Д. Чугаева и Л. Петерсон. - С.М. КИРOB Избранные статьи и речи 1916 - 1934

Если мы говорим о том, что переживаем полосу развернутого наступления на всем фронте социалистической стройки, а я, имя рек, член профсоюза с таким-то стажем, оказывается, расписаться не умею, что участвую в развернутом социалистическом наступлении, — это же ни в какие ворота не лезет.

Сейчас обслуживание членов профсоюзов должно быть самым серьезным образом увязано не только, так сказать, с правами каждого из нас, находящегося в профсоюзе, но и с обязанностями нашими в отношении социалистической стройки. Надо сказать так, что если мы действительно — профсоюз и действительно по-настоящему объединены, так мы должны представлять подлинную, настоящую армию, которая творит, активно действует, организует, ломает всякие препятствия на пути социалистической стройки. Этого надо добиться. Есть ли это до настоящего времени или нет? Я приведу один пример из нашей здешней ленинградской практики. Возьмем работу нашего Ленинградского порта, о котором сейчас каждый день пишут в газетах. Там десятки тысяч народа работают, а если строго посмотреть, как эти самые члены профсоюза лицом к производству стоят, то увидим, что не только лицом, но и в полуоборот к производству не находятся. Значительная их часть приезжает, регистрируется, записывается, а потом, как через проходной двор, проходит, рассеивается, — где, кто куда, никого не поймаешь, не разыщешь. Это называется лицом к производству! Тут надо сделать поворот по-настоящему, и этот поворот может быть прежде всего только в том случае, когда звание члена профсоюза в нашем рабочем государстве будет действительно наполнено соответствующим содержанием. Так надо дело поставить. У нас этого, к сожалению, в настоящее время еще нет. Насчет «прав»; это, конечно, каждый из нас понимает, — где, что и как подписать и прочее, а вот с обязанностями выходит несколько иначе. Так что, когда мы говорим о перестройке профсоюзов, надо иметь в виду необходимость изжить остатки старой, гнилой, оппортунистической закваски в наших профсоюзах, оставленной старым, оппортунистическим руководством во главе с Томским.

Нужно ли говорить о той исключительной роли, которую приобретает наша рабочая кооперация! Перестройка ее работы также назрела и стучится в двери любой рабочей организации. Мы записываем в каждой резолюции, что надо освободить нашу кооперацию от торгашеских и барышнических устремлений, но никак этого разрешить еще не смогли, никак отделаться от этого до сих пор не можем. Кооперация иной раз в погоне за «доходным» товаром забывает, что ее главная задача — лучшая организация рабочего снабжения.

Кооперация должна сделать стержнем всей своей работы систематическую борьбу за повышение реальной заработной платы рабочих. Именно теперь кооперация все более и более приобретает значение непосредственного передатчика продуктов от производителя к потребителю. Торгашеские и барышнические тенденции приносят огромный вред нашей кооперации.

Само собою понятно, что когда мы находимся с вами на таком большом переломе, то и вопросы культурного строительства звучат гораздо более призывно, чем это было, скажем, на XV или XIV съездах партии. Нечего уже говорить о кадрах. Если мы действительно ведем развернутое социалистическое наступление по всему фронту, то это предполагает широчайшее вовлечение в социалистическую работу трудящихся города и деревни. Скажем просто и элементарно: как можно вовлечь человека в активный развернутый фронт происходящей социалистической стройки, если в культурном отношении этот имя рек представляет еще целину. Ясное дело, что тут будет много конфуза; очевидно, что это дело нам нужно подтянуть в самое ближайшее время.

XVI съезд вынес решение о всеобщем обязательном обучении. Конечно, весь перечень мероприятий так называемой культурной революции мы в своих резолюциях осветить не могли — внимание остановлено на основном, главном, решающем, а остальное вытекает само собой. Но во всяком случае, если говорить о необходимости начать по всему фронту осуществление задач культурной революции в нашей стране, то нужно это делать теперь.

