Александр Нечволодов - Сказания о Русской земле. Книга 3

Причиной такого несчастья и такой печали для всего города послужило плохое искусство мастеров, так как старый способ постройки каменных храмов, коим была так знаменита Русь XI и XII веков, был совершенно забыт в это время. Вместе с глубокой скорбью о разрушении храма весь московский народ видел преславное чудо и благодатное заступление Божией Матери в том обстоятельстве, что при разрушении церкви никто из людей не пал жертвою этого несчастья, хотя весь день в ней усердно работали камнесечцы, а на подмостки всходили до темноты многие любознательные посмотреть, как подвигается работа. Чтобы начать вновь строить церковь, великий князь послал было за псковскими мастерами, славившимися своим искусством, но когда они отказались от столь ответственной работы, то он решил отправить для сего нарочитого посла в Италию, в город Венецию, и выбрал Семена Толбузина.

Строительная деятельность Аристотеля Фиораванти в Московском Кремле. Миниатюра летописного свода. XVI в.

Семен Толбузин, первый из русских, отправленный послом к иноземному государю, успешно выполнил свое поручение и в 1475 году возвратился в Москву, привезя славного мастера муроля Рудольфа Фиораванти дельи Альберта, прозванного за его хитрость Аристотелем, по имени знаменитого греческого ученого мужа – воспитателя великого царя Александра Македонского. Правитель Венеции никак не хотел отпускать от себя Аристотеля, которого приглашал также и турецкий султан в Царьград, и только после многих просьб, в знак особой дружбы к Иоанну, разрешил ему ехать в Москву за жалованье 10 рублей в месяц, цену по тому времени огромную. Помимо знания строительного искусства, Аристотель мог также отлично лить колокола и пушки и стрелять из последних. Подробно осмотрев разрушенный храм, он похвалил гладкость сооружения, но похулил известь, что не клеевата, да и камень, сказал, что не тверд.

Аристотель решил все сломать до основания, чтобы начать строить из кирпича. Аля этого 16 апреля 1475 года последовало новое перенесение мощей святых митрополитов Петра, Феогноста, Киприана, Фотия и Ионы в церковь Святого Иоанна, что под колоколы.

В течение недели Аристотель особым дубовым брусом, окованным с конца железом, который раскачивали на канатах, развалил все оставшееся сооружение, а затем приступил к своей работе. На четвертое лето в 1478 году славная постройка была окончена вчерне, а совсем – в 1479 году, а 12 августа торжественно освящена митрополитом Геронтием.

Радость в этот день всего города Москвы была неописуема. Великий князь повелел раздать милостыню на весь город всем нищим, а духовенство с боярами угостил знатным обедом. Через несколько дней состоялось торжественное перенесение в новый храм мощей святых митрополитов, а также и праха князя Юрия Даниловича, старшего брата Иоанна Калиты, здесь похороненного.

В 1482 году Успенский собор был украшен иконописью мастерами-иконниками: Дионисием, попом Тимофеем, Ярцем и Коною, на что дал средства владыка Ростовский Вассиан, знаменитый своим благочестием и любовью к Родине. «Бысть же та церковь чудна, – говорит про Успенский собор летописец, – величеством, и высотой, и светлостью, и звонностью, и пространством, яко же и прежде того не бывало в Руси, опричь Владимирская церкви».

Сооружением заново соборного храма было положено только начало новому устройству города, причем великий князь имел немало забот и трудов по вызову мастеров из Италии, где в это время был полный расцвет так называемой поры возрождения наук и искусств, чему очень сильно способствовали греки, которые после взятия Царьграда турками во множестве поселились в Италии и пробудили в среде ее образованных жителей любовь к изучению греческого языка, а вместе с тем и всех памятников древней греческой жизни, среди коих было много образцов высокого искусства. Правители городов и сами папы римские стали ревностно изучать древнеязыческое искусство; скоро в Италии появились замечательные живописцы, ваятели и искусные зодчие, украсившие ее города знаменитыми и поныне храмами, картинами и статуями.

Конечно, вместе с поклонением древнему искусству эта пора возрождения наук и искусств принесла в латинские государства, где с падением обаяния папы сильно падало благочестие, также и чисто языческие взгляды и понятия, причем совершенно по-язычески высшей целью жизни было поставлено наслаждение.

В. Поленов. Успенский собор. Южные врата

К этой цели – наслаждению земными благами – западные народы неуклонно стремятся и по сей день, успев, к несчастью, привить эти взгляды и многим русским людям. Но в XV веке перед нашими предками стояли столь огромные по своей трудности и столь высокие по своему значению насущные задачи – собираться вокруг православного московского государя и грудью своею и кровью служить оплотом для Западной Европы против нашествия мусульманского Востока, что они не могли даже и думать о наслаждении жизнью; развитие же в Италии искусств дало нам возможность приглашать опытных зодчих для устроения Москвы и необходимых других мастеров.

Однако вследствие отдаленности Москвы от других государств, а главное, вследствие враждебности наших соседей – поляков и немцев, не желавших к нам пропускать нужных людей, проходили годы, пока в Москве стали появляться эти очень желанные и необходимые итальянские художники. В ожидании их Иоанн воспользовался искусством псковских мастеров и в 1484 году приказал построить новый каменный дворцовый храм Богоявления, а митрополит в том же году – церковь Риз Положения.

В 1485 году прибывшими первыми после Аристотеля итальянцами – мастерами Петром-Антонием и Марком Фрязиными – стали сооружаться новые кремлевские стены, постройка которых с башнями, или стрельницами, и тайниками (подземными ходами) продолжалась до 1495 года. В самом Кремле за это время было сооружено несколько храмов, в том числе разобраны старые и заложены новые каменные церкви первоначальной постройки Иоанна Калиты: Святого Иоанна Лествичника, что под колоколы, и собор Святого архангела Михаила для могил прародителей государевых; строителем последнего был Фрязин Алевиз Новый.

Вместе с тем великий князь решил выстроить для себя в Кремле каменные палаты на месте деревянных. Сооружение их началось одновременно с перестройкой Благовещенской церкви мастерами Марком и Петром-Антонием Фрязиными, которые в 1491 году построили большую палату, названную Грановитой по случаю обделки ее наружных стен по-итальянски – гранями.