Леонид Васильев - Древний Китай. Том 3: Период Чжаньго (V—III вв. до н.э.)

В 16-й и 17-й главах рефреном звучит предостережение правителю: не верь чересчур никому, даже ближайшим родственникам, не доверяй свою власть продажным чиновникам; в 18-й главе — остерегайся льстящих тебе и хвалящих тебя, а в главе 19 содержится святотатственный призыв: не верь гаданиям, не полагайся на предзнаменования! Только ум, порядок, точный расчет и всеобъемлющий закон вкупе с системой наград и наказаний и преданными чиновниками помогут тебе.

Как видим, здесь на передний план выходят призывы шэньбухаевского толка: умей правильно наладить управление, будь скрытным и никому не доверяй, всех проверяй, а полученную информацию тщательно изучай и сопоставляй и т. д. Добавляя к этому в главе 28 шанъ-яновские закон и связанный с ним порядок, Хань Фэй делает акцент на главную мысль Шэнь Бу-хая, выражая ее достаточно метафорично и афористично: правитель — палка, чиновники — барабан. Идея элементарна: как ударит правитель, так и зазвучит барабан, иначе быть не может и не должно [Хань Фэй-цзы, с. 155; Иванов, 1912, с. 163].

Шесть центральных глав трактата, 30–35, посвящены как раз той проблеме, которая заботила Хань Фэя едва ли не более всего: как научить государя искусству управления, как сделать его всемогущим, а его власть, о чем мечтал в свое время и Шэнь Бу-хай, абсолютной. Только авторитарное правление (разумеется, основанное на шанъяновского типа жестких законах) способно привести правителя к конечной цели — стать сильнейшим и объединить Поднебесную. Показательно, что рассуждал Хань Фэй о некоем абстрактном правителе (в его время все еще было семь сильных царств) и не выделял среди них ни одного конкретного. Больше того, когда речь заходила о царстве Цинь, упоминалось, что слабость шанъяновского легизма в том, что он не обращал внимание на укрепление авторитарной власти государя и поэтому после Шан Яна циньские сановники захватили непомерную власть, в результате чего Цинь так и не сумело завоевать Поднебесную [Хань Фэй-цзы, с. 305; Иванов, 1912, с. 239–240; Древнекитайская философия, т. 2, с. 259–260; Liao, т. 2, с. 214].

Что же советует Хань Фэй, вслед за Шэнь Бу-хаем, амбициозным правителям царств? В главе 30 говорится о необходимости за всем наблюдать, все проверять самому и никому не доверять, все советы воспринимать критически, каждого кандидата на должность испытывать длительное время, а также уметь хитро играть словами, стараясь выяснить суть дела и, уж конечно, умело применять награды и наказания. В главе 31 речь идет о том, что ни с кем нельзя делиться своей властью, но нужно все время помнить о собственной выгоде. Нельзя давать повода для интриг и смуты и тем более позволять себя обманывать, а для всего этого необходим постоянный перекрестный контроль.

Глава 32 ставит вопрос о том, что государь должен подавать пример и пользоваться доверием населения. Здесь же упоминается, что неприятные советы, как горькое лекарство, могут оказаться полезными, что, каков правитель, такими становятся и его подданные. Согласно главе 33, наказания и награды следует использовать безошибочно, да и назначение чиновников должно быть основано на строгих принципах и осуществляться тоже безошибочно. В 34-й и 35-й главах делается акцент на том, что чувства в системе управления всегда должны скрываться и подавляться разумом, а государю необходимо быть решительным в своих действиях. Высказывается идея о том, что государство— это колесница правителя, т. е. главное в умении разумно и искусно управлять. Важно заметить, что все рекомендации сопровождаются бесчисленными примерами, в которых, как правило в сильно переинтерпретированном (если даже не заново сочиненном) виде, излагаются действия различных известных исторических деятелей в разных жизненных ситуациях [Хань Фэй-цзы, с. 158; Liao, т. 2, с. 1138; Иванов, 1912, с. 166–202; Го Мо-жо, 1961, с. 514].

Все сказанное в рассмотренных выше главах мало чем отличается от того, чему учил Шэнь Бу-хай. Но Хань Фэй отнюдь не ограничивается пересказом уже известного. Он идет дальше. Обратимся, в частности, к главе 49 трактата («Пять паразитов»), в которой жесткая легистская натура автора выдает себя с наибольшей полнотой (русский перевод главы см. [Древнекитайская философия, т. 2, с. 261–275]). Начав с описания своего варианта видения исторического процесса с глубокой древности (дикость, невежество, нищета; даже Яо и Юй жили в бедности), Хань Фэй затем обрушивается на конфуцианские добродетели — гуманность и чувство должной справедливости и дает понять, что ныне эти добродетели устарели и способны только помешать налаживать жизнь. Гуманность не годится для управления людьми — нужна сила, нужны тяжелые и неотвратимые наказания за проступки, чтобы люди боялись. Иначе люди распускаются, все перепутывается и возникает смута. Способные устраиваются хорошо жить за чужой счет, земля пустеет, войско слабеет.

Если ценить тех, кто учен и умеет красиво говорить, попустительствовать удальцам, использующим свои мечи в личных интересах, то смуты не избежать. Утонченные речи правителю ни к чему, как и вообще умники. Нужны твердые законы и искусство администрации. В противном случае люди будут учиться читать и рассуждать и забудут, как держать соху. Поэтому в государстве разумного правителя нет книг, а людей обучают только закону. Такое государство богато, а его войско сильно [203] .

Как и Шан Ян, Хань Фэй-цзы презирал простолюдинов. Правда, он не считал их быдлом и не призывал к нарочитому их ослаблению во имя усиления государства. Но стремление «овладеть сердцами людей» он высмеивал, полагая, что народ в массе своей глуп и может быть уподоблен неразумному ребенку, который не понимает, что делается для его пользы, особенно если это доставляет ему сиюминутные неприятности. Об этом с предельной откровенностью сказано в заключительной части 50-й главы трактата [Хань Фэй-цзы, с. 356–357; Liao, т. 2, с. 309–310; Древнекитайская философия, т. 2, с. 282–283].

Словом, в трактате собран и подытожен весь многовековой опыт легистской теории и практики, прежде всего искусства администрации Шэнь Бу-хая и жесткого легизма Шан Яна. Умелое сочетание разных доктрин и немалый личный ум, способности к теоретическому обобщению и убедительной аргументации сыграли свою роль в том, что именно в трактовке Хань Фэй-цзы были заимствованы многие кардинальные установки и принципы управления не только созданной по легистской модели империи Цинь, но и последующих конфуцианских в своей основе императорских династий. Имеются в виду прежде всего такие параметры администрации, как уважение к издаваемым сверху указам, искусное нарочитое ослабление правящего аппарата власти и повседневный эффективный контроль за ним, нелицеприятность при подборе и использовании чиновников, гласность и справедливость при оценке их поступков, использование различных каналов информации при критическом отношении к ним, оценка всей суммы суждений и мнений при выработке ответственных решений и т. п.