Владимир Винников - Путин. В зеркале «Изборского клуба»

Между властью и обществом России построен Крымский мост

Крым, как светлая буря, ворвавшаяся в русскую жизнь, преобразил общество, одухотворил власть, изменил человека. Исчезли апатия и уныние, которые влачились за русской душой с проклятых девяностых. Вернулась вера в свои силы, в правомерность русской истории. Народ перестал брюзжать на своё государство, многое ему простил, увидел в нём осмысленную победоносную силу. Возникло драгоценное, недостижимое ранее, единство между народом, властью, армией, президентом, когда все: и левые, и правые, и Кавказ, и Якутия, и Сибирь, и Поволжье, — приняли Крым в свои общие объятья. Между властью и народом был перекинут Крымский мост. И по этому великолепному мосту началось движение в обе стороны. Был засыпан овраг, который десятилетиями разделял власть и народ.

Но Крым — это не подарок судьбы, как может показаться нам, ликующим среди цветов и салютов. Не просто чудо, которое явлено по одной только воле Божьей. Крым вернулся к России в момент, когда русское государство оказалось способным его принять, оказалось способным на невиданную, изощрённую и блистательную операцию, в которой были задействованы армия, разведка, воля деятельных ярких людей в институтах власти, в общественных организациях и церкви. Ещё десять лет назад такое было невозможно. Десять лет назад наше государство всё ещё мучилось, сбрасывало с себя трагические оковы, что были на него наброшены в 90-е годы, когда мы потеряли государство, подпали под жестокое иго, которое лишило нас самостоятельности, воли, суверенного сознания. И тогда вряд ли было возможно такое объединение. Вряд ли мы были готовы на это блестящее, мгновенно спланированное действо, которое опередило по своей молниеносности и быстроте все ухищрения врагов. Мы буквально выхватили Крым из под носа натовских генералов, натовских кораблей, натовских орбитальных группировок. Такое оказалось по плечу сильному, оснащённому государству, идущему на великие риски, знающему цену этих рискованных издержек, цену стратегических приобретений.

Противник, который в девяносто первом году лишил нас государства, теперь вдруг обнаружил на месте разорённой, лишённой воли страны сильную волевую Россию, сбросившую иго политической и духовной оккупации. Такое не прощают. Иго не может отказаться от своего владычества, не уходит само, как вечерний туман. Оно даёт бой, как давало когда-то бой на Калке, на Непрядве, на Угре. Иго набрасывается на ускользающую добычу самыми разными способами. Устраивает погоню, травлю государства российского.

Сегодняшние противники сильного российского государства: Пентагон, Госдеп, Евросоюз, — оказывают на Россию невиданное давление, соизмеримое с «холодной войной». Экономические санкции, отрезающие нас от мирового рынка и мировой экономики, политические репрессии, создающие вокруг России враждебный кордон, информационные атаки, демонизирующие всю страну в целом, её армию, спецслужбы, её успешно действующие корпорации, её политические и экономические авторитеты.

Среди этих подрывных операций одной из главных является диверсия, призванная взорвать Крымский мост, расторгнуть единение власти и народа, ожесточить народ против власти. Представить российскую власть как тупую бездушную силу, вписав её в те уродливые русофобские мифы, согласно которым российская власть исконно была тупой, жестокой, уставила весь русский путь плахами и виселицами. И все русские князья, цари и вожди — либо палачи, либо дегенераты.

Однако операция по взрыву Крымского моста не осуществится. Наш народ, искушённый в девяностых годах потерей государства, прекрасно понимает, чем оборачивается для народной судьбы эта потеря. Какие неисчислимые беды сваливаются на народ. Какие траты территорий, населения, культурных и экономических потенциалов приходится нести народу, который по недомыслию отказывается от своего государства.

Государство для русского человека — вторая религия. Ибо оно в его представлении является той интегральной силой, которая обеспечивает народу историческое действие, вписывает его в неразрывное русское время, отбивает от страны чудовищное зло и напасть. Народ объединяется вокруг своего государства, терпит его вынужденную жёсткость, его ошибки, приносит ему жертву, если понимает, что государство заслоняет от великих напастей и угроз, стремится угадать народные чаяния, народную мечту, реализует её в государственной практике.

Священная победа сорок пятого года была достигнута небывалым единством власти и народа, государства и лидера. В этом огненном фокусе расплавились все прежние противоречия, все обиды и счёты. Победа была наградой за лишения и небывалые муки. Сегодня единение народа и государства, власти и общества — залог того, что мы выдержим все испытания. Мы будем строить наши заводы, открывать университеты и научные школы, будем преодолевать такие пороки, как коррупция, пьянство, уныние, неравенство, интеллектуальная лень. У России по прежнему есть много недоброжелателей и врагов. Но благодаря этому единству победа будет за нами.

За большинством политических лидеров современности не стоит ничего, никакого реального масштабного деяния. А за Путиным стоит.

60 лет. Идеальный возраст для политика. Если он государственный деятель. И если он уже состоялся к этому возрасту как государственный деятель. И если перед ним стоит задача состояться еще раз на еще более масштабном уровне задачи и он готов эту задачу решить. Это все, безусловно, относится к Путину В. В. То есть может относиться, если он просто решит задачу. Просто спасет страну от грозящей надвигающейся катастрофы. Во второй раз. Только и всего.

В новейшем периоде истории такие задачи не удавалось решать никому. Подобная задача стояла перед Горбачевым, и мы помним, как он с ней справился. Вообще в современной политике подобные задачи решать не принято. В «цивилизованном мире» считается, что таких задач вообще быть не может. А в «недоцивилизованном» людей, способных решать какие-либо глобальные задачи, считается нужным мочить. Умный американский аналитик Харлан Уллман говорил, что в современном мире (он имел в виду в первую очередь Америку) исчезли политики-визионеры. Доведенный до совершенства механизм либеральной демократии идеально отбраковывает таковых, оставляя наверху политкорректную посредственность: именно «политиков» — в смысле — не государственных деятелей. На горизонте, во всяком случае в «цивилизованном мире», не видно не то что рузвельтов или черчиллей, даже рейганов, тэтчеров и колей.