Владимир Моряков - История России IX – XVIII вв.

Первая статья Правды Ярослава была возвращением к политике взимания вир, после неудачной реформы 996 г. князя Владимира. В записи ПВЛ под 996‑м годом сообщается, что «живяще же Володимир в страсе Божьи. И умножися (зело) разбоеве. И реша епископы Володимиру: «Се умножися разбойницы. Пошто не казниши их?» Он же рече им: «Боюся греха». Они же реша ему: «Ты поставлен еси от Бога на казнь злым, а добрым на милование. Достоин ли казнити разбойника, но с испытом». Володимир же отверг виры, нача казнити разбойники». Иначе говоря, князь Владимир в 90‑е годы отменил систему судебных штрафов – вирных платежей – и ввел систему наказаний (физических) как за убийство, так и за преступления, граничившие с убийством.

Основой этой реформы стал византийский свод законов Эклога. Однако через какое-то время «реша епископы и старцы: «Рать многа, оже вира – то на оружьи и на коних буде», и рече Володимир: «Тако буди». И живше Володимир по устроению отьню и дедню». Целью отказа от норм византийского права было возвращение к практике взимания вир, пополнявших княжескую казну. Древнерусское общество к тому же не было ментально готово к восприятию византийских норм права, кроме того, его верхушка понесла значительные материальные потери. Однако это вовсе не означало отказа юристов Древней Руси от использования норм византийского права при создании Правды Ярослава. Как убедительно показал в своем исследовании акад. Л. В. Милов, древнерусские юристы в своей работе руководствовались нормами памятников византийского права, вырабатывая свои местные законы и установления, «сохраняя невидимое влияние чужеземных сводов на общие принципы выбора объектов юридической проработки».

В первой статье Правды Ярослава, называющейся «Суд Ярославль Володимерич», кровная месть ограничивалась кругом близких родственников по отцовской линии (два поколения). Тем самым был поставлен предел бесконечной серии убийств в процессе кровной мести, истреблявшей целые роды (окончательно кровная месть была отменена в Правде Ярославичей). В качестве альтернативы кровной мести устанавливался денежный штраф в пользу князя за убийство свободного мужа (возможно, княжеского дружинника), гридя (младшего дружинника), ябетника и мечника (княжеские судебные должностные лица), купца, словенина (жителя Новгорода), русина (жителя Киевской земли), изгоя (человека, порвавшего со своей общиной или с городом). Правда Ярослава устанавливала систему штрафов за совершение самых различных преступлений (нанесение побоев, оскорбление чести, членовредительство и т. д.). Она сохранила пережитки народного суда (свод, извод), а последние статьи Правды говорят о положении зависимого населения – челядинов и холопов.

Во второй половине XI в., видимо, между 1054 и 1072 г. (по мнению М. Н. Тихомирова, в 1072 г.) сыновьями Ярослава Мудрого была создана Правда Ярославичей. Вопросы уголовного права и в этом документе занимают значительное место, но все же большинство статей в нем посвящено проблемам княжеского вотчинного хозяйства.

Как показал в своем исследовании О. М. Рапов, уже в X в. отчетливо прослеживается княжеский домен, а в XI–XIII вв. домениальное хозяйство князей получает широкое развитие. Рост княжеского вотчинного землевладения происходил в результате раздачи великим князем земель Руси в условное держание (главное условие – служба великому князю) своим сыновьям и родственникам. Получая земли, такие властители стремились сделать их самостоятельными от великого князя как в политическом, так и в экономическом отношении. Это было не чем иным, как распределением ренты-налога верховной властью, а гарантией ее получения становилось закрепление землевладельца в ранге суверенного правителя, к чему они и стремились. Это еще раз доказывает, что на Руси феодализм развивался в форме государственного феодализма, что феодальный уклад существовал на Руси с другими социально-экономическими укладами. Но в исторической перспективе за феодальным укладом было будущее. Поэтому Русь была раннефеодальным государством, а не федерацией племенных княжений, которую во второй половине XI в. сменяют города-государства с республиканским строем правления, как полагает И. Я. Фроянов.

Своим домениальным владениям князья придавали отнюдь не второстепенное значение. Источники довольно зримо рисуют картину княжеской вотчины, с княжьим домом, хоромами, селами, пашнями, бортями, лесами, сенными угодьями, скотом, птицей, зависимым населением.

Правда Ярославичей позволяет ясно представить организацию княжеской вотчины, ее управление, отношение с общинами, вошедшими в вотчину, работниками и зависимым населением. В ней разработана система штрафов за порчу княжеского имущества, за убийство представителей вотчинной администрации, работников и зависимых людей.

Наряду с развитием княжеского землевладения, в XI–XIII вв. шел процесс «обояривания» русских земель. В разных землях Руси интенсивно складывалось боярское землевладение. Этот процесс шел тремя путями: 1) князь жаловал своего дружинника определенной территорией для сбора дани, т. е. «прокорма», и она впоследствии превращалась в вотчину; 2) князь жаловал дружинника землями из государственных ресурсов; 3) дружинник за службу получал земли из княжеской вотчины. Все оседавшие на землях дружинники – бояре получали свои вотчинные владения на условиях продолжения службы князю. Боярские вотчины по своему хозяйственному облику, управлению и организации жизни и работ практически ничем не отличались от княжеских доменов, что подтверждается Пространной правдой, где речь идет не только о княжеских, но и о боярских вотчинах. Она ничего не меняла в давно налаженной жизни вотчины, а лишь, по сравнении с Краткой правдой, расширяла имеющиеся уже сведения.

Во главе княжеских и боярских вотчин стояли огнищане (от слова «огнище» – очаг), которые следили за течением жизни в вотчине, отвечали за сохранение вотчинного имущества. При них находились сборщики поступлений в пользу вотчинника – подъездные, конюшнями и табунами лошадей ведал старший конюх, тиун был домовым управителем или дворецким. Все названные лица были представителями высшей вотчинной администрации, и за их убийство платили удвоенный штраф – 80 гривен (по Правде Ярослава, штраф за убийство равнялся 40 гривнам). Сельский староста, или сельский тиун, наблюдал за населением вотчины, исполнял распоряжения высшей вотчинной администрации. Ратайный староста, или ратайный тиун, контролировал сельскохозяйственные работы в вотчине. За их убийство устанавливался штраф в 12 гривен. Такой же штраф был установлен за убийство кормильца или кормилицы (воспитатель, воспитательница) и за ремесленника. Высоко оценивалась жизнь княжеских отроков (дружинников) и поваров – 40 гривен.