Николай Стариков - Наполеон. Отец Евросоюза

Остров Лобау.Теперь Наполеон решил более ничего не делать наугад, привлечь новые войска и собрать запасы, чтобы получить возможность по своей воле дать решительное сражение, которое ему было нужно для восстановления его престижа, когда и где пожелает. Прежде всего Лобау был обращен в грозный лагерь. Через главный рукав Дуная было перекинуто три моста, снабженных эстакадами, которые защищали их от приливов и брандеров; армия была обильно снабжена провиантом; из Франции были вытребованы новобранцы для пополнения потерь, понесенных в кровопролитных боях 21 и 22 мая. Наполеон превратился в инженер-механика [28]; он придумал новую систему мостов для окончательной переправы; он велел забрать множество лестниц на колесах у венских садовников и пользовался ими, как подвижными наблюдательными постами; переодевшись, как и Массена, в костюм сержанта, он со своими адъютантами, переодетыми в простых солдат, лично высматривал апроши Энцерсдорфа, где собирался снова произвести переправу; наконец он воздвиг на острове Лобау сильные редуты, вооруженные 120 орудиями. Он призвал к себе все свободные войсковые части и всех даровитых военачальников, способных ему помочь; Бернадотт привел к нему своих саксонцев, Вандамм – баварский корпус; остальные войска рейнской конфедерации должны были охранять линии Трауна, Инна и Изара.

Военные действия в Польше и Италии.От своих полководцев он получает теперь более утешительные известия. Правда, эрцгерцог Фердинанд вторгся в Польшу и вступил в Варшаву, но Понятовский во главе верных поляков поднялся вверх по левому берегу Вислы, проник в Галицию и вызвал здесь народное восстание против австрийцев. Русский император, слишком долго колебавшийся, решился, наконец, последовать призыву Наполеона и двинуть в Польшу 40 000 человек под начальством Голицына. Но Александр боялся, как бы не началось восстание среди его польских подданных; кроме того, он боялся, что Австрия модет быть в конец сокрушена. Между польскими солдатами Понятовского и солдатами Голицына дело едва не доходило до рукопашной. «Я больше боюсь моих союзников, чем моих врагов», – писал Голицын царю – и был усиленно любезен и вежлив с австрийцами. Когда русские приближались, австрийцы умышленно отступали; между ними произошла лишь одна стычка, ночью, по ошибке, – почти бескровная битва, стоившая австрийцам трех убитых и четырех раненых. Между тем эрцгерцог Фердинанд был оттеснен к верховьям Вислы и защищал уже один только Краков, которому вскоре суждено было перейти в руки поляков и русских.

В Италии принц Евгений был сначала врасплох настигнут у Порденоне, разбит у Сачиле и отброшен к Эчу эрцгерцогом Иоанном. Но известие о блестящей пятидневной кампании парализовало пыл австрийцев. Прибыл Макдональд с подкреплением. Эрцгерцог Иоанн отступил за Пиаве и Тальяменто, потерял позиции при Озоппо и Мальборгетто, и через Тарвизское ущелье был отброшен за Норические Альпы. Елачич, спешивший на помощь к нему из глубины Тироля, был разбит при Санкт-Михаэле; Гиулай не сумел остановить Мармона, шедшего из Иллирии, ни у Лайбаха, ни у Греца. Эрцгерцог Иоанн вынужден был броситься в долину Рааба, тогда как победоносный Евгений перешел Земеринг и подал руку армии Наполеона, а Лефевр, подавив вторичное восстание в Тироле, двинулся к Линцу, чтобы сменить корпусы Бернадотта и Вандамма. Эрцгерцог Иоанн отступил к Раабу и занял здесь позицию, казавшуюся ему неприступной. 14 июня, в годовщину сражений при Маренго и Фридланде, принц Евгений атаковал его здесь, вывел у него из строя 6000 человек и заставил его перейти обратно на левый берег Дуная. Это был первый крупный успех после битвы при Эсслинге и как бы пролог генерального боя.

