Д. Чугаева и Л. Петерсон. - С.М. КИРOB Избранные статьи и речи 1916 - 1934

… Газеты пестрят изо дня в день известиями о непрекращающемся движении на Востоке. Я думаю, что не каждый даже из товарищей коммунистов отдает себе отчет в том, что происходит сейчас на Востоке. Еще к великому прискорбию, некоторые относятся к восточным народам с известным недоверием к их революционному настроению, к их революционной настойчивости и последовательности, между тем это совершенно неверно. Дело не в том, товарищи, как мы можем отнестись к тому или иному восточному народу, а дело в той объективной обстановке, которую ни один народ в мире не сможет отрицать в том положении, которое сейчас создалось. Во всех восточных колониях, среди восточных народностей положение такое: что бы ни сделали, что бы ни предпринимали империалисты, — все это в конечном счете поворачивается против них же самих, и как бы они ни изощрялись в отношении восточных колоний, — ничего кроме разжигания революционных страстей и освободительных войн они вызвать там не могут. Временно, правда, как в Персии, англичанам удалось заглушить не только революцию, но даже демократическое движение, и после той бескровной революции, которая там была совершена несколько недель тому назад, когда был свергнут шах персидский, — англичанам удалось через несколько дней посадить в Персии другого шаха. Но все Это является только кратковременным эпизодом, в результате которого революционное движение должно будет только усилиться и только обостриться. И тут, товарищи, основное заключается в той объективной обстановке, которая там создалась. Если бы нужно было грубо выразить те соотношения, которые существуют между восточными колониями и западноевропейскими государствами, то надо было бы уподобиться железнодорожникам и сказать, что западноевропейские государства — это современные тяжелые, усовершенствованные паровозы, а восточные колонии — это тендер, который питает паровоз, и для всякого не только стрелочника, но и для всякого человека понятно, что если мы паровоз от тендера отделим, то никакое сколько-нибудь продолжительное движение паровоза невозможно. Вот, грубо говоря, точно такие же соотношения существуют между современными капиталистическими государствами и восточными колониями. Восточные колонии представляют те источники питания для европейского империализма, которые представляет тендер для паровоза. Именно поэтому с таким остервенением западноевропейские державы подавляют всякое движение в восточных колониях.

Тут дело, товарищи, не только в кровожадности; мы это опишем как угодно, и как мы умеем это делать, но дело в том, что объективно у них нет решительно никакого другого выхода. Они должны делать все, употребить всякие способы для того, чтобы эти колонии удержать в своих собственных руках. Отсюда те непрерывные войны, которые мы наблюдаем на Востоке. Войны не только среди таких народов, как, скажем, 400 с половиной миллионов китайского народа, но даже у такой горсточки людей, как, скажем, рифы, о которых вы Знаете, и войну, с которыми ведет Франция на протяжении очень долгих месяцев и которая все еще не может кончиться ничем. Чем объясняется та напряженность борьбы, которую мы видим со стороны народов, населяющих колонии? Она объясняется тем, что эти народы сейчас подошли к такому рубежу своего существования, что приходится отстаивать уже не только ту или иную часть своих политических прав, но они сплошь и рядом становятся на грани необходимости защищать свое физическое существование. Именно поэтому, если вы своим взором обойдете по всему огромному Востоку, вы не встретите ни одного уголка, где бы было тихо, спокойно и где были бы совершенно мирные взаимоотношения между эксплуататорами и эксплуатируемыми. Нет ни одного уголка на этом огромном, подавляющем, в смысле количества населения, всю остальную часть земного шара, Востоке, где бы не наблюдался в том или ином виде и размерах революционный огонек. Поэтому тысячу раз был прав Владимир Ильич, который при всяком случае обращал наше внимание на те гигантские, колоссальные возможности революционных освободительных войн, которые могут развернуться на Востоке. Подумайте хотя бы над одним только движением, которое мы сейчас видим в Китае.

Правда, я соглашусь с вами, что разобраться в этом движении очень трудно. Эти многочисленные генералы, носящие очень сложные, трудно выговариваемые имена, еще больше запутывают положение и дают еще меньше возможности разобраться по существу происходящего там движения, но я думаю, что каждый из вас признает одно, что в общем и целом можно всех этих генералов наемных и ненаемных расставить по 2 шеренгам — одна шеренга: те, которые борются за независимость, освобождение многомиллионного китайского народа; другая часть делает все для того, чтобы этому освободительному движению противопоставить замыслы империалистов, замыслы угнетателей, противопоставить все то, что было до сих пор в Китае.

Война продолжается с огромнейшим ожесточением. Временами наступает как будто бы затишье, но все это затишье напоминает затишье перед бурей при малейшей новой перестановке сил, при ближайшей новой возможности там снова и снова должна будет развернуться война в самом широком, жестоком смысле этого слова. Вся временная передышка, которую там дают, характеризуется тем только, что во время этой передышки втягиваются все более и более широкие массы китайского народа в это движение. Многомиллионный китайский народ в общей своей массе сейчас все более и более сознает необходимость во что бы то ни стало сбросить империалистическое иго. Многомиллионный китайский народ, как и наш народ в свое время, понял значение своих собственных сил, уверовал в собственные свои силы и он все более и более становится твердым в том отношении, что знает, что без всякой империалистической помощи, без всяких внешних угнетений он сам выйдет из того, временами первобытного. состояния, которое представляют из себя китайские провинции. Так или иначе, товарищи, это движение на Востоке в истории освободительного движения человечества будет зачтено и сыграет, несомненно, одну из первейших ролей. Вот это обстоятельство дает новые силы, новые возможности и наш Советский Союз все больше и больше укрепляет свое положение.

Если мы, товарищи, как я уже говорил, не имеем реальной помощи извне, со стороны западно-европейских государств, то мы имеем громадное моральное сочувствие со стороны трудящихся, со стороны западно-европейских рабочих. Можно смело утверждать, что если бы не громадные волны, не широкое движение среди трудящихся, среди широких масс Западной Европы, то неизвестно — пользовались бы мы и теперь той мирной передышкой, которую мы сейчас с вами имеем. Не подлежит никакому сомнению, что в отношении сдерживающих моментов для западно-европейской буржуазии, все еще лелеющей надежду посчитаться с нашим Союзом, — западноевропейские рабочие играют далеко не последнюю, чтобы не сказать первую роль. Я не буду напоминать вам о тех успехах, которых нам удалось достигнуть в смысле более тесных взаимоотношений с английскими тред-юнионами и т. д. Я об этом сейчас не распространяюсь, но скажу одно — вы знаете, что мы являемся виновными во всякого рода пропаганде, агитации и проч.: достаточно вспыхнуть где-нибудь забастовке — виноваты большевики; если провалится потолок в соборе и задавит несколько сановников — виноваты русские большевики, — словом, что бы ни случилось — во всем виноваты большевики; что бы, где бы ни случилось — обвиняли наших агитаторов. Теперь помаленьку как будто бы эта сплетня начинает затихать и затихать под влиянием одного, на мой взгляд, очень многозначительного факта.