Феликс Кандель - Евреи России. Времена и события. История евреев российской империи.

Эта революционно настроенная молодежь враждебно относилась к традиционному еврейству‚ и подобно многим неофитам – новообращенным‚ переняв новые идеи‚ готова была беспощадно разрушать старый мир во имя "общечеловеческих" идеалов. "У меня‚ да и не только у меня одного‚ – рассказывал один из них‚ – неверие и ненависть ко всякой вере приняли в то время характер истинного фанатизма. Когда я проходил мимо синагоги‚ откуда доносились звуки молитвы или учения Талмуда‚ я скрежетал зубами от злобы. Высшим наслаждением для меня было доказывать‚ что Ветхий Завет не написан Моисеем‚ что Иисус Навин не остановил солнца‚ что царь Давид скверный человек‚ а сын его Соломон – глуп и т. д.".

Для этих новообращенных всё было однозначно в век "торжества наук и разума". "Железные дороги‚ телеграф и прочее объединили всех людей‚ – провозглашали они. – Слившись с другими народами‚ евреи забудут свою религию‚ а вместе с нею и свой язык".

6

Новые веяния разочаровали старое поколение "маскилим"‚ которые надеялись прежде на просвещенную еврейскую молодежь. И неожиданно они увидели‚ что эта молодежь‚ пройдя через университеты, получив недоступные для других льготы‚ стремительно ассимилируется и уходит из народа. Первым выступил против прежних идей "слияния" П. Смоленскин в журнале на иврите "Га-Шахар" ("Рассвет")‚ который издавали в Вене. "Они всё твердят нам: будем‚ как все народы! – писал он. – Я тоже самое говорю: будем‚ как они‚ добиваться просвещения‚ оставим‚ как и они‚ вредные предрассудки и будем верными гражданами в стране нашего рассеяния; но не будем... подобно им‚ стыдиться нашего происхождения, станем дорожить нашим языком и нашим национальным достоинством".

Перец Смоленскин определял еврейство‚ лишенное собственной территории‚ "духовной нацией"‚ которая имеет такое же право на культурную и национальную жизнь‚ как прочие народы. Основа еврейства – язык иврит и вера в национальное освобождение. Без иврита нет иудаизма‚ а без иудаизма нет еврейского народа. "Все те‚ кто презирает еврейский язык‚ – провозглашал Смоленскин‚ – презирают весь народ‚ и нет им места во Израиле‚ они предатели народа!"

А власти уже разгромили движение "народников"‚ несколько сот человек попали в тюрьмы и в сибирскую ссылку. В ответ на это возникло тайное общество "Земля и воля"‚ участники которого взялись за оружие. Вера Засулич стреляла в Петербурге в градоначальника Ф. Трепова‚ в Киеве убили жандармского офицера‚ в Харькове – генерал-губернатора‚ в Петербурге – шефа жандармов. Участников покушений вешали по приговорам судов‚ заточали в казематы‚ но заговорщики совершали новые акты террора по всей России.

В 1879 году общество "Земля и воля" раскололось на "Черный передел"‚ который занимался агитацией в деревне‚ и на радикальную "Народную волю". Народовольцев было мало; они не могли рассчитывать на широкую поддержку тех‚ ради кого затевали революцию‚ а потому объявили террор орудием партийной борьбы‚ единственным средством‚ способным вызвать перемены в России. В своей прокламации они сообщали: "В наших руках есть только одно средство – террор. Не с легким сердцем мы к нему прибегаем‚ нас вынуждают к тому сила обстоятельств и бессилие людей. Будет еще кровь: будем мы казнить‚ будут нас казнить".

