Олег Курбатов - Военная история русской Смуты начала XVII века

1613 г., осень— выступление Трубецкого из Москвы; начало сбора войска в Торжке.

1614 г., начало апреля— войско подходит к Бронницам.

14 июня— бой под Бронницким острогом; вследствие поражения от шведов войско разваливается, остатки его отступают к Торжку.

1614 г., начало августа -10 сентября— осада и взятие Гдова шведскими войсками Э. Горна, а с 25 августа— короля Густава II Адольфа.

1615 г., январь— шведский отряд попытался атаковать Псков, но, отбитый за городом, устроил укрепление к западу от Пскова в д. Куя.

Май— взятие острожка в д. Куя псковичами. Начало сбора шведских войск в Нарве для похода на Псков.

После взятия Новгорода шведами летом 1611 г. между войсками Я. Делагарди, главнокомандующего и наместника короля в Новгородской земле, и центральными властями Московского государства военные действия не велись. Руководители и Первого (до гибели Ляпунова), и Второго ополчений всячески подчеркивали свою лояльность к кандидатуре шведского принца на царский стол, стремясь избежать войны на два фронта. Вместе с тем на Земском соборе 1613 г. нашлось и немало искренних сторонников этого выбора, руководствовавшихся и прагматическими (помощь против Польши), и более метафизическими (монарх от исконного «царского корня») мотивами. Однако «вся земля» предпочла Михаила Федоровича, и теперь очередной этап преодоления Смуты неизбежно подразумевал борьбу за возврат временно утерянных («по грехам») «государств» единого царства — Новгородского, Смоленского и Астраханского. Полки отправились туда немедленно после выбора царя; в частности, на волне этого всеобщего подъема по царскому указу двинулись на помощь Пскову тысячи вольных казаков и других служилых людей.

Наиболее энергичными и активными бойцами на новгородском направлении до конца войны оставались отряды «вольных казаков», которые не только составляли значительную часть царских полков, но сплошь и рядом самовольно действовали на подчиненной шведам территории, «приставничали» и грабили местное население. Их действия облегчались немногочисленностью и наемным характером войск противника, вынужденных сидеть в осаде и с трудом контролировавших окружающую местность. Неуклонно менялось и отношение всех сословий «Новгородского государства» к иноземной власти, что в конце концов предрешило исход всей борьбы.

Смерть короля Карла IX, восшествие на престол юного Густава II Адольфа (которого изначально прочили на царский трон) и, наконец, весть о венчании на царство Михаила Романова заставили шведов изменить свою русскую политику. Уже летом 1613 г. на переговорах в Выборге их представители попытались привести новгородских послов к присяге не Карлу-Филиппу, а шведскому королю, но встретили решительное возражение гостя Степана Иголкина: «Что это еще за присяга?.. Русские не подчинятся и шведской власти, как не подчинились польской, пока останется в живых хоть младенец в колыбели».

По признанию Э. Горна, состояние шведских войск в России было тяжелым: не хватало продовольствия, одежды; солдаты были утомлены, и от дезертирства полки таяли с каждым днем. Недостатка не было только в вооружении и боеприпасах, что привело к одному своеобразному явлению: некий «зелейщик» Богдашка стал скупать оружие «в рознь втаи у неметцких солдат недорогою ценою» и после освобождения Новгорода перепродал на Пушечный двор… 117 «стволов пищальных салдатцких»! [237] Опись Новгорода 1617 года / Под ред. В. Л. Янина . М., 1984. Ч. 1. С. 134, 135. Делагарди и Горн, долго уже находившиеся в России, прекрасно осознавали всю шаткость своего положения, но были вынуждены выполнять королевские инструкции и еще многократно: в январе и декабре 1614 г. ив 1616 г. — безуспешно пытались привести новгородцев к крестному целованию Густаву II Адольфу. Однако те твердо стояли на условиях договора 1611 г., а после поездки архимандрита Киприана и дворян Я. Боборыкина и М. Муравьева в Москву, где государь объявил им о своем прощении и милости, новгородцы отказались от присяги и Карлу-Филиппу (июль 1615 г.). Аресты, угрозы смерти, «правежи великие», налоги и страшный голод не сломили их решимости, а ограбления и погромы церквей и монастырей лишь ожесточили сопротивление оккупантам. Оно стало проявляться не только в массовом «отъезде» служилых людей и уходе горожан из Новгорода, но и в вооруженной борьбе.

Существовавший уже во времена Василия III монастырь Успения Пресвятой Богородицы на реке Тихвине (притоке реки Сясь, впадающей в Ладожское озеро) в XVI в. превратился в значительный торгово-ремесленный и военный центр Новгородской земли. В 1560 г. по указу Ивана Грозного вокруг каменного собора и монашеских келий был построен крепостной вал с деревянной остроконечной оградой, тремя шатровыми башнями и «тайником», ведущим к реке. Подобную, но не столь мощную ограду получил и новый женский монастырь Введения во храм Пресвятой Богородицы (Введенский или Малый), построенный на другом берегу Тихвины, к северо-западу от Большого монастыря. Посад, согласно установлению Судебника 1550 г., был перенесен на 2 версты к югу от монастыря. С этого времени Тихвин приобрел значение стратегически важной крепости, прикрывавшей северо-западные рубежи России со стороны Ладожского озера.

После взятия Новгорода и присяги его властей и жителей шведскому принцу Тихвин, не имея надежд на помощь, «целовал крест» Карлу-Филиппу в конце 1611 г. В крепость вошли 60 солдат во главе с комендантом Йоханом Делакумбе, а с начала 1613 г. — две сотни ивангородских стрельцов и небольшой отряд местных помещиков.

В апреле 1613 г. молодой стольник кн. С. В. Прозоровский со товарищи был послан царем Михаилом из Ярославля оберегать Псков от немецких людей [238] Курбатов О. А. Тихвинское осадное сидение 1613 года. . Под свою команду он принял казачьи станицы из Белоозера, Бежецкого Верха и Торжка (до 1500 человек), недавно приведенных (по их собственному требованию) к присяге новому царю, а также несколько сотен помещиков и детей боярских ростовского митрополита. Кроме того, в конце мая к ним подошел с Удомли казачий отряд Л. С. Плещеева, который в марте-апреле выдержал осаду со стороны финских всадников Ф. Стрюйка.

В этот момент Великие Луки и Невель оставались верны королевичу Владиславу, блокируя прямую дорогу на Псков [239] Воевода Лук Великих Г. Л. Валуев присягнул царю Михаилу Федоровичу только в августе 1613 г., в ближайших крепостях стояли гарнизоны А. Лисовского и А. Гонсевского. . Пришлось выбрать необычный маршрут через Устюжну Железнопольскую и далее, видимо, на Старую Руссу. Так князь Прозоровский реагировал и на другую шведскую угрозу: возможный поход «полковника» Ф. Стрюйка на Устюжну и Белоозеро. Однако тот самый Стрюйк, ходивший в апреле на Удомлю, сам атаковал царскую рать при Усть-реке (за 120 верст от Тихвина); его отряд был разгромлен, а шведский командир — убит. Вскоре отряд Прозоровского был остановлен сильным шведским корпусом при Шереховичах. Зато русский воевода Тихвина А. Трусов и успенский игумен Онуфрий, узнав о присяге Московского государства Михаилу Федоровичу и о приходе его войска, установили связь с царскими воеводами. 25 мая стрельцы и дворяне при поддержке присланного им отряда Д. Е. Воейкова (400 человек) перебили шведов и передали Тихвин в руки последнего.