Алексей Егоров - Юлий Цезарь. Политическая биография

Несмотря на красочные описания первых побед римлян, Рим эпохи царей представлял собой примитивное карликовое государство, площадь которого не превышала 150 км 2при Ромуле и несколько больше при Анке Марции с населением 10–15, а позже — 25–30 000 человек {10} 10 Подсчеты численности раннеримской общины см. Маяк И.Л. Рим первых царей…С. 130–134. Наиболее известны подсчеты Ю. Белоха, Ф. де Мартино и Э. Гьерстада (Beloch J. Römische Geschichte. 5 Aufl. Berlin, 1853. S. 219; de Martino F. Territorio, popolazione e ordinamento centuriato // Diritto et societa nell’ antica Roma. Roma, 1979. P. 162–182; Gjerstad E. Innenpolitische und militarische Organisation in fruhrdmischer Zeit// ANRW. Tl. I. Bd. 1. Berlin-New York, 1972. S. 174–182. . [2] Основой для подсчета обычно служат размеры предполагаемой территории и данные о количестве военных сил и числе центурий, а также- о предполагамой плотности населения. Исходными данными являются численность римского легиона, сначала 3 000 человек, по 1 000 от каждой трибы (Varro. De I. 1., V, 89), а затем — 6 000 пеших и 600 всадников (Plut. Rom., 20) и сведения Ливия и других авторов о 193 центуриях при Сервии Туллии (тге. около 19 300 воинов) и 80 000 человек при цензе времен Сервия Туллия (Liv., 1,44,2). Как полагают исследователи, при Ромуле римляне имели 3 000 воинов, при Анке Марции их было 6 000, что предполагает общую численность населения в 12–15 000 и 20–30 тыс. человек. В конце царского периода в Риме было 60–80 000 граждан. Ф. де Мартино, предпочитающий рассчеты плотности населения и территории, снижает эту цифру до 50 000. Его границы отстояли на 4–8 миль от города. Вместе с тем, новый город имел множество особенностей географического, экономического и этнического характера, которые сказались как в этот, так и в последующие периоды.

Латинская равнина была одной из самых плодородных и населенных частей Италии, относительно защищенной от внешней угрозы. С севера Лациум был защищен от этрусков рекой Тибр, крупнейшей судоходной рекой Апеннинского полуострова, с востока и юга — горами, населенными сабинянами, эквами и вольсками, а на юге почти переходил в другую плодородную равнину, Кампанскую. Другим соседом Лациума были этруски, создавшие самую высокую цивилизацию Италии, сопоставимую с греческой. Впрочем, и греки были не так далеко. На Кампанскои равнине находилась одна из крупнейших и древнейнщх колоний, Кумы (осн. 754 г. до н.э.), и, как полагали римляне, многие религиозные культы, право, письменность и архитектура пришли к ним отсюда. Легенды рассказывают о посещении Лациума греческими героями, начиная с микенских времен, причем, по крайней мере трое из них были связаны с древнейшей историей римлян. По преданию, древнейшее поселение на Палатине основал аркадянин Эвандр {11} 11 Подробный разбор мифа об Эвандре см. Маяк И.М. Рим первых царей…, С. 53, 56, 73–74; 82–84. , [3] Согласно традиции, аркадянин Эвандр был первым греком, прибывшим в Лациум и основавшим поселение на Палатине (Varro. De 1. 1., V, 21; Liv., I, 5,2; 7,4, 8; Dion. Hal., 1,31–32; lust. XLIII, 1, 3; Plut. Rom., 21; Plin. NH., XXXIV, 167, 1; Ovid. Met., XrV, 456). Некоторые исследователи (Э. Перруцци) склонны считать предание об Эвандре отражением реального факта — появления в 13–14 вв. до н.э. микенского поселения, оказавшего культурное влияние на окружающую территорию. троянец Эней и его сын Асканий стали основателями Альбы-Лонги, а с Гераклом был связан один из наиболее популярных римских культов (Liv., I, 7).

