Анатолий Терещенко - Хождение по катынским мифам

Сегодня руководство Польши, осевши в Евросоюзе и НАТО, ревностно держит равнение на США. Как говорится, дай бог счастье польскому народу от такого равнения. А если экономического «чуда» не получится, то пусть сами поляки и спрашивают со своих «начальников» государства за провалы.

Россия не должна вмешиваться во внутренние дела других государств. И она не вмешивается. Это касается дальнего и ближнего зарубежья, даже недавних друзей по Союзу. Пора осознать одну непреложную истину, что всякая острая идея в дурной среде превращается в ряд нелепостей.

Слишком часто за последние десятилетия и СССР и РФ наступали на одни и те же грабли. Слабость страны, как правило, выливалась в заигрывание и пиар-кампании политиков, которые тут же получали ответ — удар граблями по лбу. Наступили — и появлялся крик «вай-вай-вай!»

Катынь — это жуткая трагедия с польскими военнопленными. Она, как говорится, раскатана на все четыре стороны — простора для версий у копателей «исторической правды» по горло. Однако другая, не менее, а может и более страшная история — о судьбах россиян в польском плену во время и после польско-советской войны 1920 года практически не раскручена ни телевидением, ни прессой. Молчит и руководство страны, хотя народ об этом говорит всё смелее и смелее, но его власть не слышит. Как говорил Бертольт Брехт, если правительство недовольно своим народом, оно должно распустить его и выбрать себе другой. Но сарказм отодвинем в сторону — не до ироний. Газеты всё чаще пишут, что у России есть основания для огромного иска Польше.

В 2010 году скромно отмечалась дата — 90-летие драматических событий войны, начатой не Россией, а Польшей. Но вот что интересно, так и не появился повод вспомнить о том, что жернова польских концлагерей перемололи жизни до 60 тысяч россиян — только красноармейцев. А присовокупите сюда белогвардейцев генералов Бредова и Юденича и мирных граждан Западной Украины и Западной Белорусси — сколько получится?! Говорят, истина лежит между двумя противоположными мнениями. Неверно! Между ними лежит проблема. Решение её для нас — это тоже повод для предъявления исторических претензий — огромного многомиллионного иска Польше.

О судьбах пленных красноармейцев и командиров РККА есть смысл остановиться подробней и не только из-за «заточенности» на антикатынскую тематику, а в первую очередь с целью показа польско-шляхетского гонора, помноженного на патологическую ненависть ко всему восточно-славянскому населению, считавшемуся его элементарным быдлом. Потом эти бессердечные паны получат сполна нечто подобное через два десятилетия от немцев. Как говорится, не суди, да не судим будешь!

Ясно, под Катынью был расстрелян цвет польской нации — офицеры. Их вдовы остались живыми, воспитали и выучили детей, усвоивших одну «польскую правду» — их гнобили и убили русские! Потомки погибших — это сегодня польская элита. Память о Катыни у них жива и будет тянуться нездорово долгим шлейфом на протяжении многих поколений. А кто вспомнит о жертвах мобилизованных в основной своей массе крестьян в краснозвездных суконных шлемах, двинувшихся на Вислу в 1920 году? Для своих командиров они были всего лишь пушечным мясом, нижними чинами, подчиненными — ря-до-вы-ми! Родные и близкие красноармейцев ничего не узнали и никогда не узнают, что и где с ними произошло. Ведь это всё — деревня! Её всегда притесняли, о ней вспоминали только в лихую годину или в период выборов, используя не как народ, а как электорат. Эта тема была под запретом в Советском Союзе — поляки ведь были нашими друзьями! Молчит дружно и нынешняя Россия, и не только она.

Действительно, в Белоруссии, России и Украине почему-то не говорят о том, что Рижский мир и двадцати лет не продержался. Никто не вспоминает, что для Белоруссии и Украины Рижский мир означал аннексию их земель, а освободил западных украинцев и западных белорусов и соединил их со своими земляками, кто бы и как не говорил, всё-таки «проклятый» товарищ Сталин в 1939 году. Наконец-то земли Западной Украины и Западной Белоруссии присоединились к своим соплеменникам! Для этих республик это была большая Победа! Но вмешалась Вторая мировая война — и всем стало плохо…

Полякам — жертвам Катыни новое российское руководство скороспешно создало Мемориал, до конца не разобравшись в трагедии. А где нечто подобное сооружено россиянам: красноармейцам, белогвардейцам, мирным жителям, погибшим в лагерях от голода, болезней и зверского обращения польских охранников?