В 1879 году народоволец Г. Гольденберг смертельно ранил харьковского губернатора князя Д. Кропоткина. В Петропавловской крепости он поддался на уговоры прокурора, невольно выдал своих сообщников и повесился в тюремной камере, не выдержав нравственных мук. Перед смертью Гольденберг написал "Исповедь", в которой открывал "честным людям всего мира" свою душу: "Я думал так… Не будет смертных казней, не будет всех ужасов, два-три года спокойствия, — конституция, свобода слова, амнистия… и тогда мы будем мирно и тихо, энергично и разумно развиваться, учиться и учить других, и все были бы счастливы".

Народовольцы определили главную свою задачу – "все силы сосредоточить на одном лице государя"‚ и началась охота за царем. В него стреляли на петербургской площади‚ взорвали мину под поездом‚ в котором он должен был ехать‚ делали подкопы под улицами, произвели взрыв в Зимнем дворце, – в этом участвовали и евреи, которых казнили по приговору суда или приговаривали к каторжным работам. Геся Гельфман была хозяйкой конспиративной квартиры‚ где хранили взрывчатые вещества и печатали народовольческую газету. "Никто не умел лучше ее ладить с домохозяевами и дворниками, – писали о ней, – заговаривать‚ что называется‚ зубы непрошеным посетителям... Под видом самой непринужденной простоты‚ даже болтливости‚ в ней скрывались замечательное присутствие духа и находчивость". На квартире Геси Гельфман была динамитная мастерская‚ в которой Н. Кибальчич приготовил "снаряды" для убийства Александра II‚ и оттуда‚ в день покушения‚ их унесли с собой "метальщики снарядов".

1 марта 1881 года министр внутренних дел Российской империи выпустил официальное сообщение: "Сегодня‚ первого марта‚ в час сорок пять минут пополудни‚ при возвращении Государя Императора с развода‚ на набережной Екатерининского канала‚ у сада Михайловского Дворца‚ совершено было покушение на священную жизнь Его Величества посредством брошенных двух разрывных снарядов. Первый из них повредил экипаж Его Величества. Разрыв второго нанес тяжелые раны Государю. По возвращении в Зимний Дворец‚ Его Величество сподобился приобщиться Св. Тайн и затем в Бозе почил – в три часа тридцать пять минут пополудни. Один злодей схвачен".

Народоволец М. Кроль, из воспоминаний: "На улицах вдуг стало пусто, на всех напал какой-то безотчетный страх. С лихорадочной поспешностью всюду закрывались ворота, дворники впускали во двор только своих жильцов. По опустевшим улицам люди двигались, как тени, говорили между собой шепотом. Отряд казаков промчался бешеным галопом по Невскому проспекту и окружил Зимний дворец: боялись, по-видимому, восстания. В городе стало тихо, как в могиле". В день похорон на гроб Александра II среди прочих венков возложили венок с надписью – "От петербургской еврейской общины". На черной бархатной ленте был написан белыми буквами стих из Плача Иеремии: "Дух жизни нашей – помазанник Божий – погиб в сетях их"‚ а на белой ленте черными буквами из Книги Самуила: "Да будет душа господина моего завязана в узле жизни у Господа Бога".

Один из народовольцев вспоминал встречу с Гельфман в день убийства царя: "Я встретил ее у знакомых курсисток‚ у которых скопилась нелегальная литература. Полиция обыскивала тогда целые дома‚ особенно населенные студенчеством. Они боялись обыска и хотели сбыть куда-нибудь эту литературу. Гельфман взяла себе весь сверток со словами: "Ну‚ у меня этого добра так много‚ что мне всё равно"…" На другой день в ее квартиру позвонила полиция. Тут же послышался выстрел: это один из народовольцев покончил жизнь самоубийством. Дверь открыла Геся Гельфман и сразу предупредила‚ чтобы полицейские были осторожны: в квартире находится динамит. На допросах она заявила: "Зовут меня Геся Миронова Гельфман. От роду имею 26, вероисповедания иудейского. Звание мое мещанка города Мозыря, Минской губернии, незамужняя... Принадлежу к партии "Народная воля", о своей же революционной деятельности... никаких ответов давать не желаю".