Валерия Башкирова - Герои 90-х. Люди и деньги

Рядовые сайентологи работали за идею, деньги для них были не важны. И быстро становились фанатами. «Я испытала это на себе, — рассказывает жертва секты. — Становишься как наркоман, т. е. не можешь уже обойтись без новых и новых курсов, хочешь стать все лучше и лучше, ищешь деньги на оплату занятий. Кроме разных курсов, здесь заставляют проходить “оверт”. Это процедура, когда человек должен написать все свои отрицательные поступки. Твою правдивость проверят потом на детекторе лжи. Вообще на этих процедурах я чувствовала себя, как в 1937 году: записывалось каждое мое слово. Все эти сведения хранятся в личных папках. А ведь это можно использовать потом, чтобы заставить человека работать на организацию. Например, в моей жизни ничего страшного не было, ну а если кто-то когда-то мошенничал или совершал другие противоправные поступки, а теперь об этом знают сайентологи? В свое время я хотела выкрасть папку со своим личным делом, но не смогла. В общем, человека можно довести до чего угодно, даже до самоубийства. Что же касается отношения к отступникам, то их ненавидят и одновременно боятся. Тех, кто ушел из организации или сомневается в учении, называют пипами — потенциальными источниками проблем (Хаббард, кстати, писал, что каждый сайентолог может причинять любой вред противникам организации: например, лишать собственности или вообще уничтожить физически. — Ред.). Мой личный пример весьма показателен. Сектанты даже заставили моего мужа развестись со мной … Я познакомилась с ним на курсах, позже мы поженились. Дима — врач-невропатолог и, в отличие от меня, сильно поддался влиянию секты. Сначала сайентологи отговаривали меня от брака: видимо, видели, что я влияю на Диму и могу увести его из секты. Но у них ничего не вышло. Зато через полгода муж сам подал заявление о разводе, мотивируя это тем, что у нас “разные жизненные цели”».

Кроме того, в Москве действовала сайентологическая организация «Нарконон», якобы навсегда избавляющая от алкогольной и наркотической зависимости безмедикаментозными методами. Наркоманам здесь давали витамины В1, В6 и др. При этом, как утверждали в центре, от неизбежной ломки можно избавить и без лекарств: «Главное — сила убеждения». Кстати, в США этой «программе» было отказано в выдаче лицензии, а у нас она была запрещена в 1996 году приказом министра здравоохранения.

Секта сайентологии, как считали специалисты по изучению сект, оказывала значительное влияние на российскую политику. С 1989 года секта устанавливала контакты с российскими политиками. Так, юрисконсульт мэра Москвы Юрия Лужкова адвокат Галина Крылова была важнейшим юридическим представителем международных сект в России и членом попечительского совета «Гражданская комиссия по правам человека» (Citizens Commission on Human Rights) в США. Это организация секты сайентологов, цель которой — «очистить мир от психиатров». Крылова в течение нескольких лет вела все важные процессы от имени сект всего мира и большинство из них проиграла. В 1995 году она представляла интересы японской секты «Аум синрикё», устроившей газовую атаку в токийском метро, а также корейской секты Муна, кришнаитов и «Свидетелей Иеговы». Однако главной задачей Крыловой была работа с сектой сайентологов, где ее обязанности выходили за рамки юрисконсульта. Сайентологи пригласили ее в попечительский совет «Гражданской комиссии по правам человека». Когда в 1997 году в газете Scientology News были опубликованы фотографии «борцов с психиатрией», фото Крыловой было в первом ряду.

А в марте 1998 года газета Berliner Zeitung сообщала о том, что российский премьер-министр Сергей Кириенко когда-то посещал курсы сайентологии.

Одной из первых нашумевших афер, прогремевших на всю страну, стали махинации с так называемыми «чеченскими авизо». В 1992 году с удивительной легкостью из Центробанка были похищены десятки миллиардов рублей.

Дело в том, что в начале 1990-х годов зарождающаяся рыночная финансовая система страдала от систематической задержки платежей. Региональные расчетно-кассовые центры не справлялись с обработкой документов, поступающих от коммерческих банков, в частности авизо, на основании которых на корсчет банка зачислялась указанная в нем сумма. Сотрудники ГРКЦ (Главного расчетно-кассового центра) были не в состоянии разобрать сотни мешков с платежной документацией, скопившейся в помещениях ГРКЦ. Кроме того, в соответствии с распоряжением ЦБ сводное авизо, направляемое одним региональным ГРКЦ другому, сопровождалось платежными документами всех банков. В том случае, если одного из документов недоставало, весь пакет отправлялся по почте обратно в адрес РКЦ-отправителя. Там он лежал в ожидании обработки и дополнялся необходимыми документами, отыскать которые было, как правило, нелегко.

Поэтому в мае 1992 года Центробанк предпринял очередную попытку ускорить расчеты между коммерческими банками. С этой целью была отменена система телеграфных расчетов через областные ГРКЦ. Отныне коммерческие банки, находящиеся на территории России, могли направлять платежные документы непосредственно друг другу. А уже в июне 1992 года российские коммерческие банки получили телеграмму ЦБ России, запрещающую производить зачисления по платежным документам, поступившим в Россию из Чечни, без специальных подтверждений со стороны чеченских банков. Причиной ограничений стал факт появления в Московском расчетно-кассовом центре фальшивых авизо на сумму около 30 млрд. руб., выписанных от имени чеченских банков. В начале июня 1992 года по распоряжению ЦБ были арестованы корсчета нескольких московских банков, через которые передвигались фиктивные суммы.

Схема использования фальшивых авизо была довольно проста: в московское предприятие приходил «гонец» с незаполненным бланком авизо и предлагал за определенный процент наличности перевести на банковский счет предприятия гораздо большие безналичные суммы. Естественно, что при этом в поле зрения чеченских «финансистов» попадали, как правило, клиенты тех банков, которые имели возможность оперировать значительными наличными средствами.

К апрелю 1993 года поток фиктивных авизо оскудел, но милиция искала отправителей старых фальшивок. Причем в подобных преступлениях милиция по-прежнему упорно обвиняла чеченцев. Подобная пристрастность объясняется тем, что чеченцы первыми поставили банковскую аферу, известную еще с 1970-х годов, на коммерческие рельсы.

В июне 1993 года стало известно о задержании органами МВД пяти руководящих сотрудников ЦБ во главе с начальником центрального операционного управления Равилем Ситдиковым. Предъявленные обвинения были более чем серьезны: участие в махинациях с авизо и взяточничество при выдаче банкам централизованных кредитов. Было возбуждено 100 уголовных дел, связанных с крупнейшими банковскими хищениями по подложным авизо.