Ваграм (6 июля).Наполеон располагал теперь 150 000 человек и 450 орудиями. Несмотря на то, что его переход через Дунай предвиделся уже в течении 6 недель, он сумел и здесь точно волшебством провести врага. Полагая, что французская армия будет переправляться у Асперна и Эсслинга, австрийцы укрепили эти две деревни так же сильно, как Наполеон – остров Лобау. Для того, чтобы еще крепче привязать их к этому месту, Наполеон заготовил здесь на виду материалы для наведения мостов и произвел ложную демонстрацию. В то же время, воспользовавшись темной ночью и сильной грозой, он приказал из 120 орудии сразу палить по деревне Энцерсдорф, расположенной ниже Асперна. Здесь за десять минут был наведен мост и вслед за ним – пять других, и с трех часов утра вся армия в полнейшем порядке начала переходить по этим шести вдруг выросшим дорогам. Поутру эрцгерцог Карл остолбенел, увидев французскую армию выстроенной в боевом порядке на Мархфельдской равнине. Очистив Эсслинг и Асперн, он отступил на Ваграмскую возвышенность.

Здесь-то и разыгралось 5 и 6 июля 1809 года то решительное сражение, которое так заботливо подготовил Наполеон. Все его силы были крепко сосредоточены в его руке: в первой линии, справа налево, – Даву, Удино и Массена, во второй линии – Мармон, Макдональд и Бернадот, позади Бессьер с гвардией и тяжелой конницей; легкая кавалерия Монбрена прикрывала правое крыло, легкая кавалерия Лассаля – левое. Фронт – 150 000 французов – занимал территорию протяженностью не более, как в 6 километров. Наполеон мог устно отдавать приказания и простым глазом видеть, что они исполнены; он мог бросать свои резервы всюду, где они оказывались нужными. Напротив, 140 000 австрийцев растянулись гораздо более длинной линией: их правое крыло находилось на возвышенности Бизамберг, левое – на северном берегу Руссбаха, от Ваграма до Нейзидля. Австрийские силы были более раздроблены, и у них не было свободного резерва. Их вождь мог отдавать приказания лишь письменно и не имел возможности быстро убеждаться в том, что они исполнены. Его боевой порядок был эксцентрическим, тогда как боевой строй Наполеона – концентрическим. Правда, линия австрийского огня была гораздо длиннее французской и обращена в одну точку, благодаря чему он вначале сильно опустошал более сомкнутые ряды французов. В полдень Наполеон приказал войскам наступать в виде опахала, так, чтобы задний корпус вступал в просветы переднего по мере того, как здесь образуются для него свободные пространства. 11-й корпус, гвардия и конница по-прежнему оставались в резерве; развернутая таким образом армия образовала фронт в 14 километров. В семь часов вечера началось сражение; Удино и принц Евгений вместе с Мармоном и Бернадоттом сделали попытку прорвать неприятельский центр, но атака была лишена единства: саксонцы действовали слишком вяло. К ночи войска вернулись на свои первоначальные позиции.

На следующий день, 6 июля, эрцгерцог Карл перешел в наступление. Он решил отрезать французов от Дуная и острова Лобау; его правое крыло под командованием Коловрата и Кленау начало энергично теснить Массену к Асперну; маршал, раненый за несколько дней перед тем, ехал в коляске; лишь с трудом, появляясь во всех опасных пунктах, он мог удерживать своих людей. Санксонский корпус Бернадотта рассеялся; австрийцы подвигались вперед; жители Вены, столпившись на террасах, на крышах и даже колокольнях, махали шляпами и платками и неистовыми криками поощряли своих, будучи уже почти уверенными в победе. Между тем австрийцы обнажили свой центр. Наполеон наскоро сформировал грозную батарею в 100 орудий под начальством Друо и Лористона, чтобы разрезать их надвое. На центр австрийцев была брошена могучая колонна из трех пехотных дивизий под командой Макдональда, поддерживаемая кирасирами Нансути и легкой гвардейской конницей. Перед ее атакой ничто не могло устоять; Бельгард и Гогенцоллерн были отброшены назад на целую милю. В то же время на правом французском крыле Даву, в самом начале битвы подвергшийся энергичному нападению Розенберга, взял верх, занял Нейзидль и готовился опередить и обойти левое крыло австрийцев. «Битва выиграна!» – воскликнул Наполеон, увидев, что Даву приказывает идти в обход; он послал сказать Массене, чтобы тот держался, и приказал идти в общую атаку. Он был так уверен в успехе, что велел своему верному мамелюку Рустану расстелить на земле медвежью шкуру и проспал несколько минут. Массена снова взял Эсслинг, Даву овладел Ваграмом, – левому крылу австрийцев грозила опасность быть окруженными. Эрцгерцог приказал отступать, и его войска отступили в порядке, будучи хорошо прикрыты кавалерией, расположенной в удобных для обороны позициях.