Далхан Хожаев - Чеченцы в Русско-Кавказской войне

Идеология Имамата вся подчинялась идеям борьбы за независимость. С помощью религии внедрялись пуританское самоотречение от всех благ и радостей жизни ради приверженности шариату и высшей форме самопожертвования, достойного всех благ Аллаха, — газавату.

В этой борьбе имам Шамиль не жалел ни себя, ни своих родных, не жалел никого. И несмотря на все тяготы жизни в военное время, на то, что горцы тяготились и страдали от жестоких порядков, а иногда открыто выражали недовольство, они верили Шамилю и шли за ним. Как писал в 1859 году царский историк А. П. Берже, «несмотря на все справедливые неудовольствия чеченцев, они упорно отстаивали против нас свою независимость».

Шамиль жестоко карал пьянство, курение, разгул и увеселения, взяточничество, злоупотребление служебным положением. Смертной казнью карались такие государственные преступления, как шпионаж, измена, а также преступления, нарушавшие моральные устои общества (например, прелюбодеяние). Система управления и внутренняя жизнь Имамата регламентировались специальными законами, вытекающими из принципа шариата и известными под названием низам . Низам касался многих сторон жизни, в частности организации вооруженных сил; он регламентировал судебное производство, налоговые обложения, штрафы и наказания, распорядок домашнего быта, положение женщины в обществе, имущественные права разведенной женщины и др.

Даже высокомерно и предвзято относившиеся к «отсталым и диким», по их мнению, горцам представители официозно настроенного дворянства вынуждены были признать заслуги Шамиля. А. П. Берже писал: «Все его усилия и реформы стремились к тому, чтобы образовать нечто похожее на правильно организованное государство. Но мог ли он надеяться на успех? Он имел против себя слишком могучего неприятеля, борьба с которым ему предвещала, рано или поздно, неминуемое падение. При всем этом на старания имама к прочному соединению разнородных племен Кавказа в одно стройное целое, повинующееся одному верховному главе, по справедливости можно смотреть как на смелые порывы энергичного ума, которому нельзя отказать ни в политическом смысле, ни в обширной предприимчивости, характеризующей гениального человека, одаренного железной волей и сумевшего в продолжение почти 25 лет управлять по своему произволу».

Имам укрепил границы Имамата, в состав которого входили в основном горный Дагестан и Чечня (горная Чечня, Ичкерия, Аух, Мичик и Качкалык, Большая Чечня, Малая Чечня, Арштхой и Галай). Северной границей Имамата в Чечне считалась река Сунжа, по которой проходила с 1817 года кордонная линия крепостей, укреплений и постов.

В оккупированной царскими колонизаторами зоне оказались часть Чечни в районе Притеречья и равнинной зоны Ауха, земли кумыков и Тарковского шамхальства, а также равнинные территории Дагестана и земли ингушей.

Как только войска Шамиля предпринимали наступление по тому или иному направлению, в оккупированной захватчиками зоне поднимались восстания и к Имамату начинали присоединяться то недовольные колонизаторами ингуши (цоринцы, галгаи, назрановцы), то общества горных грузин-хевсуров и тушин, то общества горного и предгорного Дагестана, то кумыки и ногайцы.

В Имамат за свободой и волей бежали от царских колониальных властей мухаджиры — надтеречные чеченцы, ингуши, кумыки, дагестанцы, осетины, ногайцы, татары, кабардинцы и черкесы, казаки и русские староверы, беглые солдаты, украинцы, пробирались польские и венгерские революционеры. Несмотря на стесненное земельное положение, имам тем не менее с радостью принимал переселенцев, создавая им самые благоприятные условия, вплоть до того, что разрешал даже в своей столице Ведено христианам-казакам строить старообрядческие скиты. В столице Имамата вольно проживали до 500 русских, имевших те же права, что и все свободные уздени. По прибытии в Имамат беглые рабы освобождались от крепостной зависимости и становились вольными людьми.

Если военнопленные изъявляли желание принять мусульманство, то они сразу же освобождались. Шамиль часто выкупал у горцев русских военнопленных и даровал свободу мастеровым и воинам, желавшим остаться жить в Имамате.

Большое внимание в Имамате уделялось подготовке образованных кадров. Во всех мечетях были открыты школы. Официальным языком в горском государстве был арабский, языком же межнационального общения в Чечне и смежных с ней районах Дагестана стал чеченский, а в Дагестане — кумыкский и некоторые другие языки.

Начался расцвет письменности, появились новые алфавиты для горских языков. Так, аварский просветитель из Хунзаха Лачинилау, бывший наибом в Чеберлое (горная Чечня), создал на основе арабской графики свой вариант аварского, а затем чеченского алфавита (самый принцип применения арабской графики для чеченского и аварского письма не был нов и известен задолго до Лачинилау). В период Имамата Шамиля чеченцами и дагестанцами было создано множество летописных хроник, стихов, песен, трактатов по теологии, истории, астрономии и другим наукам. Несмотря на жестокую войну, духовная культура в Имамате расцветала. Многие из создателей этой культуры и многое из их творений погибло в огне страшной войны. Сам имам выше всего ценил книги и знания и сочинял прекрасные стихи на арабском языке.

В ходе народно-освободительной войны из среды горцев выдвинулись поражающие своим военным талантом, умом, храбростью, знаниями и способностями люди.

Известными полководцами и государственными деятелями стали Ташу-хаджи Эндерийский, Шоаип-мулла Центороевский, Бота Шамурзаев, Ахверды Магома Хунзахский, Кибит-Магома Тилитлинский, Байсунгур Беноевский, Солтамурад Беноевский, Улубий-мулла Ауховский, Суаиб-мулла из Эрсеноя, Талхиг Шалинский, Ахмад Автуринский, Ума Дуев из Зумсоя, Сулейман-мулла Мустафинов из села Сольжа, Джаватхан из Дарго, Юсуф-хаджи из Алдов, Батуко Шатоевский, Дуба из ЧIинхоя, Атабай-мулла Атаев из ЧIунгароя и многие другие.

Сразу после своего избрания имамом Чечни Шамиль приступил к государственно-административному устройству Чеченской области. Осенью 1839 года он назначает своими наибами предводителей крупнейших ичкерийских обществ (селения Дарго из общества Белгатой, общества Центорой, Беной и др.). В начале 1840 года, после многочисленных делегаций от плоскостных чеченцев Шамиль разделил подвластные шариату территории этого края на четыре военных округа — вилайета. Аух с окрестностями занимал междуречье Акташа и Аксая (наиб Ташу-хаджи). Округ Шали—Гирмчик (Большая Чечня) находился на плоскости, в междуречье Хулхуло и Аргуна (наиб Джаватхан). Округ Гехи (Малая Чечня) располагался в междуречье Аргуна и Форганги (наиб Ахверды Магома), а округ Мичик (Мичиковское наибство) — в междуречье Аксая и Хулхуло (его возглавил Шоаип-мулла).