Юрий Акашев - История народа Рос. От ариев до варягов

Этническое формирование росов происходило на местной, индоевропейской основе, то есть на основе тех первобытных человеческих коллективов, которые еще в каменном веке широко расселились по Центральной и Восточной Европе, став как бы неразрывной частью ее природы.

В настоящее время у подавляющего большинства ученых нет сомнений в том, что русский народ, вместе с другими славянскими народами, принадлежит к крупнейшей в мире индоевропейской языковой семье, к которой также принадлежат современные индо-арийские, иранские, балтийские, германские, кельтские, романские, италийские, тохарские, армянский, греческий, албанский языки и ряд уже мертвых языков: латинский, хеттский, готский, прусский, санскрит и некоторые другие. Одиннадцать из девятнадцати самых распространенных в современном мире языков произошли от индоевропейского праязыка, имевшего множество ветвей. О принадлежности росов к индоевропейцам свидетельствуют данные языкознания, характерные особенности языческой религии древних росов, славянорусская мифология, происхождение этнонима «росы» (о чем уже говорилось во 2-й главе) и многое другое. Следовательно, история древнейших росов неразрывно связана с историей ранних индоевропейцев, их формированием и расселением по европейской территории, приспособлением к суровым и разнообразным природно-климатическим условиям, осознанием своего места в мире природы и в мире людей.

Если не принимать во внимание частные мнения тех ученых и псевдоученых, которые пытаются связать происхождение русского народа с египтянами, тонкотелыми людьми-орусами и т. д. (об этом говорилось в гл. I, § 1), то нужно отметить, что большинство современных исследователей историю древней руси начинают с поисков славянской прародины. Но еще А.А. Шахматов, считая, что первым, коренным вопросом в жизни славянства является вопрос о славянской прародине, ставил его в зависимость от вопроса о прародине индоевропейцев: «уяснение последнего вопроса, – писал он, – ведет неминуемо к освещению первого» [484]. Однако за более чем полторы сотни лет, прошедшие с тех пор, как было установлено родство между индоевропейскими языками, по вопросу об индоевропейской прародине появилось множество самых различных гипотез, из которых наибольшее число сторонников получили две. Одна из них производит древнейших индоевропейцев с побережья Балтийского и Северного морей, другая – из Северного Причерноморья.

В последние десятилетия среди многих ученых получила популярность гипотеза Т.В. Гамкрелидзе и В.В. Иванова, успешно работающих над реконструкцией индоевропейского праязыка и полагающих, что «прародина индоевропейцев находилась в области, где были изобретены колесницы, где впервые стали возделывать ячмень и виноград, а именно: в северной части Передней Азии (Малая Азия – Северная Месопотамия)» [485].

Крупный ученый-археолог, известный своими исследованиями в области индоевропейской археологии и мифологии, В.А. Сафронов отсчет собственно индоевропейской истории начинает с VIII тысячелетия до н. э. и доказывает, что уже в этом тысячелетии индоевропейцы находились «в Малой Азии и в Восточном Средиземноморье, а до этого они жили на северо-западе Восточной Европы» [486].

Все больше подтверждений получает концепция выдающегося индийского санскритолога, специалиста по Ведам Бала Гангадхара Тилака (1856–1920), согласно которой родиной всех народов, относящихся к индоевропейской языковой семье (по Тилаку – народов «арийской расы»), является Арктика [487]. Свое открытие Тилак сделал на основе историко-религиоведческого анализа гимнов Ригведы и текстов других памятников ведической литературы. Его книга «Арктическая родина в Ведах» была опубликована в Индии еще в 1903 г. и вызвала в науке много сомнений в связи с отсутствием материальных доказательств. В России эта книга нашла горячую поддержку в книге известного биолога начала XX века Е. Елачича «Крайний Север как родина человечества» [488]. В настоящее время гипотеза северного происхождения индоевропейцев находит все больше подтверждений, которые были проанализированы в ряде публикаций Н.Р. Гусевой [489].

Таким образом, вопрос о территории и хронологических рамках индоевропейской прародины представляется очень сложным и пока однозначного ответа на него наука не дала. Но следует обратить внимание на очень важную мысль, высказанную известным лингвистом Л.А. Гиндиным, относительно того, что периоды относительной стабилизации индоевропейской территориальной протоэтнической общности чередовались с периодами ее миграционного членения и что «в акт консолидации этой общности в результате дивергентноконвергентных процессов могли быть вовлечены, помимо собственно индоевропейского этнолингвистического ядра, этносы и языки отдаленно родственные, а также так называемые индоевропеоидные, возникшие под влиянием ареальных контактов» [490]. Примерно такое же, но еще более категоричное мнение высказывал Шахматов, писавший что вопрос об индоевропейцах и их прародине – это, прежде всего, не антропологический вопрос, а культурно-этнографический. Как в настоящее время индоевропейская языковая семья включает в себя самые различные антропологические типы, так же разнороден был ее антропологический состав и в глубокой древности. Путем культурного взаимодействия или завоеваний к первоначальному индоевропейскому ядру приобщились разнородные как в антропологическом, так и в этнографическом, а следовательно, и в лингвистическом смысле европейские и азиатские племена. Именно этим объясняется большое разнообразие как антропологического материала, так и археологических культур на территории Средней и Восточной Европы.

Возвращаясь к вопросу о славянской прародине, отметим, что уже не одно поколение ученых ломает копья вокруг поисков конкретной, более или менее точно очерченной и не очень обширной территории, на которой произошло отделение славян от остальных индоевропейцев. Нет необходимости приводить здесь многочисленные гипотезы по этому вопросу, поскольку они много раз были предметом анализа таких крупных ученых, как Б.А. Рыбаков, В.В. Седов, П.Н. Третьяков, В.П. Кобычев и др. и при желании более подробно с ними можно познакомиться по работам этих авторов. Отметим лишь, что в исследованиях ученых ХХ века наиболее четко определились три основные тенденции в определении древнейшей территории расселения славян. Сторонники первой, так называемой висло-одерской, гипотезы считают прародиной славян территорию на запад от Буга и Вислы до Одера, другие отстаивают гипотезу висло-днепровскую, сторонники третьей гипотезы, объединив первые две, считают возможным отнести к славянской прародине все пространство от Днепра до Одера. Академик Б.А. Рыбаков, сторонник третьей гипотезы, воспользовался тремя археологическими картами, составленными разными исследователями и имеющими отношение к славянскому этногенезу: картой тшинецко-комаровской культуры XV–XII вв. до н. э., раннепшеворской и зарубенецкой культур II в. до н. э. – II в. н. э. и картой славянской культуры VI–VII вв. н. э. типа Прага-Корчак (см. илл. 29-а, б, в). Он произвел наложение этих карт одну на другую и обнаружил их удивительное совпадение, и, поскольку тшинецко-комаровская культура, по мнению ученого, является синхронной отделению праславянских племен от других индоевропейцев, он посчитал возможным признать область ее распространения тем географическим плацдармом, на котором развивалась дальнейшая история славянства.