Андрей Иванов - Повседневная жизнь французов при Наполеоне

Призыв был неистово подхвачен собравшимися. После этого начались празднества и народные забавы, продолжавшиеся целую неделю.

Когда Наполеон отрекся от престола в 1814 году, ему было неполных 45 лет. Относительно молодой человек, казалось, завершал свою невероятную карьеру. Он был свидетелем нескольких эпох, причем выступил творцом последней из них.

Наполеон получил военное образование, но изучал и труды историков, философов, экономистов. Он был офицером армии короля, революционным генералом, командующим республиканскими армиями во времена Директории и Верховным главнокомандующим вооруженными силами государства при Консульстве и Империи.

Его судьба стала исполнением пророчества графа Гибера, труды которого — «Общий очерк тактики» и «Защита системы современной войны» — Наполеон читал в юности.

Жан Антуан Ипполит граф Гйбер — истинный гений, способный совместить конкретное знание о стратегии и тактике ведения войны с самым широким взглядом на характер эпохи и будущее Европы.

«Каков может быть сегодня результат наших войн? — писал Гибер в 1772 году. — У государств нет ни средств, ни излишнего населения. Их расходы даже в мирное время превышают доходы. Тем не менее они объявляют войну. Они посылают сражаться армии, в которые они не могут набрать достаточное количество солдат и которые не могут прокормить. Победители и побежденные одинаково истощены. Возрастает объем национального долга. Кредит падает. Денег становится все меньше. На флотах не хватает матросов и в армиях — солдат. Министры обеих сторон понимают, что пора вести переговоры. Заключается мир. Несколько колоний или провинций переходят в другие руки. Очень часто причина ссоры еще тлеет, и каждая сторона сидит у своих разбитых корыт, пытаясь заплатить долги, и готовит оружие.

Но предположим, что в Европе появится народ, одаренный энергией, гением, ресурсами, с сильным правительством; народ, который соединит идеалы аскетизма с организацией народного ополчения, который добавит к этому выработанный план расширения [своих границ]; который будет всегда иметь в виду эту цель; который, научившись воевать, не тратя много средств и живя за счет побед, не сложит оружия из-за финансовых расчетов. И тогда мы увидим, что этот народ подчинит себе своих соседей и опрокинет наши немощные конституции, как северный ветер гнет слабый тростник».

«Но изменение духа и привычек нации не может быть делом писателя, каким бы он ни был, — продолжает Тибер. — Это может быть только властитель или гениальный человек, в руки которого руль государственного руководства будет вложен великими невзгодами [нации] и общественным мнением, а не заговорами». Этот гений «воспользуется всеми знаниями, накопленными обществом, он создаст политическую систему, он встанет во главе машины и даст ей толчок к движению» [180] Цитируется по книге: Чандлер Д. Военные кампании Наполеона. Триумф и трагедия завоевателя. М: Центрполиграф, 1999. С. 102. .

Когда Гибер писал эти строки, Наполеону, — который «создаст политическую систему» и будет знать, как «набрать достаточное количество солдат», — было три года от роду.

«Самый надежный рычаг всякого могущества — военная сила, которая предписывает закон и которую употребляет гений. Таковым рычагом был рекрутский набор. Достаточно убедиться в этой силе, и противоречия отступают, а власть укрепляется», — говорил Наполеон Лас Казу на острове Святой Елены.

Наполеон закончил учебу в Парижской военной школе и начал службу в королевской армии. Эта армия была такой же, как и все европейские войска того времени, — регулярной. Офицеров для нее готовили в королевских школах, а солдат набирали путем вербовки.

Полки состояли из «волонтеров». Сам процесс их набора довольно любопытен. Работу делали специалисты-вербовщики. Центрами их операций в городах обыкновенно служили кабаки, в которые они старались заманивать лиц, не имеющих определенных занятий, безработных, прислугу, потерявшую место, бродяг, даже преступников. Вербовщики спаивали этих людей, навязывали им деньги и заставляли подписывать бумаги. Такие же сцены разыгрывались в деревнях.

«У нас три раза в неделю танцы, два раза игры на вольном воздухе; остальное время солдаты играют в кегли, в чехарду, ходят в караул и на ученье. Почти все время посвящается удовольствиям — и жалованье большое». Великолепная приманка!

Большинство волонтеров — выходцы из низших слоев городского населения. Их распределяли по полкам и обучали военному ремеслу. Суровые наказания и строгая дисциплина делали свое дело — вчерашний сброд превращался в солдат.

Волонтеры — не только французы, но и иностранцы. Вербовали и в самой Франции, и за ее пределами — например во Франкфурте-на-Майне. В армию входило несколько иностранных полков. Особенно много было швейцарцев, служивших в армии и в королевской гвардии.

Со времен Людовика XIV во Франции существовала еще и милиция, части которой формировались из крестьян путем рекрутского набора (по жребию). Милиционеры содержались за счет своих приходов. Они составляли резерв армии и нередко призывались к участию в военных действиях. Их служба была не менее тяжелой, чем солдатская.

Офицерский корпус — почти одни дворяне. Должности полковников и капитанов продавались. Среди офицеров было много кутил и прожигателей жизни. Отслужив положенный срок, они уходили на пенсию.

Эта армия не была подлинно народной. Лучшие военные министры — Лувуа при Людовике XIV, Сен-Жермен при Людовике XVI — хорошо понимали недостатки сложившейся системы. Однако, несмотря на частичные реформы, организация армии осталась неизменной до 1789 года.

Когда старый социальный порядок рухнул, Учредительное собрание обратило внимание и на армию. 12 декабря 1789 года депутат Дюбуа-Крансе сделал историческое заявление: «Я считаю аксиомой, что во Франции всякий гражданин должен быть солдатом и всякий солдат — гражданином, иначе у нас никогда не будет конституции».

Он подверг убийственной критике методы вербовки и возмущался принципами заместительства. Все это, говорил депутат, означает, что воинская повинность падает исключительно на низшие классы общества. Он предлагал Учредительному собранию создать национальную армию, то есть вооруженный народ.

Но Дюбуа-Крансе не был поддержан собранием. Всеобщая обязательная служба? Да это же нарушение принципа индивидуальной свободы, во имя которого делалась революция!

Старый порядок комплектования армии был сохранен. Ограничились полумерами: собрание решило сурово карать вербовщиков за их злоупотребления.

Важно другое — собрание уничтожило дворянские привилегии и открыло доступ к офицерским должностям всем гражданам. «Революция, исключившая множество людей из армии, — писал один роялист, — поставила на их места других для нее надобных, на которых бы они никогда без нее не были. Адвокаты, купцы… сержанты и капралы… поставлены были в предводители французского войска».