Роман Ключник - Сталин - период созидания. Гражданская война в СССР 1929-1933 гг. Том 8.

Стоит заметить, что, скорее всего, мудрый Грузин послал с особыми полномочиями в помощь поляку Косиору еврея Хатаевича, чтобы они, присматривая друг за другом, «закладывая» друг друга и конкурируя друг с другом — отжали украинцев до последнего зернышка. Это предположение подтвердил уже следующий день, ибо на следующий день — 23 октября с раненным честолюбием Косиор написал письмо Сталину:

«Тов. Сталин!

Сегодня получил от Хатаевича копию посланного им Вам письма о плане хлебозаготовок. Я считаю, что Хатаевич поступил неправильно, сделав все это без согласования со мной. Теперь по вопросу по существу. Просить о скидке нам, безусловно, придется. Однако я считаю, что особенно спешить с этим не следует. То, что я видел в районах, подтверждает это положение. Сейчас еще много не обмолоченного черного хлеба стоит в скирдах».

В этом обширном письме Косиор ещё добавил «хороших» новостей и настроения Сталину: «Тракторы в совхозах работают из рук вон плохо, кадры чрезвычайно слабые, если бы им даже добавить еще тракторов, то, как я убедился на ряде случаев, переварить и освоить эти тракторы сейчас они не в состоянии.

Денежное положение совхозов прямо отчаянное. Не только по нескольку месяцев не платят зарплаты и не расплачивались с колхозами за помощь, которую те им оказывали, но в ряде совхозов нет даже 50-100 руб. на посылку телеграммы или на выезд.

Собственных натуральных фондов, кроме хлеба, как правило, никаких нет, кормежка рабочих, в том числе и трактористов, очень плохая, бытовые помещения либо никуда негодные, либо вовсе отсутствуют, а все это вместе взятое ведет к низкой производительности труда и к большой текучести, нехватке рабочих вообще и трактористов в особенности — разбегаются.

Настроения в массе колхозов также не плохие. Прошлогодние воспоминания сглаживаются. Хуже дело в Киевской и Винницкой областях, в так называемых Уманских и Белоцерковских районах, где, несмотря на большие скидки по хлебозаготовкам, а в ряде районов фактического освобождения, сеют (озимые) все-таки очень плохо».

То же ощущение — логически грядущей неизбежной Беды. Ведь умирать будут с голоду — и даже спасительную телеграмму не смогут послать. Хотя — куда крестьянин её пошлёт? Мрак. Мор.

Рис. С.В. Косиор.

На 5-м году реализации своей марксистской задумки — коллективизации Сталин попал в сложнейшее положение, было над чем подумать, необходимо было искать какие-то выходы. А тут ещё вторая жена Сталина, Надежда Сергеевна Аллилуева неожиданно неприятно удивила — после празднования очередной годовщины захвата Российской империи в ночь с 8 на 9 ноября 1932 года застрелилась. Все исследователи отмечают, что это произошло после ссоры на праздничном банкете в доме Ворошилова. Остался открытым вопрос — из-за чего молодая (30-летняя) первая дама страны покончила жизнь самоубийством. Версий немного. Хрущев после смерти Сталина, сославшись на начальника охраны Сталина Власика, утверждал, что Надежда застрелилась, не выдержав измену Сталина; якобы в этот злополучный вечер Сталин уехал с женой одного офицера на дачу. Но в этом случае я согласен с Э. Радзинским — Сталин не мог поступить так демонстративно оскорбительно по отношению к офицеру и в этот злополучный вечер был дома.

Самый преданный подчиненный Сталина из ближнего круга Вячеслав Молотов вспоминал: «Причина смерти Аллилуевой — ревность, конечно… Была большая компания на квартире Ворошилова. Сталин скатал комочек хлеба и на глазах у всех бросил этот шарик в жену Егорова. Я это видел, и будто бы это сыграло роль».

Картина, конечно, неприятная. Сталин продемонстрировал откровенное грубое кавказское жлобство, — в присутствии командарма Егорова и всех откровенно заигрывал с его красавицей женой. Если бы это был бы не Сталин, то Егоров за такое прилюдное унижение ему и его семье заехал бы зарвавшемуся лавеласу в морду, но это был Сталин, и Сталин это прекрасно понимал и пользовался своим служебным положением. Ведь сказать честно — маленький сморщенный 53-летний Сталин не был красавцем-мужчиной. У него в этот период было всё, и для полноты ощущения власти и счастья, как мы видели, ему не хватало ласкающего самолюбие внимания красивых женщин, — это классический период кризиса даже не «среднего возраста» — а «пожилого»: «А нравлюсь ли я ещё женщинам? А могу ли я ещё нравиться женщинам?»

Женщины Сталину отвечали соответственно положительно, и он был доволен. Понятно, что в этой ситуации нравилось женщинам в Сталине — его должность, его пост. Одни женщины вынуждены были демонстрировать политесную тактичность, а их мужья вынуждены были демонстрировать политесную терпимость, толерантность и улыбаться «удачным шуткам», а другие, попроще, были даже в восторге — Сам Сталин, Сам глава государства обратил внимание! Это и чрезмерно ласкало самолюбие кремлевских дам, до конца жизни можно было подъяривать мужа, и, издеваясь над завистью таких же, — с превосходством рассказывать об этом подругам и знакомым.

Но в этой гадкой картине не это самое противное. Есть один факт, на который по своей сути не обратил внимание ни один еврейский исследователь, включая пронырливого Э. Радзинского(!) — ни один, даже самый богатый крестьянин или выходец из крестьян ни в коем случае не станет бросаться ХЛЕБОМ. Тем более прилюдно, демонстративно, играючи. Тем более — когда над страной навис смертельный голод! Это отношение к Хлебу, — это отношение и к Жизни, в том числе и к Жизни людей. Эх, не попался Сталин в молодости моим дедам, не помогла бы Иосику и его кавказская воинственность. Сразу видно, что Сталина воспитывал сапожник и Карл Маркс.

Учитывая довольно самостоятельный, немного норовистый характер Надежды, наиболее вероятна версия Троцкого, который утверждал: «В Москве шушукались, что она застрелилась, и рассказывали о причине. Третья жена Н. Бухарина Лурье-Ларина вспоминала о жене Сталина: «Тайно она разделяла его взгляды (Бухарина. — Р.К.), связанные с коллективизацией, и улучив момент, сказала ему об этом».

Э. Радзинский описывает картину, со слов жены Бухарина — как Сталин застал Н. Бухарина с его женой Надеждой, гуляющих возле дачи и мило беседующих, и пригрозил шутливо Бухарину, — «Он боялся их разговоров — о голоде в деревне, о рютинских обращениях. Он был по горло сыт её обвинениями и мог предполагать, что во многом они шли от Бухарина». Н. Бухарин, красуясь, играя роль «мудреца» перед женой Сталина, как тетерев, здорово рисковал, глупо рисковал.

На вечере у Ворошилова в присутствии всех вельмож она позволила себе критическое замечание по поводу крестьянской политики, приведшей к голоду деревню. Сталин громогласно ответил самой грубой бранью, которая существует на русском языке».