов, наиболее часто писавшихся с наместничеством.

В период до 1682 г. первыми воеводами в Новгороде традиционно были лица, имевшие боярский чин, занимавшие высокое местническое положение. Их наместнические титулы также имели боярское достоинство. В зависимости от положения их носителя в местнической иерархии они колебались от наместника Псковского (5-й) до наместника Костромского (19-й). По отношению к воеводам Новгорода, чьи наместничества были зафиксированы в росписях и книгах, помимо перечисленных, упоминаются титулы наместников Великопермского, Рязанского, Суздальского, Вологодского, Югорского, Дорогобужского [63].

После отмены местничества на новгородское воеводство, как правило, продолжали назначать бояр, принадлежавшим к ранее возвысившимся фамилиям. К таковым можно отнести бояр Ф. С. Урусова, М. Я. Черкасского, П. С. Прозоровского, Б. И. Прозоровского, И. Ю. Трубецкого [64]. Большинство присваиваемых им наместнических титулов относились к разряду «степенных» и входили в середину второго десятка. В отличие от местнического периода очень высоких наместничеств воеводам Новгорода с царствования Ивана и Петра практически не присваивали. Редким исключением стало Астраханское (фактически 4-ое) наместничество боярина И. Ю. Трубецкого в 1698/99 г. [65]Новгородское воеводство, видимо, считалось одним из традиционных назначений. В начальный период царствования Петра представителей «новых фамилий» среди наместнического круга на эту должность практически не назначали. Единственным исключением, пожалуй, стал ближний окольничий Петр Матвеевич Апраксин, назначенный новгородским воеводой в 1698 г., но получивший титул наместника Нижегородского еще ранее, в 1697 г. [66]

Первые воеводы Пскова, так же, как и воеводы Новгорода, назначались из бояр. В местнический период границы наместнических титулов этих воевод по сравнению с титулами воевод Новгорода были традиционно ниже, хотя и не на много: от Вятского (9-й) до Коломенского (25-й). Среди титулов, помимо указанных, встречаются: Вологодский, Кондинский, Холмогорский, Свияжский [67].

Отмена местничества нарушила представления о соотношении чести городов. Некоторые псковские воеводы получили титулы, опережавшие в наместнической иерархии титулы новгородских воевод. Так, 8 марта 1697 г. псковскому воеводе кравчему К. А. Нарышкину был присвоен титул наместника Владимирского, доселе никогда не присваивавшийся воеводам [68]. Местнические нормы, утратив свое значение, подчас открывали дорогу чрезмерным претензиям победивших придворных группировок, что и произошло в рассмотренном случае. Помимо того, ликвидация местничества в случае с Псковским, также как и Новгородским воеводством, привела к значительному расширению границ наместнических титулов (от высшего Владимирского до Костромского, Свияжского, Холмогорского – титулов, относившихся к третьему и началу четвертого десятка) [69].

Первые воеводы Киева в местнический период имели боярский чин и наместнические титулы от Тверского (7-го) до Рязанского (14-го). Редким исключением было наделение воеводы Киева титулом, относящимся ко второй половине второго десятка. Кроме Тверского и Рязанского здешние первые воеводы титуловались Болгарскими, Ростовскими, Белгородскими [70].

В послеместнический период Киевское, так же, как и Новгородское воеводство, стало «вотчиной» старых боярско-княжеских фамилий. Воеводами сюда назначались А. И. Голицын, П. И. Хованский, П. С. Прозоровский, Л. Ф. Долгорукий, Ф. П. Шереметев, А. П. Салтыков, М. Г. Ромодановский, Ф. С. Урусов [71]. Большинство первых воевод с 1682 по 1706 гг. носили наместнические титулы, входившие в число «степенных». Между тем, нижняя граница титулов этих должностных лиц опустилась до середины третьего десятка. Так, в 1688 г. воевода боярин М. Г. Ромодановский носил титул наместника Костромского (25-й) [72].

Во все три перечисленных города (Новгород, Псков, Киев) направляли по 2–3 воеводы. Соответственно, чины и наместнические титула воевод меньшего достоинства были гораздо более низкими. Городовые воеводы, подчиненные первому воеводе, также, как и он, имели право в переписке с зарубежными городами титуловаться наместниками. Естественно, 2-й и 3-й воевода уступали в чиновном и титульном отношении первому воеводе.