Его нет!

О нём никто не говорит!

Проблему эту власть порой просто игнорирует, всё время отбиваясь от обвинений и претензий назойливых недавних «друзей».

Поражение Германии в Первой мировой войне создало условия для образования из Польского царства — автономии в составе Российской империи — 16 ноября 1918 года суверенного государства. Во главе «Второй Речи Посполитой» стал маршал Юзеф Пилсудский. Однако за 123 года государственного небытия поляки накопили столько злости и злобы на Империю, что после провозглашения независимости стали мстить любому россиянину, тем более попавшему в плен. Но ещё более серьёзное давление со стороны польских националистически настроенных чиновников и военных ощутили на себе русские белогвардейцы. История их бытия в плену почему-то и вчера — в СССР, и сегодня — в РФ забыта.

Вообще польско-советская война вычеркнута из памяти нашего поколения. Её предали забвению в угоду заигрывания с польским партийным чиновничеством. Для советских людей 1920 год с битвой под Варшавой, Рижским договором и «линией Керзона» были всего лишь эпизодами гражданской войны с боями против «белополяков». С нормализацией советско-польских отношений наша вчерашняя пропаганда постоянно подчеркивала, что польский народ — наш друг, угнетаемый правящими верхами — «пилсудчиками» и «сикорскими». Но «мы» поддерживаем борьбу польских коммунистов с недобитой «шляхтой».

В феврале 1920 года на территории Польши была интернирована двадцатитысячная группировка белогвардейского генерала Н. Бредова с семитысячным обозом беженцев, отступающих с Украины. По указанию начальника Польши маршала Юзефа Пилсудского всех белогвардейцев распределили по концлагерям — Берёза Картузская, Дембия, Стжалково, Пикулицы, Брестская крепость — 4 лагеря, Торн, Тухоль, Щепёрно, Ланьцут, Вадовицы и другим.

В этих польских «лагерях смерти» наряду с подобными эстонскими лагерями гноились и остатки Северо-западной белой армии генерала Юденича, сформированной на территории Эстонии и очистившей её от «красных». Осенью 1919 года царский генерал довел свои войска до окраин Петрограда, но вынужден был остановиться, а в дальнейшем и отступить из-за предательства эстонских войск, неожиданно бросивших фронт, и упорства красногвардейцев. На тесном пространстве между эстонской границей и красными войсками Юденичу пришлось маневрировать из-за скопления тыловых обозов, беженцев, пленных, мешанины своих войск, уходя от ударов красных. Возникла угроза гибели армии. Надо было срочно переправить людей и технику на левый берег Нарвы, но эстонское руководство не допустило белых на свою территорию. Находясь в сжимающихся тисках, белые гибли тысячами. Когда же отдельные части Н. Юденича, в частности Талабский полк, предприняли попытку по льду уйти в Эстонию, по ним открыли огонь местные войска. Лед не выдержал — полк полностью был уничтожен. Он утонул. Одновременно с ударами по белым частям эстонцы разграбили имущество Северо-западной армии. Когда же уцелевшие белогвардейцы получили разрешение перебраться в Эстонию, их обезоружили, а потом начали грабить: снимали одежду и сапоги, ремни и портупеи, обручальные кольца и нательные кресты и прочее, и прочее… Вот уж где было в действии изречение римского государственного деятеля Катона — война сама себя кормит! Жертвы разбоя полураздетые зимой были отправлены на сланцевые копи в Пяэскюла. Гражданских же ждала смерть от истощения, потому что их не принимали на работу и запрещали свободно перемещаться по стране. Однако это не помешало некоторым бежать в Польшу, где их ждала та же самая участь. К концу зимы 1920 года из сорокатысячной армии белых в живых осталось только пятнадцать тысяч.