Елена Майорова - Викарии Христа: папы Высокого Средневековья. С 858 г. до Авиньонского пленения

Между тем папа противопоставил Ронкальским декретам свои требования. Он протестовал против каких бы то ни было прав императора на Рим, где все права принадлежали св. Петру, и против уплаты налогов императору с территории Папской области; ходатайствовал о возвращении владений Римской церкви, особенно «наследства Матильды», и требовал, чтобы итальянские епископы приносили императору только присягу в верности, а не ленную присягу как вассалы. Император в ответ обещал поддержку врагу папы, сенату Рима.

В 1159 г. представители четырех решительно настроенных итальянских городов, врагов Фридриха — Милана, Брешии, Кремы и Пьяченцы — встретились с папой в Ананьи и в присутствии посланника короля Сицилийского поклялись быть верными союзу, названному Великой Ломбардской лигой. Города обещали не иметь дел с империей без согласия папы, а тот, в свою очередь, должен был отлучить императора от Церкви через сорок дней после предупреждения.

Это был последний политический шаг Адриана IV. Он заболел и вечером 1 сентября 1159 г. умер от «ангины» — грудной жабы, — едва достигнув сорока пяти лет. По другой версии, он скончался от «укуса ядовитой мухи». Эта загадочная смерть полного сил мужчины вызвала многочисленные слухи о том, что он был отравлен по приказу Барбароссы.

Противостояние двух значительных личностей — папы и императора — не закончилось и со смертью Адриана IV. Его кончина дала возможность Барбароссе затеять еще одну интригу. Через день после того, как тело Адриана упокоилось в склепе собора Св. Петра, тридцать кардиналов собрались для избрания нового понтифика. Зная, что следующий папа, кардинал Роландо Бандинелли, наверняка продолжит линию своего предшественника, король организовал раскол в Папской курии. Кардиналу Роландо, соратнику и другу покойного папы, профессору богословия из Болоньи, канцлеру Адриана и главному лицу в вопросах внешней политики, поддерживаемому «сицилийской» партией (как называли теперь партию, враждебную императору и состоящую из четырнадцати кардиналов), он противопоставил кардинала Октавиано Монтичелло. Этот блестящий прелат происходил из семьи графов Тускулумских, состоящей в родстве с высшей знатью всей Европы, в том числе с императором Фридрихом I. Барбаросса дорожил этим преданным человеком и не упускал случая показать свою благосклонность к нему. Он даже пожаловал «своим возлюбленным и дорогим друзьям кардиналу Октавиано и его братии» город и графство Терни, занимавшие важное стратегическое положение.

Как только кардинал Роландо начал подниматься на престол, чтобы занять его под именем Александра III (7.9.1159– 30.8.1181),Монтичелло неожиданно схватил папскую мантию и надел ее на себя. Сторонники Александра вырвали ее у захватчика, но тот заранее припас еще одну, которую набросил себе на плечи, после чего рванулся к трону, уселся на него и провозгласил себя папой Виктором IV (7.9.1159– 26.4.1164) [54] Виктор IV, собственно — Виктор V, но, возможно, средневековые хронисты не учитывали первого Виктора IV (кардинала Григория Конти), антипапу в 1138 г., поскольку тот через два месяца покорился законному папе Иннокентию II. .Кстати появившийся среди выборщиков Отгон Виттельсбах зычно возглашал: «Октавиан станет папой!») Зрелище было недостойное, но план Барбароссы сработал. Послы императора в Риме немедленно признали Виктора законным понтификом. Вся остальная Европа поклялась в верности Александру, однако авторитету Св. Престола урон был нанесен, и хаос в папстве продолжался следующие восемнадцать лет.

Александр первое время провел на юге, в городе Нинфа, принадлежавшем его друзьям Франджипани. Там он произнес отлучение от Церкви антипапе.

Характеристики, данные антипапе Виктору, явственно носят отпечаток личных симпатий и антипатий. По отзыву Иоанна Сосберийского, он был «горд и напыщен, льстил немцам и искал расположения римлян — которого никогда не добился». Ему вторил архиепископ Эберхард Залыдбургский, утверждая, что «отними у Октавиана знатность, не останется ничего». Другой современник, напротив, называл Виктора «блестящим и щедрым». Барбаросса поцеловал туфлю созданному им папе и помог ему сесть на коня, то есть охотно выполнил шталмейстерскую услугу, которую в свое время никак не хотел оказать Адриану IV. По соглашению нового понтифика с императором Св. Престол должен был ограничиться лишь исполнением обязанностей по спасению душ христиан.

Виктор IV не смог утвердиться в Риме и вынужден был удалиться в Павию. Под нажимом Барбароссы у него появились сторонники — противники «пресловутого Роланда», как называли Александра III в имперском лагере. Ему отдало предпочтение большинство аббатств, подчиняющихся Клюни, хотя цистерианцы склонялись в пользу папы Александра. За Виктора горячо хлопотал Генрих Шампанский (брату которого была обещана Реймсская епархия), всюду представлявший его как истинного главу Римской церкви.

Виктор попытался взять повелительный тон с германским епископатом, но прелаты заметили ему, что прежде чем вести себя подобным образом, неплохо бы заручиться поддержкой всех христианских правителей. Очень важным могло стать признание Виктора Людовиком VII, который не являлся «викторианцем», но мог быть переубежден. Однако «правая рука» императора, его канцлер Рейнальд фон Дассель, в запальчивости пренебрежительно отозвался о «провинциальных корольках» [55] Точнее, он назвал Людовика Французского и Генриха Английского «малыми королями провинций», не скрывая замыслы о вселенском владычестве Фридриха Барбароссы. , что мнительный Капетинг справедливо принял на свой счет. Через несколько дней в Труа он торжественно признал легитимность Александра III. Там папа принял решение об отлучении от Церкви императора и его окружения.

За Людовиком VII и Генрих II Английский признал законным папу Александра.

На Соборе в Тулузе Александр III, мужественный борец за свободу Церкви, получил полное признание. На всякого, кто осмелится оспаривать этот факт, должно было обрушиться проклятие ада. Принесли зажженные свечи, архиепископы, епископы и аббаты, а также короли английский и французский со своими свитами бросили свечи на землю и затоптали их, проклиная императорского папу.

Легат Виктора, Гвидо из Кремы, ничего не смог противопоставить решению Собора, и с гордо поднятой головой под защитой императорских штандартов покинул город. Теперь его патрона признавали только Богемия и Дания, зато он пользовался поддержкой могущественного Фридриха Барбароссы. Но авторитет Виктора IV неуклонно падал. Когда Александр на синоде, куда он созвал сторонников из числа духовенства Запада, вновь предал своего соперника анафеме, перед Виктором захлопнулись двери даже в Германии. Ожесточившийся и отчаявшийся, он просил у императора и получил разрешение возвратиться в свою итальянскую резиденцию в Кремоне.