Валерия Башкирова - Герои 90-х. Люди и деньги

У тех, кто начал заниматься предпринимательством, деньги были, но с ними тоже была беда: они стремительно обесценивались. В начале года за доллар давали около 30 руб., летом — 35–37 руб., а в ноябре за неделю курс обрушился с 40 до 80 руб. Дальше обвал стал ежемесячной рутиной.

К 1992 году в магазинах появилось изобилие, однако оно оказалось не по карману 99% населения. Уверенно смотрели в будущее немногие счастливчики, которым повезло устроиться в инофирму или СП, где им платили в месяц долларов двести (российские частные фирмы доверием не пользовались). А зарплата обычного специалиста, хорошо жившего при СССР, стала эквивалентна нескольким долларам. При этом пара ботинок стоила около $ 50 (тогда основная масса «жизненно необходимых» продуктов — пиво, жвачка, колготки и женское белье, ботинки, ювелирка, фотоаппараты, музыкальные центры, травматические и газовые пистолеты, помповые ружья, подарочные глобусы и японские мечи-катаны — продавалась в киосках в подземных переходах).

Неприятности народ, как водится, заливал спиртным. Весь 1992 год прошел под знаком двух алкогольных брендов — ликера «Амаретто» и спирта «Рояль». Это были хиты сезона. В 1992 году алкаши на улицах распивали «Амаретто» из горла — кто-то наладил массовые поставки (говорят, подделки из Польши). Вскоре появилась и другая новинка — литровые бутылки спирта «Рояль». Эффект превзошел все ожидания, однако вскоре пошли сообщения о несчастных случаях с поклонниками «Рояля». Возможно, они неправильно его пили, может, наливали сначала воду, а потом спирт, а может, вода была некачественная… А может, кто-то стал подделывать «благородный» голландский продукт.

Между тем, в экономике начались малозаметные, но, как потом выяснилось, важные изменения. Например, в 1992 году разрешили уличную торговлю — и тут же, как по команде, вся страна ринулась на улицы — торговать. Чем попало — вареными джинсами (варили на дому), домашним барахлом (носки, варежки, старые утюги, мясорубки и фонарики), солеными огурцами и пирожками. Обогащались. Страна инженеров, ученых и космонавтов превратилась в сборище торгашей.

Но вот серьезными вещами торговали единицы. Одним из самых серьезных товаров стали «Сникерсы». Это был бум. Самые находчивые сколачивали немалое состояние поездками на «Марс». На завод в Голландии ежедневно отправлялись фуры за шоколадными батончиками. Для закупки брался кредит под сумасшедшие проценты (десятки, если не сотни процентов в месяц, банки их выдавали с удовольствием), и за неделю партия распродавалась с такой прибылью, которая с лихвой перекрывала и кредит, и проценты.

Появились и крупные торговые бренды — торговый дом «Эрлан», учрежденный годом раньше, в 1992 году громко заявил о себе массированной рекламой пива Gцsser. Тогда же появилась на свет фирма «Партия», торговавшая компьютерами (розничный бренд «Белый ветер» был создан за год до этого). Еще один розничный бренд — магазин Le Monti, открытый эмигрантом Леоном Гандельманом и торговавший дешевым барахлом из американских стоков. Еще запомнилось засилье двух крупных международных брендов — Uncle Ben’s (Mars) и Bledina (Danon).

Если первый, еда быстрого приготовления, раздражал своей навязчивостью (слоган «Неизменно превосходный результат» навяз в зубах и стал крылатым выражением), то второй, детское питание, — своим цинизмом. Кормить своих детей «Блединой» российские мамаши не решались, и через некоторое время она исчезла с рынка.

Очень скоро торговые дома и розничные сети положат конец биржевому буму (в то время, когда были разорваны хозяйственные связи между предприятиями, огромная доля оптовых поставок шла через биржи, которые работали едва ли не в каждом крупном городе).

Но вот с традиционной для страны торговлей металлами вышел конфуз. Например, начиная с 1992 года и на несколько лет вперед мировым лидером в торговле никелем стала маленькая Эстония. Наш флагман промышленности «Норильский никель», как и все остальные флагманы, лежал на боку, а в это время шустрые ребята (говорят, особенно активна в этом бизнесе была «тамбовская» группировка Петербурга) скупали товар на складах и отправляли фиктивным покупателям в Калининград. Проходя через Прибалтику, груз попадал к местным посредникам и от них уходил в Европу. Прибыль составляла несколько сотен процентов (что, впрочем, тогда было нормально для любого российского бизнеса).

Еще одно малозаметное, но важное для отечественной металлургии событие 1992 года — в офшорной компании Trans-CIS Commodities LTD, принадлежавшей братьям Черным, новое назначение. Вице-президентом компании стал выпускник Академии народного хозяйства Владимир Лисин, который до 1997 году будет управлять российским бизнесом компании (другой управляющий — молодой Олег Дерипаска).

И еще одно знаковое назначение в частных структурах — министр внешнеэкономических связей Петр Авен становится президентом Альфа-банка. Вообще, власть и бизнес становятся все ближе и роднее. Так, премьер-министром РФ был назначен основатель Газпрома Виктор Черномырдин.

Анатолий Чубайс, который, собственно, и затеял «игру в ваучер», признавался, что вложил свой ваучер в Первый ваучерный фонд (ПВФ). Фонд этот, некогда один из крупнейших, известен многими ваучерными вложениями, которые затем превратились во вложения таких китов, как Morgan Stanley и CSFB, в акции российских предприятий. Например, именно ПВФ помог шведско-норвежской Baltic Beverages Holdings купить контрольный пакет акций АО «Пивоваренная компания “Балтика”», крупнейшего игрока на российском рынке пива. А сколько таких сделок осталось незамеченными, оценить вообще невозможно.

Принесла или не принесла пользу простому человеку «грабительская ваучерная приватизация», теперь уже не важно. Важно другое — она стала инструментом, с помощью которого в России был создан институт частной собственности. И естественно, сделаны первые крупные состояния.

С 1 октября 1992 года любой гражданин РФ мог получить в отделении Сбербанка РФ ценную бумагу номиналом 10 000 руб. — государственный приватизационный чек, по польскому образцу окрещенный ваучером. Считалось, что бумага эта подтверждает право на владение каждым гражданином частью национального богатства, причем все граждане получили равные «куски пирога».

А потом — «деньги к деньгам» — эти состояния помогли их владельцам стать собственниками крупнейших предприятий страны уже на втором этапе приватизации, в ходе залоговых аукционов.

Не без выгоды для государства, разумеется.

Приватизация, т. е. передача государственных предприятий в частную собственность, началась в России еще в 1988 году, после принятия закона СССР «О государственном предприятии (объединении)». На этом этапе она осуществлялась в отсутствие необходимой нормативной базы. Разработка соответствующего законодательства началась только в 1991 году. Именно в 1991 году был принят закон «О приватизации государственных и муниципальных предприятий в РФ», в который в 1992 году были внесены изменения.