Сергей Реутов - Проклятие фараонов. Тайны Древнего Египта

В июле 1828 года произошло поистине историческое событие: в Египет впервые приехал человек, умеющий читать то, что писали жители этой страны несколько тысячелетий назад. После многих лет кабинетных трудов Шампольону теперь на практике предстояло удостовериться в правильности своих выводов.

Высадившись в Александрии, он первым делом «поцеловал египетскую землю, впервые ступив на нее после многолетнего нетерпеливого ожидания». Затем он отправился в Розетту и отыскал место, где был найден Розеттский камень, чтобы поблагодарить египетских жрецов за ту надпись 196 года до н. э., которая сыграла исключительно важную роль в расшифровке иероглифов. Отсюда ученый по Нилу добрался до Каира, где наконец увидел знаменитые пирамиды. «Контраст между величиной постройки и простотой формы, между колоссальностью материала и слабостью человека, руками которого возведены эти гигантские творения, не поддается описанию, — писал Шампольон. — При мысли об их возрасте можно вслед за поэтом сказать: „Их неистребимая масса утомила время”». В Саккарском некрополе ученый сделал весьма значительное открытие: его сотрудник откопал возле одной из полуразвалившихся пирамид камень с иероглифической надписью, Шампольон прочел на нем царское имя и отождествил его с именем последнего фараона I династии Униса (Онноса), которое было известно из сочинений историка Манефона. Правильность этого вывода подтвердилась через полстолетия.

Впрочем, подробно Шампольон пирамидами не занимался: он искал надписи. Посетив развалины Мемфиса, он отправился вниз по Нилу. В Телль эль-Амарне он обнаружил и исследовал остатки храма (позднее на этом месте был открыт город Ахетатон), а в Дендере увидел первый сохранившийся египетский храм.

Этот один из самых больших храмов начали строить еще фараоны XII династии, могущественнейшие правители Нового царства: Тутмос III и Рамзес II Великий. «Даже не буду пытаться описать глубокое впечатление, которое произвел на нас этот большой храм, и в особенности его портик, — писал Шампольон. — Конечно, мы могли бы привести его размеры, но описать его так, чтобы у читающего сложилось правильное представление о нем, попросту невозможно… Это — максимально возможное сочетание грации и величия. Мы пробыли там два часа, находясь в большом возбуждении, обошли залы, и при бледном свете луны я пытался прочесть высеченные на стенах надписи».

До сих пор бытовала уверенность, что храм в Дендере был посвящен богине Исиде, однако Шампольон убедился, что это храм Хатор, богини любви. Более того — он не такой уж древний. Свой настоящий вид он приобрел лишь при Птолемеях, а окончательно был достроен римлянами.

Из Дендеры Шампольон направился в Луксор, где исследовал храм Амона в Карнаке и определил отдельные этапы его длительного строительства. Его внимание привлек гигантский обелиск, покрытый иероглифами. Кто воздвигнул его? Заключенные в рамку-картуш иероглифы ответили на этот вопрос: Хатшепсут, легендарная царица, более двадцати лет правившая Египтом. «Эти обелиски из твердого гранита с южных каменоломен, — читал Шампольон текст, выбитый на поверхности камня. — Их вершины из чистого золота, самого лучшего, что можно найти во всех чужих странах. Их можно увидеть у реки издалека; свет их лучей наполняет обе стороны, а когда солнце стоит между ними, поистине кажется, что оно поднимается к краю неба… Чтобы позолотить их, я выдала золото, которое измеряли шеффелями, словно это были мешки зерна… Потому что я знала, что Карнак — это небесная граница мира».

Шампольон был глубоко потрясен. Он писал своим друзьям в далекую Францию: «Я наконец попал во дворец или, скорее, в город дворцов — Карнак. Там я увидел всю роскошь, в которой жили фараоны, все, что люди смогли выдумать и создать в гигантских размерах… Ни один народ мира, ни древний и ни современный, не понял искусства архитектуры и не осуществил его в таком грандиозном масштабе, как это сделали древние египтяне. Порой кажется, что древние египтяне мыслили масштабами людей ростом в сто футов!»

Шампольон переправился на западный берег Нила, посетил гробницы в Долине царей и развалины храма Хатшепсут в Дейр эль-Бахри. «Все, что я видел, приводило меня в восторг, — писал Шампольон. — Хотя все эти постройки на левом берегу бледнеют в сравнении с гигантскими каменными чудесами, окружавшими меня на правом».

Затем ученый продолжил путь на юг, к порогам Нила, побывал в Элефантине и Асуане, посетил храм Исиды на острове Филэ. И всюду он копировал надписи, переводил их и истолковывал, делал зарисовки, сравнивал архитектурные стили и устанавливал различия между ними, определял, к какой эпохе относятся те или иные находки. Он делал открытие за открытием. «Могу со всей ответственностью заявить, — писал Шампольон, — что наши знания о Древнем Египте, особенно о его религии и искусстве, значительно обогатятся, как только будут опубликованы результаты моей экспедиции».

Ученый провел в Египте полтора года и за это время прошел страну из края в край. Он не щадил себя, несколько раз получал солнечный удар, дважды его без сознания выносили из подземных гробниц. При таких нагрузках даже целебный местный климат не мог вылечить его от туберкулеза. В декабре 1829 года Шампольон вернулся домой и обработал результаты экспедиции. В 1831-м ему предоставили кафедру египтологии. До издания своих последних трудов — «Египетской грамматики» (1836) и «Египетского словаря в иероглифическом написании» (1841) ученый не дожил. Он умер 4 марта 1832 года от апоплексического удара.

В Фижаке, родном городе Шампольона, в его честь создана Площадь Письменности: ее покрывает огромная плоская плита из черного гранита (14 × 7 м), воспроизводящая поверхность Розеттского камня. В прилегающем дворике установлена стеклянная табличка с французским переводом текста. Автор монумента (1991) — американский скульптор-концептуалист Джозеф Кошут.

В царствование молодого царя и наследника отца на царстве, преславного владетеля корон; утвердившего порядок в Египте; благочестивого в отношении богов; победителя над врагами; улучшившего жизнь людей, верховные жрецы, предсказатели, священники, которые собрались из храмов страны в Мемфис перед царем на торжество, принятия короны вечноживого Птолемея, возлюбленного Пта, бога Эпифана Евхариста, которую он получил от своего отца, [все эти жрецы], собравшись в Мемфисском храме в этот самый день, постановили: так как вечноживой царь Птолемей, возлюбленный Пта, бога Эпифана Евхариста, рожденный царем Птолемеем и царицей Арсиноей, богами Филопаторами, оказал многие благодеяния храмам и тем, кто в них находятся, и всем, пребывающим под его царской властью; и так как он является богом, происходя от бога и богини (подобно Гору, сыну Исиды и Осириса, отомстившего за своего отца Осириса) и будучи щедрым по отношению к богам, он пожертвовал в храмы доходы в виде денег и продовольствия и понес большие издержки с тем, чтобы привести Египет в спокойное состояние и воздвигнуть храмы; и он в меру своих сил проявил человеколюбивые устремления и из получаемых в Египте доходов и налогов он некоторые совершенно отменил, а другие облегчил, чтобы народ и все другие при его царствовании пребывали в благоденствии; а долги перед царской казной, которые лежали на египтянах и на населении других частей его царства и которые были очень велики, он простил…