Латинская равнина была одним из самых населенных районов центральной Италии, в котором перекрещивались самые различные этнические взаимовлия ния. Уже в 1800–1500 гг. до н.э. здесь распространилась культура террамар, здесь был и один из центров культуры Вилланова. Из сообщений античных авторов вырисовывается крайне сложная и пестрая этническая картина. В числе жителей упоминаются сикулы и сиканы, неизвестный народ, именуемый аборигенами (по разным версиям — греки, протосабины, латины, лигии, пеласги), греки Эвандра и троянцы Энея (Dion Hal., 1. 16; 17; 19; 31–32; 34; 40; 45; 56; 60; 89; И. 1–2; Liv. L; 9–10; Flor, I, 1, 9; Tac. Ann., II, 54; 55; IV, 9; 43; VII, 58; Or. gent. Rom., 1–23) {12} 12 См. Маяк И.Л. Рим первых царей…, С. 56–63; 73–75. Подборка сведений Вергилия о римском этногенезе см. Там же С. 64–65. . [4] В описываемой авторами последовательности достаточно четко видна последовательность этнических пластов: сикелы и сиканы; аборигины, латины, пеласги, греки-микенцы и троянцы. Позже участие в этногенезе Лация приняли этруски и сабиняне, эквы и вольски.

Особенности этногенеза во многом определили менталитет народа. В римской истории было немало примеров упорного нежелания делиться своими привилегиями с «инородцами», политического, экономического и национального самоограничения, а иногда и подлинного шовинизма и ксенофобии, и, вместе с тем, изначально римлянам гораздо больше, чем грекам, была присуща идея открытости. Римляне сознавали себя как «сборный» народ и даже патрицианские роды царского периода включали в себя не только «коренных» латинов, но и сабинов (Валерии, Аврелии, Помпилии, Ветурии, Клавдии) и этрусков (Сергии, Лицинии), а некоторые возводили себя к троянцам (Юлии, Навтии) и грекам (Эмилии) {13} 13 См. Маяк И.Л. Рим первых царей…, С. 135–140. . Возникает представление, что римляне достигли своих успехов потому, что заимствовали от других все лучшее и соединили в себе лучшие силы и достижения разных народов. Позже эту идею выразил Саллюстий (что интересно — устами Цезаря) (Sail. Cat., 51, 38–9), а затем — император Клавдий (Dess., 212; Tac. Ann., ХШ, 42). Наряду с этим, Рим приобретает образ защитника гонимых. Уже Ромул открыл убежище для всех обездоленных и ищущих защиты (Liv., I, 8, 4). Великая Империя, покоряющая и побеждающая, но и готовая защитить обиженного, создающая из разных народов новую историческую общность римлян — таков был образ римской сверхдержавы, созданной маленьким народом на Тибре. Одним из главных символов этой идеи позже было суждено стать Юлию Цезарю.

Рим занимал особое место в Лации. В области были две группы холмов, Альбанские и Римские. Первые были более ранним политическим центром Лация, и именно здесь находились такие города, как Лавиний, Лаврент и Альба-Лонга, откуда и произошли римляне. Группа римских холмов (Палатин, Эсквилин, Виминал, Квиринал, Целий, Авентин) имела более выгодное стратегическое положение. Холмы были прекрасно защищены, владеющий ими контролировал устье Тибра, рядом находился брод, позже появился мост, здесь проходила Соляная дорога (Via Salaria). Военному развитию Рима способствовала близость этрусской границы. Уже в конце «эпохи царей» соперничество Рима и альбанского союза стало склоняться в пользу римлян.

Первый серьезный поворот в истории Рима приходится на рубеж VII–VI вв. до н.э. Три последних царя, Тарквиний Приск (616–578 гг.), Сервий Туллий (578–534 гг.) и Л. Тарквиний Суперб (534–510 гг.), условно именуются «этрусской династией». Два Тарквиния были этрусками, версии происхождения Сервия Туллия различны, но и он был тесно связан с правящей семьей (Liv., I, 39). Хотя традиция показывает мирный приход к власти этих правителей, сам факт наличия царей-этрусков вызвал появление теории «этрусского завоевания».