Федор Тютерев - Необыкновенные приключения юных кубанцев

- Проволоки мы вам завтра принесем. Не на пятьдесят, а на сто пятьдесят хватит, - пообещал Сергей, вернувшись и обращаясь к Ваньку. - Между прочим, мы и про петли - что вы с их помощью наловчились дармовое мясо добывать тоже от мамы узнали. Вернее - от теть Лизы. Так что и за это спасибо вам.

- Это вот он додумался, - Борис кивнул в сторону Миши. - Мы уже знаешь, скоко их перетаскали!

- И то, что большую половину соседям раздаете, знаю. Слышь, - обернулся к Ваньку: - Роман попросил узнать... у вас нельзя разжиться такой вот штуковиной? - показал на оттопыренный мишин карман.

- А зачем она вам?

- Ну, не ворон, конешно, стрелять. Грабежами тоже заниматься не собираемся.

- А что предложишь взамен? - прищурился обладатель "штуковины"

- Взамен?.. Есть у нас автомат пэпэша. Он, конешно, тоже вещь. Но больно громоздкий. Хочется что-то поудобней.

- А патроны к автомату имеются? - поинтересовался Миша.

- Два полных диска!

- Автомат где раздобыли? - спросил Ванько.

- В Красном лесу нашли. Ходили хоронить наших, там в августе бои шли сильные... Так как?

Миша посмотрел, что скажет Ванько.

- На твое, Мишок, усмотрение, - разрешил он.

- Пистолет предложить можем, токо фрицевский. Правда, патронов всего шешнадцать. Согласный?

- Годится. Маловато, конешно, патронов, но для начала хватит.

Пришел Роман и опять не спустыми руками.

- Рома, договорился: пистолет наш! - обрадовал и его Сергей и продолжил: - Вобщем, мы возвращаем вам должок... выбирайте любых двух. А вот этот, Ваня, тебе лично от меня. Проволока и все остальное - завтра на этом же месте. На котором мы познакомились и подружились, - пояснил он.

Поблагодарив друг друга, недавние соперники разошлись добрыми приятелями. И те и другие - в приподнятом настроении.

- Я знаете, почему охотно согласился на обмен? - пояснил Миша, едва они отошли от места заключения сделки. - Главным делом потому, воще, что в придачу к автомату они дают аж два магазина, а это по семьдесят два патрона в каждом. А эти пэпэ-эшные патроны подходят к нашему пистолету ТТ.

- Правда? - удивился Борис. - Ты ничего не перепутал?

- Можешь не сумлеваться: я знаю, что говорю. Вот теперь мы душу отведем: выйдем подальше в степь, чтоб не слышно было выстрелов, и вволю потренируемся на меткость попадания. Вань, ты не возражаешь?

- Конешно нет! Уметь метко стрелять - это может пригодиться. И не только теперь: война-то продолжается...

В н о в о г о д н ю ю за полночь Ванько, потревоженный стуком в дверь, был немало удивлен, когда, открыв, снова увидел Рудика. Час тому назад они разошлись по домам и вдруг один из участников новогодней вечеринки, запыхавшись, извиняется за беспокойство...

- Что-нибудь случилось? - встревожился он. - Заходи. Я токо был улегся!

- Одевайся и идем: тебя хочет видеть тетя.

- Что-нибудь насчет Андрюхи?..

- По-моему, нет. Я даже не успел расспросить.

Ходики оттиктакивали первые часы января сорок третьего... Если прислали в столь позднее время, значит, и впрямь что-то важное. Ванько мигом собрался, и они побежали.

Морозец крепко подсушил непролазную грязь, бежать по улице было легко.

И дед, и мать Рудика уже, пожалуй, спали, лишь тетя все еще сидела за столом одетая, при свете парафиновой свечи, каковыми ребята запаслись недавно в амбаре. Ванько поздоровался, поздравив "с наступившим".

- Спасибо. И тебя также. Садитесь, - предложила Ольга Готлобовна.

Оба молча сели напротив нее.

- Ты помнишь паренька, с которым сидели в изоляторе, а ночью сбежали, начала она издалека.

- Степу? Конешно! Я недавно с ним виделся.

- Этот пострел снова влип...

- Что вы говорите! За что?

- Вооружились обрезом и удумали освобождать арестованных. Не из каталажки, а уже на выходе из станицы. Они их, правда, все-таки освободили, но заплатили за это дорогой ценой. Одного мальчишку конвоиры застрелили насмерть и троих схватили, в их числе и Степу. Ранив при этом в ногу.

- Их теперь повесят?

- Гитлеровцы уже избегают расправляться со своими жертвами столь демонстративным способом. Но - хрен редьки не слаще - ребята приговорены к расстрелу.

Ольга Готлобовна заметила, как взбугрились у Ванька желваки и стиснулись кулаки. Ей и самой нелегко было сообщать такие вести.

- Их, конешно, допрашивали, били!..

- Без этого не бывает... Правда, ребята несли всякую околесицу, не назвав ни адресов, ни фамилий соучастников. Но я послала за тобой не только для того, чтобы сообщить об этом несчастье. Этот Степа - он почему-то не грубил мне, как в первый раз и даже назвал по имени-отчеству (она сделала паузу и пристально посмотрела Ваньку в глаза) - так вот он, улучив момент, попросил поставить тебя в известность. Я пообещала.

- Спасибо. Они щас где, пацаны, седни их не расстреляют?

- Полагаю, с е д н и (на этом слове она сделала ударение) они еще переночуют в изоляторе.

- Представляю, какая там холодина!.. Расстреливают до сих пор за станицей?

- Где-то там... Сначала заставляют вырыть для себя яму, чтобы скрыть следы преступления. Иногда, правда, готовят яму заблаговременно сами.

- Ну что ж, спасибо, что передали Степкину просьбу... - Ванько поднялся, чтобы уйти.

- Погоди, - словно бы спохватилась она. - Ты хочешь что-то предпринять?

- Конешно!

- С голыми руками, как они?

- Да нет, мы побогаче: у нас есть автомат и пистолет.

- И как же ты собираешься действовать?

- Обсудим с товарищами. Видимо, будем ждать карателей на месте. Я примерно знаю, где они расстреливают. А днем побываем и уточним все там.

- И сколько ребят будет участвовать в деле?

- Думаю, хватит троих.

- Пойми меня правильно... но мне бы не хотелось, чтоб одним из них был мой племянник.

- Полностью с вами согласен.

- А я нет! - возразил Рудик твердо. - И Федя, и тем более Мишка - они еще совсем пацаны, и такое ответственное...

- Не горячись, Рудик, и успокойся! Для тебя дело найдется не менее ответственное, - заметил Ванько и обратился к тетке: - Вы завтра работаете?

- Да, я должна быть на рабочем месте.

- К вам убедительная просьба. Нам будет очень важно знать: к какому времени ждать карателей, сколько их будет, как вооружены... Если вы что-нибудь об этом узнаете, сообщите через Рудика. Где нас найти, он знает. Риску он подвергаться не будет, это я вам обещаю.

- А я постараюсь сделать все, что в моих возможностях. Что касается Рудика, то я имела в виду не только родственные чувства, хотя, конечно; сердце у меня не каменное... Ведь в случае неудачи, как это случилось со станичными ребятами, может сорваться государственное задание...

- Как раз это я и подразумевал, - вставил Ванько.

-... дело, из-за которого я уже столько вынесла страданий. А в глазах советских людей выгляжу как предательница и продажная тварь. Не говорю о том, что моя работа нужна для скорейшей победы над врагом.