Владимир Побочный - Третья военная зима. Часть 1

В освобожденном от фашистов Киеве вступил в строй завод «Ленинская кузница».

Вспомним как это было…

Из воспоминаний участника ВОВ В. А. Тихомирова:

«Шел 1944 год. Мы взлетели с аэродрома Котлы и летели в сторону Таллина. Вдруг по радио сообщаю сзади истребители противника. Я шел четверкой и распустил уши – по-авиационному опустил элероны (подвижная часть крыла), и меня сбили. Я не мог ни набирать высоту, ни снижаться при помощи рулей. Стал терять скорость. Бой был над Финским заливом, 60 км от берега. Я как бы машинально потянул сектор газа на себя и смотрю: самолет опускает нос, опускает… Я подобрал обороты, по радио все кричат «маленький горит!» – это я горю. Нас, истребителей, называли «маленькими», а штурмовиков «горбатыми». Впоследствии выяснилось, что мне пробили радиатор. Посадку делал при помощи мотора, подошел к земле и в момент, когда самолет должен был удариться об лед, я дал газ. Самолет я вырвал из этого положения, он коснулся льда, …все. И остался, как видите, жив. В тот момент надо мной кружились три моих ведомых самолета. Я им махнул рукой, мол, летите домой. Смотрю, в мою сторону бегут несколько человек, а кто: свои или чужие? Смотрю на компас – показывает 90 градусов, значит, летел на восток, все нормально. Оказались наши пограничники».

Владимир Алексеевич Тихомиров

Из воспоминаний Главного маршала авиации К. А. Вершинина:

«В ночь с 3 на 4 января прилетели «бостоны». Немцы почему-то приняли их за своих, дали несколько ракет, выложили костры в балке около высоты 884,1. «Бостоны» развернулись и начали бомбить, намереваясь, очевидно, поразить артиллерию, командный пункт, склад боеприпасов. Во время этого налета, как потом установили, были разбиты командный пункт и несколько орудий. После первого захода бомбардировщиков немцы потушили костры, но «бостоны» сбросили САБы, осветили район и нанесли еще один удар. Кроме того, они бомбили Шумхай Средний и Ангар, где располагались боеприпасы и тыловые части. Мы наблюдали в этих населенных пунктах взрывы и пожары. Эти налеты «бостонов» подняли дух у партизан. Самолеты пришли к нам на помощь в трудное время. Немцы прочесывали район вплоть до леса, но партизаны, воодушевленные поддержкой авиации, умело сманеврировали и ушли к высоте 1025,2. После окончания действий немцев они вновь заняли свой прежний район.

Посадочные площадки находились невдалеке от населенных пунктов, где располагались карательные отряды. Нередко они блокировали партизанские аэродромы и иногда даже захватывали их. Поэтому, ожидая прилета самолетов, партизаны на наиболее угрожаемых направлениях выставляли сильные заслоны численностью до 150–200 человек.

Экипажи задерживались на площадке недолго, максимум 20 минут, а в наиболее опасные моменты, когда противник находился в непосредственной близости, еще меньше – 5 минут. Уходили, образно говоря, из-под носа гитлеровцев. Все это еще и еще раз говорило о сложности выполняемых заданий, об огромном риске, которому подвергались летчики транспортной авиации, оказывая помощь партизанам».

Завещание защитника Ленинграда капитана Г. П. Масловского сыну.

4 января 1944 г.

«Ну вот, мой милый сын, мы больше не увидимся.

Час назад я получил задание, выполняя которое живым не вернусь. Этого ты, мой малыш, не пугайся и не унывай. Гордись такой гордостью, с какой идет твой папа на смерть: не каждому доверено умирать за Родину. Приму все меры, чтобы это письмо переслали тебе, а ты с ним будь осторожнее, не пугай свою бабусю.

Славному городу Ленина – колыбели революции грозит опасность. От выполнения моего задания зависит его дальнейшее благополучие. Ради этого великого благополучия буду выполнять задание до последнего вздоха, до последней капли крови. Отказаться от такого задания я не собирался, наоборот, горю желанием, как бы скорее приступить к выполнению.

В ожидании машины роюсь в неугомонных мыслях, с молниеносной скоростью задаю сам себе вопросы и тут же даю ответ. Одним из первых вопросов будет такой: Какие силы помогают мне совершить мужественный поступок? Воинская дисциплина и партийный долг. Правильно говорят: от дисциплины до геройства – один шаг. Это, сын, запомни раз и навсегда. А пока есть время, надо отвинтить от кителя ордена, поцеловать их по своей гвардейской привычке. Рассказываю тебе обо всем подробно, хочу, чтобы ты знал, кто был твой отец, как и за что отдал жизнь.

Гавриил Павлович Масловский

Вырастешь большим – осмыслишь, будешь дорожить Родиной. Хорошо, очень хорошо дорожить Родиной.

У меня есть сын. Жизнь моя – продолжается, вот почему мне легко умереть. Я знаю, что там, в глубоком тылу, живет и растет наследник моего духа, сердца, чувства. Я умираю и вижу свое продолжение. Сын, ты в каждом письме просил и ждал моего возвращения домой с фронта. Без обмана: его больше не жди и не огорчайся, ты не один. При жизни нам, сынка, мало пришлось жить вместе, но я на расстоянии любил тебя и жил только тобой. Вот и сейчас думается, хоть я буду мертвый, но сердце продолжает жить тобой, даже смерть не вытеснит тебя из моего скупого сердца.

В своем прощальном письме прогну командование определить сына воспитанником Суворовского военного училища, желательно в Ленинградскую область – это для того, чтобы он мог посетить Поддорский район, Сокольский сельсовет, потому что возле деревни Хлебоедово закончит жизненный путь его отец. Когда начнется мирная жизнь, возродятся колхозы, сын будет шефом колхоза деревни Хлебоедово.

Прощай, мой сын, прощай, дорогая жена!

Поля, Юра! Жена, сын! Радость вы моя, кровь моя, жизнь моя! Люблю, люблю до последней капли крови!

Выполняйте мое завещание.

Целую, искренне любящий Гавриил».

В морозный январский день 1944 года в окопной землянке Ленинградского фронта начальник штаба отдельного лыжного дивизиона капитан войск НКВД Гавриил Павлович Масловский писал последнее письмо сыну.

Гвардейская стрелковая дивизия, в которой воевал Г. П. Масловский, занимала позиции недалеко от деревни Хлебоедово, Поддорского района, Новгородской области. Разведка доложила, что в роще Круглая, юго-восточнее другой деревни, Прямики, противник имеет крупный склад, бомб и артиллерийских снарядов, которые гитлеровцы готовили для отправки под Ленинград. Командование дивизии приняло решение взорвать склад и поручило провести эту операцию капитану Масловскому.