Харри Тюрк - Тора-Тора-Тора !

Настала суббота. Ситуация драматически обострялась.

Харада с пилотом сняли с самолета четыре пулемета и вместе с оставшимися боеприпасами доставили их в деревню. Они знали, что жители держатся поблизости, поэтому пришли к оставшейся дома старухе и приказали ей отправиться к мужчинам и сообщить, что власть на острове перешла к Японии. Все обязаны вернуться на работу. Если вернут имущество пилота, которое забрал Хавила Калеохано, им ничего не будет. Если же эти требования не выполнят, японцы расстреляют из пулеметов деревню и начнут охоту на её жителей.

Старуха встретилась в лесу с мужчинами и передала им все слово в слово. Внимательно её выслушав, Бени Канахали решил действовать.

Около полудня отряд самых решительных мужчин под командой Канахали пробрался в деревню. Они хотели взять японцев в плен. Но те были начеку, и попытка сорвалась. Часть нападавших кинулась обратно в заросли, пилот с Харадой погнались за ними и оставили пулеметы без присмотра. За дело немедленно взялся Бени Канахали. Вместе с оставшимися мужчинами они утащили оружие, хотя никто из них в нем не разбирался, заодно прихватив и боеприпасы.

Вернувшись после безрезультатной погони, Харада с пилотом пришли в бешенство. Они никого не поймали, да к тому же лишились ещё пулеметов.

- Мы должны отомстить, - решил пилот. - Эти дикари поймут, что с нами шутки плохи!

Вместе с Харадой они принялись крушить деревенские дома. Мужчины, прятавшиеся на плантации, в бессильной ярости скрипели зубами. Нашлось несколько добровольцев, которые решили попытаться добраться на лодке до Кауаи и попросить там помощи. Хавила Калеохано был среди них.

Они пробрались к Кии Ландинг, не обращая внимания на пальбу разъяренного пилота им вслед. Харада усомнился было, выйдет ли из их затеи толк. Но пилот, недолго думая, распорядился:

- Мы сожжем их дома, тогда они сразу вылезут со своих чертовых плантаций.

Они усердно принялись за дело. Женщины, отправленные вглубь острова, в горы, прибежали обратно, яростно требуя от мужей немедленно положить конец разгулу этих ненормальных. Бени Канахали изумленно смотрел на молодую жену, которая так и пылала от гнева:

- Сколько это может продолжаться? Эти двое идиотов погубят всю нашу деревню. Нужно что-то делать!

- Ладно, - буркнул Канахали. - Мы ворвемся в деревню и возьмем их в плен. Если они будут стрелять, пусть стреляют. Я пойду первым!

Оглянувшись, он увидел, что жена следует за ним. Остальные держались на почтительном расстоянии, но тоже были полны решимости положить конец бесчинствам Харады и пилота.

Харада как раз взялся за дом Бени Канахали, когда появился хозяин. Канахали был рослым и сильным мужчиной и мог постоять за себя. Он постоянно стриг овец, а стригали привычны к энергичным действиям. По натуре он был человеком добродушным, но наглость, с которой японцы уничтожали его собственность, привела его в дикую ярость.

Не успели японцы выстрелить, как Канахали очутился у них за спиной и крикнул Хараде:

- Ну-ка забери у этого парня пистолет и давай сюда вместе со свои охотничьим ружьем!

Стоило Хараде лишь на миг заколебаться, Бени Канахали прыгнул на него с проворством тигра. Пилот хотел было вмешаться, но ему навстречу кинулась жена Канахали. Она схватила японца за горло, повалила на землю и наступила на него маленькими смуглыми ступнями.

Остальные деревенские где-то замешкались. Хараде удалось вырваться, он пытался выбежать из дома, но тут жена Канахали подставила ему ногу. На мгновение ей пришлось отпустить пилота, который, в свою очередь, тут же набросился на Канахали, собиравшегося помочь жене. Когда Канахали нанес пилоту мощный удар, тот понял, что дело худо, молниеносно вскинул пистолет мистера Робинсона и выстрелил.

Пуля угодила Канахали в бедро, но тот почти не почувствовал боли. С диким криком он бросился на японца, поднял его своими могучими руками, как обычно поднимал овец, и швырнул на землю. Пилот ударился затылком и затих.

Харада вырвался из рук жены Канахали. Он все ещё сжимал в руке пистолет, но уже слышал снаружи яростные крики местных жителей и понял, что авантюра для него закончена. Мечты о славной оккупации острова под японским флагом развеялись. Быстро приняв решение, он сунул дуло пистолета в рот и нажал на спуск.

Лодка добралась до Кауаи через шестнадцать часов. Хавила Калеохано нашел мистера Робинсона, а тот собрал горстку солдат, которые на небольшой каботажной шхуне отправились на Ниихау. Они прибыли туда в понедельник, больше чем через неделю после нападения японцев на Пирл-Харбор. Но к тому времени необычная оккупация Ниихау уже подошла к концу. Солдатам оставалось только сунуть в мешки трупы пилота и его пособника Харады и перевезти на Кауаи, где их и закопали. Самолет и оружие забрали позднее.

Островитяне быстро восстановили свои дома. Вторая мировая война держала в напряжении их остров целую неделю. Теперь она для них закончилась.

АМЕРИКА ПРОБУЖДАЕТСЯ

Правящие круги фашистской Германии приветствовали вероломную акцию Японии. Хотя удар оказался для нацистского руководства неожиданным, они давно ожидали, что Япония вступит в войну ещё до конца 1941 года. Тем самым было покончено с многолетними колебаниями союзников по "оси".

Уже двадцать третьего февраля 1941 года японского посла в Берлине генерала Осиму пригласили к Риббентропу, и тот без обидняков потребовал, чтобы Япония нанесла удар по британским силам в Тихом океане. Однако японское правительство к пожеланиям не прислушалось. Его цели были иными. В Токио понимали - требования Риббентропа вызваны желанием облегчить положение Германии. Однако японские милитаристы преследовали в Тихом океане собственные цели и собирались нанести удар только тогда, когда появятся шансы на победу.

Двадцать девятого марта Риббентроп встретился с японским министром иностранных дел Мацуока. Риббентроп заявил, что германские вооруженные силы в ближайшие месяцы оккупируют Советский Союз. Теперь важно было, чтобы военный и экономический потенциал Японии как можно скорее был брошен на весы войны на стороне Германии. Он расписывал Мацуоке, как выгодно Японии именно в этот момент нанести удар по Великобритании и США.

Однако Мацуока был достаточно умен, чтобы не брать на себя никаких обязательств. Япония ещё не была готова развернуть наступление. Он отделался обычными ни к чему не обязывавшими отговорками. Но, тем не менее, уже четвертого апреля Мацуока смог дать Риббентропу конкретное обещание, что японский военно-морской флот и военно-воздушные силы займутся подготовкой к вступлению в войну.

Впоследствии посол нацистов в Токио Отт провел ряд важных переговоров с японскими политиками. В Берлине их результатами были довольны. Японцы заверили, что уже до конца года перейдут в наступление, если США не примут их условия, сводившиеся к развязыванию рук Японии в южной части Тихого океана и Юго-Восточной Азии. В Берлине понимали, что это практически означало начало войны - условия Японии были совершенно неприемлимы для США.