В Орлов - ГЖАТСК

Гжатский предводитель дворянства князь Голицын в своей докладной записке губернатору писал:

«В событиях 1812 года Гжатский уезд, состоя на самом главном тракте от границы к Москве,- подвергся совершенному разорению. Жители, оставившие с поспешностью дома свои, лишились всего имущества, кроме того, которое успели и могли увезти. Город и все селения, занимавшиеся неприятельскими войсками, сожжены до основания» {«Смоленская старина», вып. II, 1912, стр. 25.}.

Восстановление города началось вскоре после освобождения его от французских захватчиков, но шло оно крайне медленно. Многие жители долго еще скитались по деревням, так как в Гжатске почти невозможно было найти пристанища. Часть жителей не вернулась в город совсем. Не в состоянии были люди своими силами и средствами восстановить жилища.

Справедливость требует заметить, что восстановление смоленских городов в смысле их планировки шло довольно организованно. В начале 1813 года в Смоленске была создана комиссия по распланированию разоренных городов на кварталы и по отводу жителям участков под застройку. Планы и фасады строящихся домов утверждались губернатором. Восстанавливать старые дома разрешалось только по прежним планам.

Медленное строительство в городе объясняется не только тем, что жители не имели на это средств, но и отсутствием ощутимой помощи со стороны правительства. Не случайно в справке Гжатской городской думы, написанной спустя несколько лет после войны, указывается, что жители «вознаграждения никакого не получили». Правительство Александра I сложило с жителей города около 166 тысяч рублей ассигнациями недоимки и выдало им хлебную ссуду на 10 210 рублей с возвратом, а более, разоренным на 11 550 рублей — безвозвратно. Вот и вся помощь царских властей городу, который возрождался из пепла.

Поскольку восстановление смоленских городов шло крайне медленно и, как указывается в одном из документов, «города пребывали в жалком положении», правительство создало в 1818 году комиссию сенатора Львова по выявлению размеров помощи этим городам. Комиссия подробно осведомила обо всем правительство, но помощь и в этом случае оказалась ничтожной.

1.

Экономические процессы, происходившие в России во второй четверти XIX века, приняли значительно большую отчетливость и глубину, чем в конце XVIII — начале XIX столетия. В недрах крепостного строя продолжалось формирование и укрепление капиталистического уклада, углублялся кризис феодализма, возникший вследствие конфликта между новыми производительными силами и старыми производственными отношениями.

В стране увеличивалось число промышленных предприятий, особенно предприятий капиталистических, ширилось применение вольнонаемного труда, внедрение машинной техники. Продолжало развиваться мелкое крестьянское товарное производство, расширялся внутренний рынок, росли города.

Капиталистические отношения проникли и в сельское хозяйство. Они выражались в распространении вольнонаемного труда, во внедрении машинной техники и освоении многопольных севооборотов, в возделывании технических культур и росте торгового земледелия. Но все это находилось в зародышевом состоянии и пробивало себе дорогу с невероятными трудностями. Феодально-крепостной строй сковывал дальнейшее развитие промышленности и сельского хозяйства. Кризис крепостной системы, сопровождавшийся усилением крепостного гнета, обострил классовые противоречия в стране и усилил борьбу крестьян за свое освобождение.

Как же все эти процессы отражались на развитии Гжатска? Какова его дальнейшая судьба?

Гжатск в это время постепенно завершал свой восстановительный период. Только к 1825 году он более или менее залечил зияющие раны войны и начал принимать нормальный облик города. Это не означает, конечно, что война уже нигде о себе не напоминала. Не только в 1825 году, но даже спустя десятилетие следы войны еще отчетливо были видны во многих местах города. В статистическом обозрении Гжатска за 1835 год указывается, что после войны 1812 года «город поправлялся весьма медленно, так что некоторые каменные дома и поныне находятся неотделанными и запустелыми» {Статистическое обозрение уездного города Гжатска Смоленской губ., Смоленск, 1836, стр. 3.}.

Однако, по некоторым показателям, город подходил уже к довоенному уровню. Население города составляло в 1825 году 3243 человека, то есть немногим больше, чем до войны 1812 года {Статистическое изображение городов и посадов Российской империи по 1825 год, составленное из официальных сведений департамента полиции. СПб, 1830, стр. 16.}. В Гжатске числилось в это время 659 домов, из них 58 каменных {Статистическое изображение городов и посадов Российской империи по 1825 год, составленное из официальных сведений департамента полиции. СПб, 1830, стр. 16.}. Примерно такое же количество их было в канун 1812 года. Площадь города, находившаяся под постройками, однако, уменьшилась. В конце XVIII века она равнялась 223 гектарам, а в 1835 году только 193 гектарам. Уменьшение площади шло, главным образом, за счет заводских построек и торговых амбаров, многие из которых после разрушения не восстанавливались.

Гжатск во второй четверти XIX века не переживал того роста торговли и промышленности, который протекал в целом в стране. Наоборот, в указанное время в Гжатске начинается резкое падение торговли и сокращение торговых оборотов. Торговый упадок города, начавшийся с 1812 года, по-видимому, резко углубился после 1836 года, когда вследствие неблагоприятных природных условий гжатские купцы пережили серьезную «катастрофу». В этом году река Гжать вскрылась неожиданно рано, в конце февраля, и застала многих купцов неподготовленными к отправке барж. Большое число барж осталось неотправленным, и те из судовладельцев, кто имел поставки в казну, понесли громадные убытки. А баржи купцов, сумевших отправить их 1 марта, оказались застигнутыми внезапно наступившими морозами. Пока баржи стояли из-за морозов в 50 километрах от Гжатска, река спала настолько, что купцам приходилось для передвижения своих барж устраивать запруды через каждые 50 километров. В результате они прибыли в Петербург не в начале июня, как всегда, а в начале сентября, когда Петербургский порт уже закрылся, а хлеб был закуплен у других купцов. Многие из гжатских купцов, сумевших сохранить свои капиталы в войну 1812 года, после этого совершенно разорились. С тех пор знаменитая гжатская караванная торговля постепенно теряет свое значение.

«Этот год, — пишет Я. Соловьев, — повел за собой банкротство многих купеческих домов. Памятниками его остались развалины многих некогда прекрасных зданий, которые можно встретить на многих улицах в городе Гжатске» {Соловьев Я. Сельскохозяйственная статистика Смоленской губернии, 1855, стр. 431.}.