Михаил Воробьёв - Япония в III-VII вв. Этнос, общество, культура и окружающий мир

Химические знания применялись в разных сферах производства: в стекольном, кожевенном, красильном, бумажном, пищевом и пр. Очень рано научились делать стекловидную пасту, а в конце. IV в. эта отрасль производства уже получила значительное развитие. Если верить «Нихонги», около 375 г. стекло варили из окиси: свинца и полевого шпата с древесным углем. Красящими материалами служили окись железа (бурый цвет), марганец (темно-пурпурный, желто-бурый цвета), окись меди (зеленый цвет). Около 531 г. стали варить беловатое и темно-синее стекло, а в 666 г. — зеленое [Chikashige, 1936].

Весьма древнего происхождения искусство обработки кожи, хотя дата изобретения станка для выделки мехов и кож—584 г. до н. э., конечно, недостоверна. Впрочем, «Нихонги» снова под 1-м годом правления Итоку (510 г. до н. э.?) среди прочих ремесел называют кожевенное. Лишь для периода с V в. появляются достоверные фактические данные: в 463 г. из Пэкче приезжают седельники, в 488 г. из Когурё завозят новые приемы горячей обработки кожи, в 493 г. успешно применяется методика окраски кожи. Но в 554 г. на кожевенное ремесло обрушился ряд запретительных мер, предпринятых под влиянием буддизма. Буддизм и в дальнейшем сдерживал все формы деятельности, «вредящие жизни».

Рано появляются различные красители, в том числе и специальные— для окраски дерева и кожи. В 610 г. буддийский монах из Когурё привез новую технику окраски, а к 647 г. уже было известно 7 цветов и 12 оттенков. В 692 г. научились приготовлять свинцовые белила. Завозится прочный лак, который использовался и в строительстве как скрепляющий раствор, но сам по себе лак применялся в Японии еще в неолите.

Изготовление бумаги и туши, кистей упоминается в «Нихонги» под 16-м годом правления Одзина (285 г.?). Бумагу получали из коконов шелкопряда и из дерева. Коконы варились, раскладывались на циновку, промывались в речной воде, перетирались в однородную массу, которая после отцеживания воды сушилась. Верхний слой или шелковую вату удаляли, а на циновке оставался тонкий волокнистый слой, который после отглаживания превращался в лист бумаги. Вскоре удалось заменить дорогое сырье дешевым — стеблями бамбука, древесной корой, коноплей, тряпьем. По тому же источнику, Сётоку-тайси в 610 г. получил отличную бумагу, добавляя в состав массы крахмал.

Винокурение было известно на островах с глубокой древности. «Нихонги» подтверждают его существование на 2-м году правления Тюай (192 г.?), а под 1-м годом правления Одзина (270 г.?) отмечают появление новых приемов, завезенных из Пэкче, но обе даты условны, как и дата обжига соли—301 г.

Инженерно-строительное дело оказалось следующей важной областью приложения научных и практических достижений японцев. В специфичных природных условиях в нем наметились два больших направления: ирригационно-гидротехническое и корабле-строительное [Есида, 1955, с. 55–56; Tuge, 1961, с. 13–15].

Первое зародилось не позднее периода яёи — времени распространения поливного рисосеяния. Возможно, отзвуком этого времени служит ссылка на сооружение каких-то водохранилищ в 60-м году правления Судзина (38 г. до н. э.?), оросительного канала в Кавдти на 62-мгоду правления Судзина (36 г. до н. э.?). Мы находим упоминание о приказе на 35-м году правления Суйнина {6 г.?) всем провинциям копать водохранилища и каналы — числом свыше 800, о сооружении водохранилища в Сакатэ, которое было обсажено бамбуком, в 50-м году правления Кэйко (127 г.?). Важность орошения облекла его сверхъестественным ореолом. В «Нихонги» рассказывается, что в 200 г. царица Дзингу возделывала священное рисовое поле. Чтобы пустить воду из Накагава, она прорыла канал до холма Тодораки, но на пути встретилась скала, которую мастера оказались не в силах пробить. Тогда царица пожертвовала богам меч и зеркало и попросила их разрешить закончить оросительный канал. Тотчас же молния ударила в скалу и пробила ее [Nihongi, IX, 5]. Очень интересное сообщение связывает летопись с 7-м годом правления Одзина (276 г.?). Якобы в этом году заставили китайцев (ханьцев), иммигрировавших на острова, копать водоем. Последний получил название «ханьского».

