Федор Тютерев - Необыкновенные приключения юных кубанцев

Из первого ряда было отобрано трое пацанов, все - крепыши, здоровяки; среди них оказался и Гриша. А вот сидевший с ним за одной партой Степан фрау по вкусу почему-то не пришелся, хотя был отнюдь не хил.

У Андрея и Марты, с интересом следивших за отбором, повеселело на душе, когда еще двое - Ленька и Борис, сидевшие в их ряду, тоже были отправлены к столу: вкалывать будут вместе. Когда до конца ряда оставалось три парты (тут еще один подросток привлек внимание разборчивой немки), Марта шепнула Андрею на ухо:

- Андрюша, эта фрау, как две капли воды, похожа на дочь нашего Отто... - Она достала из потайного кармана фуфайки подаренное им фото. - Глянь: те же брови, нос, губы, родинка на левой щеке - все, как у нее.

- Точно: похожа. Неужели?..

Тем временем похожая поровнялась с их партой. Посмотрела оценивающе на Андрея, сидевшего ближе к ней, движением кисти приказала подняться. Не ожидая приглашения, он вышел из-за парты. И тут же отослан был к столу, где создалась уже небольшая очередь.

Марта тоже привлекла ее внимание, но выражение лица явно говорило: тут что-то не то! Приподняла треух, затем пристально посмотрела в глаза... И Марта решилась: поднялась и, наклонившись ближе, полушепотом спросила на немецком языке:

- Скажите, вас зовут фрау Ирма?

- Я-а... - дас ист зо, - ответила та с некоторым удивлением, что в переводе на русский звучало бы как "Д- да... это так".

- А вашего мужа - Курт?

- Ты откуда знаешь? И почему так чисто говоришь по-немецки?

Удивившись еще больше и слегка растерявшись, Ирма сформулировала вопросы не совсем так, как следовало бы в ее положении; и уж явно опешила, едва не утратив над собой контроль, когда услышала:

- Мне надо бы с вами поговорить... у меня добрые вести от вашего папы Отто. - И она передала ей фотокарточку.

Не скрывая волнения, Ирма подошла к столу, кивком отозвала старшего офицера в сторонку, что-то тихо стала ему объяснять.

- Это ты и есть Марта? - вернувшись, уточнила дочь Отто. - Я выслушаю тебя обязательно, но чуть позже.

- Фрау Ирма, - задержала ее Марта, - рядом со мной сидел мой брат Андрэ, упомянутый в дарственной надписи. В списках его нет, мы случайно оказались среди этих ребят.

- Вот как? Сейчас верну обратно.

Сказав так, она подошла к Андрею, жестом указала на парту и занялась третьим рядом.

- В чем дело, почему меня вернули? - спросил он, хотя и догадывался.

- Я сказала, что ты мой брат, что это ты упомянут в дарственной надписи и что нас в списках нет.

- Значит, она оказалась...

- Да, той самой Ирмой! Очень обрадовалась, узнав, что я имею сведения об отце. Она выслушает нас, как только освободится.

Отобрав ровно десять человек, самых здоровых и, по мнению Марты, самых красивых, фрау Ирма с нею и Андреем уединились в одной из комнат; судя по наличию глобуса, наглядных пособий и прочих школьных принадлежностей, это была учительская.

- Так что вам известно о моем отце? - усадив их на диван и сев напротив, спросила она первым делом. - Он жив?

- Конечно. Мы виделись с ним недели две назад.

- Где и при каких обстоятельствах?

- На Кубани под городом Краснодаром. Он попал в плен к партизанам.

- Майн гот! - ужаснулась Ирма.

- Да вы не переживайте, ему ничто не угрожает, уверяю вас! Я вам сейчас объясню, как это случилось...

- Ладно, не здесь. Твой брат тоже говорит по-нашему?

- Да, только похуже, чем ваш папа по-русски.

- Папа? По-русски? - переспросила дочь.

- Мы с ним, - кивнула на Андрея, - обучили его русскому всего за две недели.

- Дас ист зо? - перевела она взгляд на него ("Это так?")

Марта объяснила ему, в чем дело, так как беглую речь тот воспринимал слабо.

- Я, фрау Ирма, аллес, вас заген майн швестер, ист зо, - ответил он хоть и коряво, с запинками, но по-немецки (перевод: "Да, фрау Ирма: все, что говорить мой сестра, верно") и добавил: - Абер онкель Отто шпрехен... забыл, как по ихнему "лучше", - глянул на Марту; та подсказала. - бестерн унд шнеллер. Я не думал, что нас занесет в Германию, и не очень-то старался изучать ваш язык. К сожалению, - добавил уже на русском; Марта перевела ей концовку.

- Странные вещи вы говорите... - не зная, видимо, верить или нет, покачала та головой. - Впрочем, разберемся. Сейчас я отвезу вас к себе домой.

- Тетя Ирма, - видя, что обращаются с ними не по-казенному, обратилась Марта, - офицер, с которым вы совещались, он и есть ваш муж Курт?

- Ты угадала.

- Мне дядя Отто говорил, что он служит в гестапо... а теперь видим, он большой начальник.

- Вас это пусть не беспокоит.

- А нас тоже зачислят в отобранную вами группу?

- Об этом мы еще поговорим.

- Я спросила потому, что нам бы очень хотелось быть всем вместе... В эту группу попало трое наших земляков, вернее - моих школьных товарищей. А один, к сожалению, остался... Извините за бестактность, но могу я вас попросить?..

- Я тебя поняла. Как его фамилия?

- Туманов. Он сидит в ряду, с которого вы начинали, на третьей парте, один.

- Сейчас сделаю замену. Но надо кого-то исключить...

- Чтоб не заменить на нашего же? - догадалась Марта. - Среди отобранных есть один приметный: на нем серое пальто с воротником из облезлого меха.

Немка вернулась в класс, когда оформление документов заканчивалось, но "воротник из облезлого меха" еще был у стола.

- Необходимо произвести замену, - сказала она мужу, и Степан занял место у стола. Вернувшись в учительскую, сообщила о произведенной перестановке.

В порыве благодарности за все, что она для них сделала, Марта хотела было обнять и, как то бывало в отношении матери, расцеловать ее в обе щеки; но сочла, что это будет слишком большая вольность. Решила ограничиться рукой, однако Ирма отдернула ладонь, воскликнув:

- Что ты, девочка! Это мне следует благодарить тебя за радостную весточку. Мы давно уже не получаем писем, и я не находила себе места.

- Вы не представляете, как много уже сделали для меня и моих друзей!

- Если все, что ты сообщила, окажется правдой, я сделаю для вас гораздо больше.

- Вы ниспосланы нам самим господом богом! - с чувством высочайшей благодарности сказала Марта. - Это я говорю словами вашего папы, сказанными в наш с братом адрес. У нас на родине в бога не веруют, но я готова поверить, что он все-таки есть...

- Вечером расскажете нам обо всем подробно. - Она снова усадила ее на диван и присела рядом. - Вы, наверное, за всю дорогу ни разу не помылись в бане...

- Знаю, от нас несет далеко не ароматом... Но это не наша вина.

- Понимаю. Тебе сколько лет?

- С четырнадцатого сентября пошел пятнадцатый.

- Бедняжка! Очень тебе сочувствую. Через полчаса вы будете у меня дома и первым делом хорошенько помоетесь. Уже, - сообщила она, выглянув в окно, ребята, которых я отобрала, садятся в автобус.

Через четверть часа черный, сверкающий лаком лимузин доставил их к особняку на какой-то штрассе в центре города.