Коллектив авторов - Источниковедение

Индивидуального автора имеют источники личного происхождения и в значительной части источники общественного происхождения – публицистика, газетные статьи и т. п. В случае источников общественного происхождения обостряется проблема воздействия социального контекста (например, направленность газеты при изучении газетной статьи), который в любом случае учитывается при изучении автора.

Исторические источники, порождаемые в государственной сфере (например, законы, делопроизводственные материалы и проч.), как правило, имеют так называемого коллективного автора, функции которого выполняет та или иная институция. Конечно, и в этом случае сам текст исторического источника пишет один человек или группа соавторов. Здесь исследователь должен решить, насколько необходимо (часто текстологическими методами) устанавливать степень участия конкретного индивидуума в создании исторического источника с коллективным авторством. Это в большинстве случаев зависит от вида и разновидности исторического источника. Например, при изучении законодательного акта мы фиксируем только породившую его институцию, а при изучении проектов законов зачастую необходимо обратиться к личности автора. Выше мы уже приводили пример того, как личность автора и знание конкретных обстоятельств порождения исторического источника приводят к его переквалификации из законодательных источников в публицистику.

Изучение обстоятельств создания исторического источника – исследовательская процедура, логично следующая за изучением автора. В отличие от исторических условий возникновения исторического источника, задающих необходимый социокультурный контекст, конкретные обстоятельства создания исторического источника самым тесным образом связаны с личностью автора и обстоятельствами его жизни. Как и в случае изучения социокультурных условий, историк самостоятельно и творчески определяет необходимые для его исследования характеристики обстоятельств возникновения исторического источника. Но главная задача историка при изучении обстоятельств создания исторического источника – максимально точно выяснить целеполагание, а следовательно, и окончательно (в рамках данного исследования) определить видовую принадлежность анализируемого исторического источника.

Таким образом, реализовав первые три исследовательские процедуры источниковедческого анализа, историк проверяет и уточняет гипотезу о видовой принадлежности исследуемого исторического источника. Видовая принадлежность исторического источника в значительной мере определяет способы анализа содержания.

В ряде случаев анализ происхождения востребует еще одну исследовательскую процедуру – изучение истории текста [713]. Как правило, оно необходимо, если текст складывался не одномоментно и подвергался правке, редактуре и т. п. В структуре источниковедческого анализа изучении истории текста имеет совершенно определенное прагматическое значение – выбор того варианта текста, на основе которого мы будем изучать содержание исторического источника. Нам могут возразить историки-педанты: необходимо изучать всю историю текста – от авторского замысла до последних по времени публикаций. Отчасти с этим нельзя не согласиться: изучение истории текста исторического источника может представлять самостоятельный интерес в рамках исторической и филологической субдисциплины текстологии, может иметь существенное значение при изучении творческой биографии автора, например в рамках интеллектуальной истории, отдельные этапы истории текста могут представлять существенный интерес при изучении истории цензуры, истории отдельных периодических изданий, а также при исследовании археографической практики. Но все же в рамках классического источниковедческого анализа чрезвычайно важно корректно подойти к выбору основного для нас варианта, поскольку это сэкономит массу исследовательских усилий и обеспечит точность последующего анализа содержания.

Не случайно изучение истории текста как исследовательская процедура следует за установлением видовой принадлежности исторического источника. Мы должны выбрать тот вариант текста, который реализует первичную социальную функцию исторического источника, т. е. максимально отвечает его видовой природе. Применительно к Новому, Новейшему и Постновейшему времени стоит помнить, что значительная часть исторических источников изначально создавалась с расчетом на публикацию: от газетных статей до мемуаристики – на том ее этапе, когда она преодолевает внутрифамильные рамки и пишется, чтобы быть опубликованной в виде книги, а иногда и по заказу какого-нибудь журнала или издательства. В этих случаях логично предположить, что наиболее полно социальная функция исторического источника реализуется в опубликованном варианте. Это тем более важно подчеркнуть, что среди части историков по-прежнему распространен своего рода «архивный снобизм»: такие историки глубоко и искренне убеждены, что «истинная наука» делается только в архиве, по неопубликованным, а еще лучше – по никому до поры до времени не известным историческим источникам, которые они извлекут на свет божий (введут в научный оборот). Природа этого явления была выявлена при анализе определения понятия «исторический источник» в первом разделе, и к этому вопросу мы еще вернемся в третьей главе этой части настоящего учебного пособия. Такие историки считают необходимым обращаться к рукописям автора, желательно к самому первому варианту текста исторического источника.

Давайте рассмотрим абстрактный пример. Возьмем статью (очерк), предназначенную для публикации в газете. Историк, придерживающийся вышеописанной позиции, будет искать черновики автора, утверждая, что именно в них наиболее полно и последовательно воплощен авторский замысел, который потом был «испорчен» (или как минимум деформирован) вмешательством цензора, редактора и, может быть, кого-нибудь еще. Но на уровне здравого смысла мы можем, вероятно, исходить из презумпции адекватности автора статьи, понимавшего требования и ограничения, которые накладывали как социокультурные условия в целом, так и профиль и стилистика конкретной газеты, и, вероятно, принимавшего их, раз уж он решил сотрудничать с этим периодическим изданием. Поэтому логично предположить, что автор уже в момент написания статьи «исказил» свой замысел. Слово «исказил» поставлено в кавычки не случайно, потому что речь идет не об искажении, а о понимании двуединой природы исторического источника как произведения индивидуального творчества и одновременно как продукта культуры, о чем уже много раз говорилось в данном учебном пособии. Но главное даже не в этом: свою публицистическую функцию – воздействие на читателя – статья реализует, только будучи опубликованной в газете. И не стоит забывать еще и о том, что периодическая печать имеет кумулятивный эффект воздействия на читателя и в эту аккумуляцию включается произведение в том виде, в каком оно было опубликовано.