Далхан Хожаев - Чеченцы в Русско-Кавказской войне

Письма, обращения, посольства к имаму Шамилю, возвеличивание его, похвала и обещания всяческих наград и славы, часто подобострастное отношение правителей великих держав к имаму задевали честолюбие Юсуфа-хаджи. Жажда славы, почестей, наград подвела Юсуфа Сафарова, толкнув на безрассудный шаг.

В 1853 году житель Ахалциха Гаджи-Исмаил был направлен к Шамилю с письмами от турецкого султана и с поручением уговорить имама в «довершение своих беспрерывных действий приготовиться к новым схваткам, надеясь на неограниченную» помощь Порты. Когда нарочный отправился в обратный путь, Шамиль передал с ним два письма с приложением перевода русской газеты, «найденной у убитого казака, и чертежного описания земель, обитателей на Кавказе... составленной Гаджи-Юсуфом». (Карта эта, изъятая у задержанного по дороге в Карс Гаджи-Исмаила, была переведена и издана Линевичем в 1872 году.) Гаджи-Исмаил в пути был задержан дважды: царскими кордонами и, ранее, секретными службами Имамата. Поводом к задержанию явилось донесение Шамилю, что Юсуф секретно передал Исмаилу какую-то бумагу сверх врученных ему от имама.

После изъятия ее у Исмаила, бумагу принесли к имаму. В письме Юсуф-хаджи сообщал паше, что когда он прибыл к Шамилю, у последнего не было никакого порядка, и все шло, как у людей, незнакомых с требованием правильного строя для управления народом и войском; что он со времени прихода постоянно занят введением во всех частях должного порядка и успел устроить у Шамиля низам и многое другое, о чем в Дагестане не имели понятия.

Вознегодовавшие приближенные Шамиля бросились к дому Юсуфа с намерением убить его, но подавивший свой гнев имам приказал остановить их и велел привести Юсуфа к себе. Тесть и учитель Шамиля Джемал эд-Дин Казикумухский просил Шамиля о пощаде Юсуфа. В присутствии Юсуфа и окружения Шамиля было зачитано тайное послание Юсуфа карскому паше. Юсуф понял, что все кончено. Он стоял словно окаменевший, не в состоянии вымолвить ни одного слова.

Нарушив мертвую тишину, имам обратился к Юсуфу, сказав ему, что «хотя он вполне заслужил казнь, но в уважение ходатайства Джамалэддина, дарует ему жизнь и ссылает его в Тинди, где приказывает ему жить без всяких ухищрений под опасением лишения жизни» [Низам Шамиля, с. 6—7].

В селении Акнада («шамилевской Сибири») Юсуф провел в тяжелых условиях несколько лет в кандалах, в темнице. Все имущество Юсуфа было конфисковано.

Суровые условия заключения подорвали здоровье ссыльного наиба. Тягостно тянулись мучительные годы заключения. Отчаявшись, несмотря на все ходатайство за него, получить прощение имама, Юсуф решился на крайний шаг. В 1856 году он бежит из Акнады через общество Чеберлой в крепость Воздвиженскую (Чахкери), а оттуда его переправляют с семейством и несколькими родственниками в крепость Грозную, «где был благосклонно принят» 18 июля.

Юсуф просил позволения жить в Малой Чечне в мирных аулах. На донесении о выходе Юсуфа-хаджи император Николай I написал: «Надеюсь, что не будет повторения того, что случилось с Хаджи-Муратом» [Зиссерман, с. 244].

Жажда мщения Шамилю владела Юсуфом. «Знаю многое о Шамиле и его войсках, — писал Сафаров князю Барятинскому, — надеюсь быть полезным русскому правительству и ручаюсь уничтожить все сделанное мною у Шамиля, потому что хозяин дома лучше знает, что в нем делается» [Генко, с. 32—33].

Однако через несколько месяцев после бегства в Грозную в 1272 году хиджры (1856 год) Юсуф-хаджи Сафаров скончался. Гаджи-Али пишет, что Юсуф умер через восемь месяцев после прибытия в Грозную; Амир-хан рассказывал, что, по официальной версии, распространенной в Имамате, Юсуф «умер там скоропостижно, в первую же ночь после своего прихода туда».

Так закончилась сложная, противоречивая и трагическая жизнь этого слабого в своих человеческих страстях, но талантливого и замечательного во многих отношениях великого государственного деятеля Имамата Шамиля.

Имя Автуринского Ахмада (Эвтархойн Ахьмад) стало достоянием как литературы, так и устного народного творчества (илли, назма) уже в 50-х годах прошлого столетия.

В начале XX века песни о нем привлекли внимание композитора Муслима Магомаева-старшего. Песни об Ахмаде Автуринском в исполнении сказителя А. Нучаева слушали и записывали в 1915—1916 годах юный Асланбек Шерипов и его братья. В конце 20-х—начале 30-х годов известный илланча (исполнитель народного эпоса на дечик-пондаре) Б. Сулейманов пел песни об Ахмаде Автуринском по радио. В 1930-х годах песня о нем впервые была опубликована в сборнике чеченского фольклора. Пожалуй, самую большую работу по сбору песен-сказаний об Ахмаде Автуринском проделал С. Эльмурзаев.

Ахмад родился в 1824 году в семье жителя аула Автуры Мохмада из чеченского общества гуной. Уже в юном возрасте Ахмад выделялся среди сверстников удалью, искусством наездничества, щедростью и благородством.

Один из оплотов чеченского сопротивления, аул Автуры был все время под прицелом многочисленных военных экспедиций царских военачальников. Но военному командованию царских войск не удавалось запугать непокорных чеченцев, в сердцах которых еще больше укреплялась ненависть к поработителям. Юный Ахмад часто участвовал в постоянных стычках с жестоким врагом.

Весной 1840 года, когда вся Чечня под предводительством имама Шамиля вновь поднялась на священную войну за свободу, войска генерала Граббе начали новый поход в Чечню. 27 октября 1841 года они взяли штурмом села Гелдаган и Автуры. Отчаянное сопротивление чеченцев заставило царские войска остановиться перед входом в горы.

В этих боях за родной аул Ахмад показал себя отважным, зрелым воином. В обнаруженной А. И. Гапаевым в 1986 году чеченской хронике 40-х годов XIX века, написанной на арабском языке, рассказывается о бое отрядов наибов Шоаипа-муллы и Хаджи-Мурата против войск генерала Мусы Ансадойн (Ансалтинского) у берегов реки Терек. Неизвестный чеченский летописец сообщает, как на вызов предводителей: «Кто понесет знамя?» — из рядов войск, подобно льву, выскочил неизвестный юноша на коне. Это был Ахмад Автуринский.

По рассказам стариков, имя юноши стало широко известно в Чечне после сражения в Нохчи-мохке, в месте Коьжалган дукъ (начало июня 1842 года). В стане горцев неожиданно, как из-под земли появился неуловимый царский офицер, нанеся большой вред, он невредимым исчезал обратно. Раздраженные удачными вылазками русского храбреца, бывалые джигиты стали обсуждать план поимки офицера. Стоявший поодаль юный Ахмад, стесняясь своей смелости, робко предложил свои услуги. Оторопевшие от наглости юнца опытные воины высмеяли Ахмада, а затем с руганью прогнали юношу.