Элизабет Тюдор - Семь посланников

- Эй ты, постой! Зачем же сразу огорчаться? Подожди-ка здесь, я мигом

вернусь, - сказал он и тут же вошел в покои королевы. И вышел с выражением радости на лице. Проходи, королева примет тебя.

- Вот это уже другое дело. А ты говорил, что она, занята.

что-то ворча себе под нос, плут вошел в комнату. - Да продлятся дни правления нашей великой королевы! Вы прекрасны, как всегда! Нет, даже лучше, чем всегда! Вы изумительны, умопомрачительны.

- Довольно-довольно! Кончай словесную пачкотню. Говори, зачем

пожаловал, подлиза.

- Да так, лишь поглядеть на вашу красоту, отдать ей дань безумства. и

как же вам к лицу ваш праздничный наряд, - разглядывая правительницу, сделал шут комплимент.

- Ну, хватит лясы здесь точить. Пришел, увидел, уходи.

- Вот так всегда! О, бедный Маззи! Нет тебе нигде приюта. Ты

отовсюду всеми гоним!

- Без драм, без драм. Найди себе занятие полезнее, чем потешаться над

всеми и вмешиваться в дела других, вот тогда ты и будешь везде желанным.

- Ох, я несчастный, глупый карлик. Никто меня не любит, всем я

ненавистен, - смахивая с уголков глаз мнимую слезу, притворно всхлипнул Маззи.

- Сегодня праздник. Кончай мне портить настроение. Иди к тому, кто

любит тебя больше всех. Ведь Гектус жить не может без тебя. Ты правая, а то и левая его рука, помощник-ябедник, его глаза и уши. Он дышит ведь тобой. И тут ее слова прервал хохот шута.

- Да что вы, прекраснейшая королева! Для властелина я только лишь

забава, он ценит мои шутки, вот и все!

- По-моему, это уже немало. Наш Гектус жестокий грубиян, и если он тебя

все еще терпит, видать, ты дорог его сердцу. - речь Ариады оборвалась, когда она увидела землянина в дверном проеме.

- Входи же, Генри, не стой в дверях.

- А вот и он, тот, кто дорог вам, - завидев человека, съязвил

лилипут.

- Ты надоел мне, Маззи, уходи. Горбун недовольно покосился на Макензи, потом он поклонился и ушел. Он побежал к королю, чтобы доложить обо всем увиденном.

- .и как только к ней заявился этот длиннющий пришелец, она прогнала

меня, - обиженным тоном доложил шут своему властелину все, что он видел и узнал.

- Так-так, теперь мне все понятно. Значит, советник появился у нее.

- Да-да, я сразу понял, он злодей. Настала пауза, правитель думал, Маззи тоже.

- Нам надо очернить пришельца в ее глазах.

- Верное решение! Я сам бы это предложил. Да только скромность

не позволила сказать мне это первым. И как же мы его погубим? - Рябое лицо горбуна светилось, предвкушая скорый заговор.

- Узнаешь в свое время. Гектус не стал раскрывать свои планы шуту. Нет, не из-за того, что не доверял ему, просто знал, насколько неудержимо тот был болтлив. Назревший план был коварным, да другого и не стоило ожидать от Гектуса, сурового правителя Нортиса.

* * *

- Мой ангел, ты выглядишь просто изумительно! - оглядев королеву с

ног до головы, воскликнул фаворит. Праздничный наряд Ариады состоял из обтягивающего длинного платья без рукавов с узкими бретелями и глубоким лифом, туалевой накидки, едва прикрывавшей плечи, и изящных перламутровых туфелек на плоских подошвах с тонкими ремешками. Ткань платья была сделана из тончайших, разноцветных нитей, благодаря чему цвет ее менялся в зависимости от преломления света. Чокером послужил колитер, а голову венчала диадема, украшенная жемчугом и драгоценными камнями. Ариада выглядела ослепительно, и ее красота затронула сердце пылкого землянина.

- Во что ты одет, Генри? - изумленно развела руками правительница.

- Это и был мой сюрприз. Ну как, нравлюсь я тебе? - Макензи

покрасовался, выставляя напоказ свой наряд балморал[110].

