Любовь Воробьёва - Прибалтика на разломах международного соперничества. От нашествия крестоносцев до Тартуского мира 1920 г.

Всеобщее религиозное возбуждение распространилось и на сельскую местность. В деревнях часть крестьян, прослышавших о требованиях восставших немецких крестьян, прекращали работу на барщине, отказывались платить долги и подати. Неурожай и голод 1525 г. ещё более усилили брожение среди «низов».

В 1525 г. эстонские крестьяне заявили о своём желании самим избирать проповедников чистого Евангелия и отстранять их, если они придутся им не по вкусу. Содержать проповедников они намеревались на собственные добровольные взносы, а излишек направлять в пользу вдов и сирот. Со ссылкой на Библию, они требовали отмены крепостного права, гражданского равенства, которое распространяли и на занятие общественных должностей. Хотя крестьянское движение в эстонской части Ливонии было непродолжительным и вскоре стихло, оно показало (как и Великая крестьянская война в Германии), что всякое духовное движение не замыкается в себе и мощно проникает в другие отношения, прежде всего социальные {39} 39 Вильгельм Брахман Реформация в Ливонии // Прибалтийский сборник. Т.III. С. 42. . Этот вывод Вильгельма Брахмана, автора статьи «Реформация в Ливонии» (1850 г.), подтверждают на широком историческом материале и современные социологи.

В Дерпте начало Реформации было связано с личностью Мельхиора Гофмана, скорняка из Швабии. Это был человек, одарённый живым умом, хорошей памятью, пламенным воображением.

Свою проповедческую деятельность он начал как сторонник Лютера, что обеспечило ему доступ в ближайшее окружение этого вероучителя. Однако с течением времени Гофман подпал под влияние воззрений Томаса Мюнцера [16] Томас Мюнцер (ок. 1490 — 1525), вождь и идеолог крестьянских масс и городского простонародья в Реформации и Крестьянской войне в Германии. В религиозной форме проповедовал идеи насильственного ниспровержения феодального строя, передачи власти народу и установления общества без эксплуатации и частной собственности. Пытался создать в Тюринго-Саксонском районе единый центр Крестьянской войны. Руководил выступлениями крестьян и горнорабочих вначале из Мюльхаузена, а затем будучи на театре военных действий. 15 мая 1525 г. его отряд был разгромлен у г. Франкенхаузена, а сам Мюнцер пленён и казнён. Лютер яростно нападал на Мюнцера и повстанцев в своём памфлете «Против разбойников и убийц — бунтующих крестьян». «Крестьяне, — писал Лютер, — творят дело дьявола, и в особенности архидьявол есть тот, кто управляет в Мюльхаузене и не совершает теперь ничего, кроме грабежа, убийства и кровопролития; он является, как говорит Христос, человекоубийцей искони». Крестьян, писал Лютер, надо убивать как бешеных собак, ибо следует помнить, что, «если ты не убьёшь бунтовщика, он убьёт тебя… Ставших на сторону крестьян ожидает огонь вечный… Теперь такое странное время, что князь скорее может заслужить благоволение небес кровопролитием, чем другие люди молитвою». Цит. по: Лозинский С.Г. История папства. М.: Политиздат, 1986. С. 243. и, по мнению лютеран, вместо дельного законоучителя стал религиозным мечтателем. Исследователь истории перекрещенцев Крон писал, что «Гофман начал своё предприятие как ревнитель, продолжил его как мечтатель, а кончил вместе с жизнью как обманутый глупец» {40} 40 Kron. Melchior Hofman und die Secte der Hofmannianer. Leipzig, 1758. S. 5. .

Один или в сопровождении своих единомышленников Гофман изъездил Германию, Швабию, побывал в Стокгольме, затем отправился в Ливонию. Везде он распространял свои учения, производя волнения среди народных «низов».

Гофман прибыл в Дерпт осенью 1524 г., когда под влиянием событий в Риге и Ревеле уже произошёл поворот горожан в пользу Реформации. Поэтому, когда епископская партия решила арестовать Гофмана, чтобы как можно скорее удалить его из города, эти намерения не только встретили сопротивление горожан, но и сообщили новый импульс реформационному движению и сопровождавшим его бесчинствам. Бюргеры не только разгромили церкви, но и заняли архиепископский замок, который долгое время держали в своей власти. Гофман же удалился из Дерпта в Ригу, а затем в Виттенберг к Лютеру. В этот период его идеи круто меняют прежнее направление. Он хочет, чтобы проповедник не стоял над паствой, а избирался из народной среды. Он мечтает об обществе, где нет голода, бедствий, нищеты и призывает к борьбе за этот идеал, т.е. соединяет религиозное учение с социальным протестом и земными интересами «низов».

Весной 1526 г. Гофман снова в Дерпте. Занятие скорняжными работами ради пропитания он сочетает с проповедями, излагая свои воззрения на предопределение, исповедь, отречение от Церкви, причастие, иконы, учительскую должность, день Страшного Суда и пр. Он проповедует с такой горячностью, что страсть к разрушению овладевает наэлектризованными слушателями. Как и в других ливонских городах, всё происходит по одному и тому же сценарию. Толпы из немецкого, латышского и эстонского городского простонародья врываются в церкви и монастыри, уничтожают алтари, иконы и скульптурные изображения святых, а церковное имущество растаскивают. В Дерпте чернь громит Мариинскую и Иоанновскую церкви, штурмом берёт Дерптский собор, занимает Доминиканский и Миноритский монастыри, а также женский монастырь Францисканского ордена, изгоняя оттуда монахов и монахинь. Некоторые из монахинь вскоре выходят замуж, монахи же, снявшие монашескую одежду и принявшие лютеранское учение, получают бюргерское право. Доходами этих монастырей завладевает город, а чтобы сами монастыри впредь не могли служить местом религиозных сборищ, дерптцы превратили Доминиканский монастырь в цейхгауз, а во Францисканском монастыре стали обжигать известь. Разрушению подверглась и православная церковь, воздвигнутая для русских купцов. Впоследствии за это злодеяние дерптцам придётся горько раскаяться, потому что оно станет для царя Иоанна Васильевича Грозного одним из поводов к войне, которая долго будет опустошать Ливонию.

Вскоре после учинённого мятежа Гофман покидает Дерпт и исчезает из ливонской истории. Дерпт же принимает лютеранское учение и отказывается от духовного управления своего епископа, которому остаются ограниченные права светского князя. В своих отношениях к городу епископ выступает более покровителем, чем собственно властителем.

В конечном итоге представители ливонских корпораций договариваются между собой. Согласно решению ландтага в Вольмаре (15 июня 1526 г.), архиепископы и епископы Ливонии вместе с их капитулами и рыцарствами были подчинены орденскому магистру. Таким образом, старинный спор между орденом и духовенством пришёл к своему окончанию: светская власть одержала победу над духовной. Магистр Плеттенберг получил власть, которой до него не достигал ни один магистр: он стал покровителем всей Ливонии. К этому времени закончил своё существование Тевтонский орден в Пруссии. После того как его глава Альбрехт сложил с себя звание великого магистра, польский король пожаловал его леном — герцогством прусским, а сословия Пруссии охотно присягнули Альбрехту как светскому князю. В результате сама собой отпала и прежняя зависимость Плеттенберга от великого магистра, и он сам стал вполне самостоятельным светским князем Римской империи. Это нашло отражение и в русских официальных бумагах начала XVI века. В них ливонский магистр именовался князем-мистром.