ВНУТРИПАРТИЙНЫЕ ВОПРОСЫ

Теперь я перехожу к тому, как вела наша партия борьбу за генеральную линию, за большевистское единство наших рядов до XVI съезда, и к тому, какие решения приняты XVI съездом об оппортунистических уклонах и уклонистах.

Когда мы постфактум подводим итог нашим достижениям, то теперь кажется, что так это и должно быть — «кто же мог в этом сомневаться», «ну и хорошо, что так вышло». Товарищи, это дело прошлое, но теперь можно сказать, что сомневались очень многие и тормозили нашу работу очень настойчиво. Правый уклон, главная опасность в настоящее время, имел весьма значительное распространение. Одни формулировали идеи правого оппортунизма до конца, смело об этом говорили, спорили, дрались с партией, а другие жили с право-уклонистскими взглядами в практике работы, хотя об этом и не говорили вслух. Таких людей было порядочно во всех звеньях нашей работы и во всех организациях; именно отсюда у нас в один из периодов и явилось новое, так сказать, выражение — правый уклон на практике. Эти люди на словах вели борьбу против правого уклона, они всегда, видите ли, были за генеральную линию, добросовестно голосовали за генеральную линию партии, приветствовали наши резолюции и т. д., а на практике получалось иначе. Почему? Потому что по-настоящему они были правыми уклонистами, которые избрали такой путь — на практике я буду, мол, помаленечку по-правому действовать, а на народе пусть будет как подобает — за генеральную линию партии. И был, товарищи, порядочный слой в нашей партии, который действовал таким образом.

Если взять, например, так называемых «левых», то те определенно говорили, что «без государственной помощи западноевропейского пролетариата вы никакого социализма не построите». Правые вместе с нами утверждали, что это клевета на партию, на ленинизм, на Маркса, на кого хотите, что социализм в нашей стране можно построить. Вы все помните, как Бухарин, Рыков, Томский помогали нам громить троцкистов. А вот, когда мы начали на практике социализм строить, и чем дальше, тем в масштабе все более крупном, тут и пошли всякие оговорки: «Конечно, можно, но, во-первых, не спеша и без особых, так сказать, препятствий, и, во-вторых, тяжелой промышленности не отдавать предпочтения перед легкой, чтобы и металл был, чтобы и ситцу хватило. Если, скажем, нужно электрификацию развернуть, — почему не развернуть, но надо делать так, чтобы и масло рядом было, чтобы особенно не обделять себя. Одним словом — не торопиться; если нацелили на пять лет, посмотрим первые два года, что из этого выйдет, а потом наметим дальше. Если пойдет — ладно. Если встает, к примеру, вопрос о том, что кулака надо поприжать, — зачем это делать, мы все равно социализм построим, и рано или поздно кулак сам по себе исчезнет, нечего особенно около него хлопотать, сам сгинет. Если надо хлебозаготовки проводить, если нужно, чтобы кулак излишки дал, — зачем его прижимать, когда можно цену прибавить, и он сам отдаст; что жалеть советские червонцы, зачем обострять классовую борьбу и т. д.» Одним словом — правые за социализм, но без особых хлопот, без борьбы, без трудностей. Если не особо искушенному в революционной борьбе человеку сказать, что можно было бы построить социализм без классовой борьбы, всякий дурак за это голоснет: зачем драться, огород городить, когда и так выйдет. Но мы, воспитанные Лениным, знаем, что по-бухарински никакого социализма не выйдет. Недаром Ленин поставил еще в начале нэпа перед партией вопрос ребром: «кто кого» — или мы в борьбе победим капиталистов и построим социализм, или они раздавят диктатуру пролетариата. И эту простую вещь правые оппортунисты понять не хотели. А дело социализма трудно строить не только и не столько потому, что надо нажимать на темпы, выдерживать их и т. д. (а мы намеченные темпы в работе превосходим), но трудно потому, что на каждом шагу — и не ждешь вовсе с этой стороны, — что-то тормозит и осложняет нашу работу. Это основная трудность.