- Очень-очень необычно. невероятная гамма цветов. сочная и

колоритная. я впервые вижу такой наряд.

- Да, твой портной постарался на славу. Вот только краски

тартана вышли немного ярче, чем следовало. Будь я сейчас в Шотландии, все представители рода Макензи в один голос раскритиковали бы работу твоего портного. Может, даже подали бы на него в суд за неуважительное отношение к цветам родословного тартана. Но здесь на Каллаксии, где жители с трудом могут понять, что такое шотландский килт, полагаю, допущенную оплошность портного можно и простить.

- Неужто расцветка ткани столь важна?

- Еще как! Она определяет род носящего тартан, а родословная для

шотландских горцев намного важнее, чем все их состояние.

- Странные у вас, людей, порядки. И все люди придерживаются этого

правила?

- Нет-нет, я ведь сказал, что это лишь обычаи жителей Горной

Страны. Гордый там живет народ, непреклонный перед трудностями и невзгодами жизни. И единственное, чего они всегда желали - это быть свободными, - в голосе Генри послышались тоскующие нотки.

- Ты скучаешь по родным краям? - подступила к нему Ариада.

- Какая теперь разница? Пути к возврату больше нет, - он тяжело

вздохнул. - Ну что поделаешь: "Если гора не идет к Магомету, Магомет пойдет к горе!" Если мне не суждено попасть на Землю, придется воссоздать традиции Шотландии здесь на Каллаксии.

- Прекрасная идея! И я помогу тебе в этом.

- Спасибо тебе за все, - обхватив пальцами подбородок Ариады,

поблагодарил землянин. Взглянул ей в глаза, они были циприновыми, значит, правительница была довольна. "Превосходное амплуа! - возликовал он в душе. - Так держать! Еще немного - и она сама начнет умолять тебя уехать отсюда". Генри улыбнулся, довольный своей победой, а королева восприняла его улыбку как благодарность за ее предложение. Ответила ему тоже улыбкой, и подарила поцелуй. Королева вышла из спальни и направилась в зал, где ее дожидались высшие сословия королевства. Там были только ее сторонники, с остальными вассалами предстояло встретиться в тронном зале. Правительница возглавила шествие, и процессия направилась на место встречи. Король и его двор, как полагалось, прибыли туда первыми. Гектус выглядел помпезнее, чем обычно. На нем было несколько одежд белоперламутрового цвета, надетых одна поверх другой, а лицо скрывала еще более красочная маска. Он встретил супругу и, подав ей руку, подвел к трону. Первая часть празднества состояла из поздравлений верноподданных, затем процессии надлежало пройти в зал торжеств, где был накрыт праздничный стол. После пиршества планировалась поездка в Турату к вулканической горе Эбра. Там, следуя обычаю многих тысячелетий, овелийцы должны были встретить час десятилуния. Окончив первую часть торжества, празднующие перешли в другой зал. Общество было небольшим, смешанным и необычным. Король и королева сели во главе длинного стола. С левой стороны уселись приверженцы правительницы, с правой - сторонники ее супруга. Особенностью этого банкета было то, что каждый в этот день должен был есть только блюда, употребляемые другим королевским двором. Рядом с Гектусом, как обычно, уселся его шут, королева же предложила своему фавориту подсесть к ней поближе. Как только началось пиршество, Маззи приступил к своей работе шута. Он, пробуя новые блюда, корчил рожи, выражая тем самым отвращение к непривычной пище. Делал он это с таким свинством, что сидящим напротив было просто тошно глядеть на него. Монарха же развлекала потеха карлика-уродца. Лица правителя из-за белой маски с опереньем не было видно. Однако по его подрагивающим плечам можно было догадаться, что он смеется. Порой, когда Маззи выкидывал эдакую шуточку, властелин, больше не имея сил сдержать свой смех, хохотал во весь голос, и его сторонники тут же реагировали хохотом и аплодисментами (хотя, впрочем, многие так и не могли понять, над чем именно они смеются). Такое издевательское отношение сердило королеву, и она прилагала неимоверные усилия, чтобы не закатить скандал. Но, как говорится: клин клином вышибают. И, следуя этой поговорке, Ариада применила хитрость против невежества и грубости. Она громко заговорила с землянином, в коем надеялась найти поддержку.