Галина Талина - Наместники и наместничества в конце XVI – начале XVIII века

Стык XVI и XVII вв., отмеченный Смутой в Московском государстве и воцарением династии Романовых, ознаменовал новый этап во взаимоотношениях монаршей власти и аристократии. Состав социально-служебной группы, занимавшей важнейшие должности в государстве, существенно изменился. Исследования состава Боярской думы показали, что к середине XVII в. она превратилась из собрания родовой аристократии в совет родственников и приближенных Романовых, главным фактором продвижения по службе стали личные связи с царской семьей [22].

В первой половине XVII в. местнические нормы проникли в среду городовых чинов, прежде всего, в их высший слой – выборное дворянство. Сложился невиданный доселе по разнообразию состав лиц, имеющих право на местничество и через это право претендующих на участие в политической жизни государства. Социальная верхушка русского общества, значительно расширившись, отделилась от остального населения страны [23].

Последний этап развития местничества, пришедшийся на 1650 – начало 1680-х гг., не расширил социального состава местничавших, но был связан с изменениями в институте местничества в связи со становлением в России абсолютистских принципов службы.

К XVII в. местничество более или менее определило границы высшего русского общества, определив его как лиц, имеющих право на местнические счеты при служебных назначениях, а фактически – как лиц, имеющих право на занятие высших должностей (то есть должностей, занесенных в разряды, служб с местами). Между тем, наличие высшей и низшей границы высшего общества не означало отсутствие границ внутри него. Понятие о боярских, окольнических, дворянских, дьяческих и т. п. должностях были неразрывно связаны с местничеством. Если обратиться к трудам авторов середины XVII столетия, то характерную картину пестроты социально-служебных группировок и множественности этих социальных групп можно найти у Г. Котошихина [24]:

– «бояре больших родов первой статьи, которые бывают в боярах, а в окольничих не бывают не ниже 5-го и 6-го роду»;

– «бояре больших родов первой статьи, которые бывают в боярах, а в окольничих не бывают, ниже 6-го роду»;

– «стольники первой статьи родов, которые из стольников бывают в боярах»;

– «бояре родов другой статьи, которые бывают и в окольничих, и в боярах»;

– «окольничие, которые бывают в боярах»;

– «окольничие другой статьи родов (средних родов), которые в боярах не бывают»;

– «стольники средних родов»;

– «окольничие из дворян»;

– «дворяне тех родов, которые бывают в думном дворянстве и окольничестве»;

– «думные дворяне»;

– «дворяне добрых родов»;

– «дворяне средних родов».

Поясняя перечисленные современником местнической системы категории, отметим следующее. Социальная группа, претендующая на поверстание высшим думным чином – боярством, не едина по своим правам. Среди всех этих родов выделяются роды первой статьи и роды другой (второй) статьи. Первая подгруппа отличается тем, что ее представители, жалуясь царем в Боярскую думу, могли получать только первый думный чин – боярство. Пожаловать члена такого рода окольничеством означало оскорбить местнические претензии и унизить местнический статус рода. (При этом не жаловать в Боярскую думу вовсе кого-либо из такого рода – право царской власти, не нарушающее право рода). Вторая социальная подгруппа обладала правом при пожаловании в Думу миновать низшие думные чины, жаловаться сразу в окольничество. Только прослужив какое-то время в окольничих, представители этой подгруппы могли быть пожалованы боярством. Самым распространенным чином, в котором начинали служить представители социальной группы боярских родов (как первой, так и второй подгрупп), было стольничество. Именно из стольников одних жаловали в бояре, других в окольничие, третьих вовсе не жаловали в Думу.

Разделение на подгруппы в еще большей степени, нежели боярским родам, было присуще дворянству. Пестрота состава данной социальной категории отчетливо прослеживается как в работе Котошихина, так и во всех иных исторических источниках. На верхушке дворянской пирамиды оказывались те роды, чьи представители когда-либо достигали думных чинов, служили в думном дворянстве, а иногда дослуживались из думных дворян в окольничие. Дворяне «добрых родов» и «дворяне средних родов» принадлежали соответственно к более низким социальным подгруппам, их представителям так и не удалось попасть в Боярскую думу. В любом случае, основа социальной градации – служба и чины, полученные при ее исполнении. Кроме того, в существующей в местнической России системе безоговорочно действовало правило: хотя за родом сохраняется право претендовать на чины строго определенных рангов, за государством (в лице царской власти) остается незыблемое право жаловать или не жаловать их в эти чины.

Итогом местнической субординации было решение вопроса: кто кому начальник, а кто кому подчиненный. Одни и те же правила действовали для всех включенных в местничество от мала до велика. Например, в период русско-польских и русско-шведской войн принадлежащий к боярским родам первой статьи Алексей Никитич Трубецкой всегда при совместной службе командовал принадлежащим к родам второй статьи Юрием Алексеевичем Долгоруким. Этому не мешал тот факт, что Долгорукий – одна из знаковых фигур третьей четверти XVII в., чьими заслугами являлись и зарождение в России полиции, и приказное руководство, и подавление движения под предводительством С. Т. Разина, и многое другое.

Местничество по своей сути является системой, при которой переход на боле высокий социально-служебный уровень возможен только при поддержке и покровительстве высшей государственной власти. Отстаивать новые позиции своих выдвиженцев от местнических претензий их сослуживцев должен был сам царь. Недаром чрезмерно возгордившемуся и ставшему действовать в военных операциях по своему усмотрению, а не по царскому указу Ю. А. Долгорукому царь Алексей писал: «Ведаешь ты сам, что разве будет ныне у тебя много друзей стало, а преж сего мало было, кроме Бога и нас, грешных, и людей ратных для тебя ж сам понудился збирать» [25]. «Выскочек» не только не любили из-за их чрезмерных амбиций, но и служить под их началом опасались, так как принятие такого служебного назначения могло легко понизить социально-служебное положение всех, кто принял командование лица, не обладающего достаточной для такой должности знатностью.

Не удивительно, что набирать полки для Долгорукого пришлось самому государю.

Разверстав все боярско-княжеские и дворянские роды по ранжиру, местничество определило и элиту тогдашнего общества. Между тем и внутри элитарной группировки родов первой статьи обособлялась суперэлита. Вспомним Котошихина и выделенную им узкую верхушечную группу «бояре больших родов первой статьи, которые бывают в боярах, а в окольничих не бывают не ниже 5-го и 6-го роду». У них свои права и свои претензии на определенные виды служебных поручений. Например, глава русского посольства на польско-литовском съезде должен был назначаться именно из этой группы.