Александр Фурсенко - Династия Рокфеллеров

Рокфеллеры и в самом деле провозглашают себя сторонниками равенства белых и черных. Но ни в одной другой отрасли добывающей промышленности нет такого низкого процента рабочих-негров, как в нефтяной. Кроме того, входящая в группу Рокфеллеров страховая компания «Метрополитен лайф иншуренс» приобрела, как свидетельствует американский экономист В. Перло, «дурную славу своей воинственной дискриминационной политикой в отношении негров при заселении ею многочисленных многоквартирных домов». Однако 20-миллионная армия негров США — потенциально огромная политическая сила, и, выставляя себя сторонниками «гражданских прав», Рокфеллеры стремятся привлечь ее на свою сторону.

На сегодняшний день Уинтроп уже добился немалых успехов. И все-таки его продолжают считать неудачником. Говорят, что он умеренно близок с остальными братьями. Делаются даже попытки объяснить это тем, что ему приходилось в детстве терпеть обиды от старших. Однако объяснения такого рода звучат по меньшей мере наивно. Уинтроп играет достаточно важную роль в квинтете Рокфеллеров. Что же касается «возрастного» аргумента, то живым опровержением его надуманности служит самый младший из братьев — Дэвид, один из наиболее преуспевающих представителей клана.

За Дэвидом утвердилась репутация «исследователя» и «самого точного» Рокфеллера. «Точность» связывают с тем, что ему как верховному представителю банковских интересов династии постоянно приходится считать деньги, а репутацию «исследователя» — с его научной карьерой. Дэвид — самый образованный из братьев. В 21 год он окончил Гарвардский университет и поступил в Лондонскую экономическую школу, пробыв в ней один год. Затем был принят в Чикагский университет для прохождения аспирантуры. В 25 лет ему была присуждена степень доктора философии за диссертацию «Неиспользованные ресурсы и экономические потери». Его практическая деятельность началась в Нью-Йоркском муниципалитете.

Рокфеллеры всегда уделяли большое внимание Нью-Йорку. В 30-х годах их человек, некий Л. Б. Дэнхем, бывший служащий одной из рокфеллеровских организаций, стал видным членом так называемого «кухонного кабинета», фактически заправлявшего делами Нью-Йорка. А в 1940 г. сам Дэвид был назначен секретарем мэра города Лагардия. Этим было положено начало его длительным, продолжающимся и поныне связям с властями Нью-Йорка. Дэвиду даже предлагали баллотироваться в мэры города. Но он отклонил это предложение, довольствуясь участием в банковском комитете, который направляет политику городских властей, контролируя огромную, какой не знает ни один город США, задолженность муниципалитета.

С началом второй мировой войны Дэвид вступил в армию. Он служил офицером секретной службы, сначала в чине лейтенанта, а затем — капитана. До июня 1943 г. находился в военных училищах Виргинии и Мэриленда. Следующие полтора года провел в Алжире. А в конце войны был перемещен во Францию и вплоть до декабря 1945 г. являлся помощником военного атташе в Париже. Демобилизовавшись в 30 лет, Дэвид поступил в рокфеллеровский «Чейз нейшенл бэнк». Он начал работу в иностранном отделе банка, специализируясь на Латинской Америке. В 31 год стал помощником казначея. В 33 года — вторым вице-президентом. В 34 года — вице-президентом. В его ведение были переданы все международные финансовые операции.

В течение многих лет во главе банка находился дядя Дэвида — Уинтроп Олдрич. Одна из его задач состояла в том, чтобы подготовить себе преемника из Рокфеллеров. Еще накануне войны по инициативе Олдрича Дэвид получил первые уроки банковского дела. Обучаясь в Лондонской экономической школе, он одновременно проходил стажировку в отделении «Чейз нейшенл бэнк». В конце 1945 г. Олдрич специально приехал во Францию, чтобы уговорить Дэвида оставить военную службу и заняться деловой карьерой.

Банк, в который поступил Дэвид, уже много лет служил командным пунктом, с которого Рокфеллеры осуществляли свою финансовую политику. Это был центральный нерв, соединенный множеством ответвлений с разнообразными сферами промышленности и финансов Соединенных Штатов и зарубежных стран. Забота об этом первостепенного значения организме всегда представляла важнейшую задачу семейной политики. «Чейз нейшенл бэнк» перешел в руки Рокфеллеров вскоре после первой мировой войны. В 1955 г. он поглотил «Бэнк оф Манхэттен» и с тех пор именуется «Чейз Манхэттен бэнк».

В 1962 г. Дэвид вступил на пост президента и главы исполнительного комитета банка, который вскоре после слияния стал вторым после «Бэнк оф Америка» крупнейшим финансовым учреждением США. По размаху корреспондентской сети с ним не может конкурировать ни один другой банк. «Чейз Манхэттен» имеет около двух миллионов вкладчиков и связан корреспондентскими отношениями с 5900 другими банками. Только в большом Нью-Йорке у него 141 отделение. Такого числа отделений не имеет ни один другой банк. Активы «Чейз Манхэттен» достигают 16 миллиардов долларов, а его ежедневный оборот — превышает два миллиарда долларов. Таким образом, в руках Дэвида находится гигантское финансовое учреждение, умелое руководство которым ныне снискало ему славу «самого могущественного» Рокфеллера.

В 1961 г. в нижней части Манхэттена для рокфеллеровского банка было завершено строительство нового здания, крупнейшего из когда-либо строившихся банковских зданий. Это — 60-этажный небоскреб из стекла и стали. Еще недавно штат самого банка занимал пять подземных и тридцать наземных этажей. Остальные сдавались в аренду. А ныне «Чейз Манхэттен» уже испытывает такую нехватку помещений, что заключил договор об аренде половины 50-этажного небоскреба близ Уоллстрита, куда в 1969 г. переедет часть его служащих. Внутреннее убранство рокфеллеровского банка отличается богатством и изысканностью. Особенно выделяется 17-й этаж, где находятся комната № 1 — оффис Дэвида и кабинеты его ближайших заместителей.

В «Чейз Манхэттен» 189 вице-президентов. Большинство из них занимают стандартные комнаты площадью около 20 квадратных метров. На 17-этаже помещается лишь верховное руководство: кроме комнаты № 1, здесь кабинеты вице-председателя исполнительного комитета, а также семи старших вице-президентов. Эта часть здания поражает своей роскошью. Чего только тут не увидишь! Лучшие образцы современной мебели сочетаются с антиквариатом из обстановки английских королей. В интерьерах — античная скульптура и резные произведения мастеров Востока. На стенах — полотна импрессионистов и абстракционистов. В одном из кабинетов портрет Александра Гамильтона — одного из отцов-основателей США, консервативного политического деятеля и «первого бизнесмена», основавшего Банк Соединенных Штатов. Напротив — портрет его политического врага Аарона Бэра, который застрелил Гамильтона на дуэли. Но портреты этих деятелей соединены здесь не по драматическим соображениям. Оказывается, оба они имеют какое-то отношение к истории рокфеллеровского банка.