Безусловно, очень рано стали вести гидротехнические работы в природной гавани Нанива. В 1-м году правления Нинтоку (313 г.?) там рыли какой-то канал и сооружали плотину. В дельте р. Ёдогава в IV в. образовалось поселение Нанива-будущий город Осака. По реке китайские и корейские корабли подымались во внутренние районы Японии. В 8-м году правления Нинтоку (320 г.?) корейские гидрографы прорыли отводной канал в дельте Ёдогава, преследуя несколько целей: улучшить судоходство в мелководной дельте, наладить орошение и защитить пашни от наводнений. В 14-м году правления Нинтоку (326 г.?) в Конку в Кавати прорыт большой канал, по которому хлынули воды р. Исикава и оросили четыре засушливые равнины: Верхней и Нижней Судзу- ка, Верхней и Нижней Тоёра. В результате было орошено 40 тыс. цин, т. е. около 240 тыс. га [Nihongi, XI, 14]. Сообщения о вырытых водохранилищах и каналах встречаются в «Нихонги» до самого конца повествования. Так, источник отмечает, что в 607 г. копают каналы и пруды и т. д. Интересно, что археологи «открыли многие из сооружений, упомянутых в летописи.

Первое письменное упоминание о постройке судов, причем по приказу из некоего центра, отнесено летописью к 17-му году прав-ления Судзина (81 г. до н. э.?). В. 5-м году правления Одзина (274 г.?) в Идзу якобы построен корабль в сто футов длиной. В 31-м году правления Одзина (300?) провинции получили приказ построить 500 крупных судов. Все эти малодостоверные сведения — отзвуки какой-то реальной деятельности. По легенде, бог Сусаноо превратил части своего тела в криптомерию и камфарное дерево — материал корабельщика [Nihongi, I, 58]. Но сообщение о прибытии из Пэкче в 577 г. корабельщиков более достоверно и интересно, как и известие о постройке судов в 618 г. в Ангё.

В условиях островной и гористой страны особое значение на протяжении всей истории приобретало строительство дорог, городов, замков. Первые робкие шаги в этом направлении были сделаны еще в раннюю пору. Японская летопись «Нихонги» отмечает постройку прямой дороги, которая шла от южных ворот «столицы» до деревни Тадзихи, в 14-м году правления Нинтоку (326 г.?). В 613 г. расширяется и реконструируется дорога между Нанива и тогдашней «столицей» в районе Асука.

Японцы уже в энеолите стали отказываться от землянок, мощенных камнем. Но при этом перешли не к обычным на континенте постройкам из обожженного кирпича или из сырца, а к наземным деревянным конструкциям. Деревянные постройки с высоко поднятым полом, на столбах и с двускатной крышей, иногда с верандой служили храмами, дворцами, амбарами. Для сооружений этого времени характерна значительная приподнятость пола над землей — защита от сырости, диких животных и грызунов. Эта приподнятость известна и на юге Тихого океана — на Филиппинах и в Индонезии, где она защищает от нападения змей, и на севере — на Сахалине и на Камчатке, где таким же способом оборонялись от полевых мышей. На сваях-столбах (кроме хижин и землянок бедняков) строились и жилые дома богачей — они были с верандой и с четырехскатной крышей, что подтверждают глиняные Изображения зданий — ханива, которые находят в курганах. Глиняная модель усадьбы курганного периода обнаружена в преф. Гумма. Главный дом по бокам снабжен двумя пристройками той же величины; все они крыты «плетенками» из расщепленного бамбука или дерева (адзиро). В усадьбе есть четыре амбара и хлев. Полагают, что это усадьба большой семьи, причем владелец ее жил в центре.