Андрей Васильченко - Стоунхендж Третьего рейха

На первый взгляд могло показаться, что разрыв отношений между Тойдтом и «Наследием предков» был намечен только летом 1938 года. На самом деле это было уловкой, призванной настроить публику против опального профессора. Отчасти это удалось — один из участников ежегодного собрания «Объединения друзей» после окончания мероприятия записал в своем дневнике: «Этот Вольфрам Зиверс — отличный парень. С ним можно хоть в огонь, хоть в воду». Однако руководство СС так и не смогло достигнуть своей изначальной цели — оно не смогло полностью лишить какого-либо влияния Вильгельма Тойдта. Он продолжал все еще пользоваться уважением в Детмольде, полагая, что Экстернштайн являлся его «вотчиной».

На фоне негласного выяснения отношений между «Аненэрбэ» и Вильгельмом Тойдтом мы оставили в стороне очередной виток конфликта между Гиммлером и Розенбергом, в который оказался втянут Рудольф Гесс. Поскольку, несмотря на возмущенные высказывания Розенберга, Рудольф Гесс не «внял его просьбам», а равно не предпринял никаких шагов, чтобы приостановить деятельность Гиммлера в области древней истории, Розенберг решил направить несколько писем протеста, в том числе самому Гиммлеру. В них в очередной раз звучало обвинение в нарушении компетенции, утвержденной фюрером. Судя по всему, других доводов у Розенберга более не было. Поводом для одного из этих писем стало начало археологических раскопок у Герденской горы, которые активно поддерживались эсэсовскими структурами. В ответ на эти обвинения Гиммлер иронично ответил в письме: «Я могу только удивляться и завидовать, с какой быстротой до Вас доходит информация. Неужели профессору Рейнерту больше нечем заняться, кроме как постоянно следить за мной? Он появляется буквально везде, где СС начинает раскопки. Я Вас прошу, намекните ему тактично, что он может мне доверять как старому партайгеноссе».

Поводом для второго письма Розенберга, которое было направлено Генриху Гиммлеру, стали перспективные планы «Аненэрбэ». Можно предположить, что в данном случае предполагалось создание «централа» «Наследия предков» в Детмольде, что обсуждалось рейхсфюрером СС и гауляйтером Майером в феврале 1938 года. Откуда об этих планах стало известно Розенбергу, сейчас доподлинно установить очень сложно. Впрочем, можно выдвинуть версию о том, что когда между Гиммлером и гауляйтером Вестфалии возникли трения, последний уведомил об этом Розенберга. Впрочем, это не более чем предположение. В любом случае в августе 1938 года «идеолог партии» и «министр без портфеля» высказывал мнение, что расширение деятельности «Наследия предков» могло «повлиять на духовное и мировоззренческое воспитание в НСДАП», что относилось компетенции рейхсляйтера Розенберга.

А пока вернемся собственно к Экстернштайну. Несмотря на все усилия Гиммлера и Освальда Поля урегулировать финансовую ситуацию в Фонде, к лету 1938 года все работы у этих скал были приостановлены. Тем не менее СС не оставляло Экстернштайн без внимания. Эти утесы стали использоваться в качестве некого ритуального места, что, видимо, было уже давно задумано Гиммлером. Так, например, именно у Экстернштайна 9 ноября 1938 года принимали присягу «новобранцы» 72-го штандарта СС. Показательно, что на обратном пути эсэсовцы приняли участие в погромах, которые вошли в историю как «хрустальная ночь».

О том, в каком виде должен был предстать Экстернштайн после окончания раскопок и благоустроительных работ, можно узнать из письма Освальда Поля. Он писал: «Остается лишь закончить работы по переустройству. Для этого надо довести шоссе и объездные дороги до все еще открытых сооружений и создать входные ворота. Трамвайные линии должны быть полностью сняты. Но для этого требуются значительные средства. Все имеющиеся в моем распоряжении в настоящее время источники почти полностью иссякли. Но, с другой стороны, надо в срочном порядке заканчивать обустройство, чтобы к весне территория предстала в предусмотренном Вами, рейхсфюрер, виде. В данном случае я вижу выход в привлечении к работам заключенных, о чем у меня уже достигнута договоренность с группенфюрером Эйке».

В случае если бы благоустройство Экстернштайна происходило силами вольнонаемных рабочих, то финансовые затраты составили бы 100 тысяч рейхсмарок. В случае использования бесплатного труда заключенных они были в десятки раз меньше. Этот аргумент показался весьма убедительным, и он санкционировал использование труда заключенных концентрационных лагерей в Экстернштайне, как то и предлагал Освальд Пауль.

Возникновение организации «Круг любителей древней истории» («Крайсринг»; дословно с немецкого «районный кружок», или «Окружной союз»), именно в Липпе имело несколько объективных предпосылок. Во-первых, в Липпе располагался городок Ёрлингхаузен, где еще в свою бытность Ганс Рейнерт наладил хорошие контакты с местными властями, чтобы после окончания археологических раскопок можно было создать подобие музея «Германская усадьба». Кроме этого, имелся Вильгельм Тойдт со своими сторонниками, который после исключения из «Аненэрбэ» отнюдь не предполагал оставлять занятий древней историей. В его планы как раз входило создание новой организации, в чем-то напоминающей «Объединение друзей германской праистории». В этой связи в ведомстве Розенберга решили использовать в собственных интересах Тойдта, который более не поддерживал контактов с рейхсфюрером СС. В-третьих, в Детмольде и Липпе местные партийные и государственные власти предпочитали игнорировать «Наследие предков», которое претендовало на главенство в вопросах изучения древней истории. О том, что конфликт нарастал, говорят сведения, приведенные начальником одного из отделов «Аненэрбэ». В своем письме он сообщал, что «гауляйтер обычно без согласования с „Наследием предков“ направлял своих гостей непосредственно к Экстернштайну». Хотя очень сложно судить о том, знал ли в 1938 году Ганс Рейнерт о противоречиях, которые существовали между «Аненэрбэ» и местными властями.

Первые упоминания о «Круге любителей древней истории» относятся к февралю 1939 года. Именно в это время начальник курсов повышения квалификации гау Север-Вестфалия обращался к коллеге из Липпе с сообщением о том, что, «возможно, в ближайшее время в Детмольде профессор Рейнерт создаст „Круг любителей древней истории“». По непонятным причинам эти сведения попали в руки Вильгельма Тойдта, который, будучи уже целый год изгнанным из «Аненэрбэ», не преминул обратиться к Гансу Рейнерту. Ответное письмо не заставило себя ждать. В марте 1939 года Рейнерт подтвердил, что «в Детмольде просто необходимо создавать „Круг любителей древней истории“».