Михаил Пинчук - Советские партизаны. Мифы и реальность

«Изменник советской родины».

5) В области шла настоящая гражданская война — общая численность партизанских соединений в разные периоды времени составляла от 10 до 20 тысяч человек, тогда как под командованием одного только Б. Каминского в 1943 году состояло около 12 тысяч человек, почти все — добровольцы.

6) Местному населению по большому счету было все равно, кто победит, лишь бы скорее кончилась война. Пока побеждали немцы, «общественное мнение» склонялось в сторону Берлина; покатился фронт на запад — начали преобладать «московские» настроения.

7) Все антипартизанские операции германское командование проводило в большой спешке (только операция «Цыганский барон» длилась три недели), так как войска, привлекавшиеся для операций в тылу, постоянно требовались на фронте, куда их очень быстро возвращали, не успев завершить начатое дело.

8) Действия партизанских отрядов, в свою очередь, отличались большим количеством, но малой результативностью. Так, число успешных диверсий на железных дорогах в июле 1942 года составило 57, в августе — 55, в сентябре — 62, в октябре — 49, в ноябре — 57, в декабре — 72 (Армстронг, с. 141). А эшелоны противника продолжали идти на фронт до последнего дня оккупации.

Действия брянских партизан не влияли на положение войск противника на фронте, зато били по местному населению, на головы которых валились все эти «Треугольники» и «Цыганские бароны». Однако высшему руководству СССР было наплевать на судьбу оккупированных граждан: «чем хуже для них — тем лучше для нас!»

Надо отметить любопытный факт. По данным статистического исследования «Россия и СССР в войнах XX века» (Москва, 2001, с. 231, таблица 116) потери мирного населения, «преднамеренно истребленного на временно оккупированной территории» РСФСР составляют 1 миллион 800 тысяч человек. Однако потери гражданского населения в ходе проводимых на территории РСФСР карательных операций нацистов (таковых было проведено относительно немного) составляют в каждой из них от нескольких сотен человек до трех тысяч (в самом худшем случае). Да и оккупация на территории РСФСР длилась недолго по сравнению с БССР.

При подобных масштабах 1,8 миллиона человек никак не получается! Это обстоятельство можно объяснить следующим образом: советская статистика включила в приведенную цифру значительную долю потерь, понесенных советскими войсками на фронтах. Видимо, статистики не учли тот факт, что не все бойцы РККА (особенно из числа так называемых «оккупированных») включались в списки личного состава частей. Как известно теперь, «оккупированные» в списках бойцов не значились (либо числились в рабочих и строительных подразделениях), но на убой их гнали толпами. Каким же образом числить человека, который погиб (из числа жителей N-ского пункта выбыл), а в число мобилизованных граждан не попал? Только в качестве «погибшего мирного жителя»!

Партизаны, о которых идет здесь речь, в советской историографии известны под наименованием «ленинградских партизан» или «партизан Ленинградской области».

Партизанское движение в Ленинградской области, при всем его сходстве с беларуским (в принципах организации, целях, задачах, тактике) имело в то же время ряд особенностей.

Начнем с того, что широкомасштабное партизанское движение на территории самой Ленинградской области продолжалось недолго. Это был тот период потерь 70–90 % партизанских формирований, о котором говорил в своем докладе И.Г. Старинов. Дело в том, что спешно сформированные в 1941 году в районе Ленинграда отряды разместили в тылу врага практически на одной линии — от Гдова на востоке до Чудово на западе. А главной задачей им поставили нарушение коммуникаций противника севернее рокадной магистрали Нарва — Гатчина — Тосно.

Фактически, отряды бросили на убой. Ведь район от Гатчины на севере до Луги на юге являлся оперативным тылом группы армий «Север», действовать там (причем непродолжительное время, постоянно маневрируя и с выходом на свою территорию) могли только мобильные, хорошо подготовленные группы диверсантов. А здешние партизанские отряды были поначалу многочисленными (батальоны и даже полки) и малоподвижными (имели склонность к «обжитым местам»).

Об уровне их специальной подготовки вообще не приходится говорить. Дело не в нехватке времени или «невнимании к советам профессионалов». Просто знание подрывного дела здесь было ни к чему: требовалось владеть навыками «малой войны» и выживания в прифронтовой полосе, а где ж такому в СССР могли научить?

Начальник охраны тыла группы армий «Север» генерал-лейтенант Рокк имел в своем распоряжении три охранные дивизии — 207, 281 и 285 (первые две в тылу 18-й полевой армии). Кроме того, в тылу 18-й армии действовали 4 полевые и 15 местных комендатур (комендант района генерал-лейтенант Кнут имел в распоряжении несколько охранных батальонов). Тыловой район 16-й армии (комендант генерал-лейтенант Шпейман) имел 2 полевые и 11 местных комендатур и несколько охранных батальонов. Кроме того в тылу группы армий «Север» находились 4 полицейских полка и 6 батальонов СС, подчиненных командованию СС и полиции «Остланд» и «Россия-Север», действовала айнзатцгруппа «А» бригаденфюрера СС генерал-майора полиции Шталлекера.

Поэтому в скором времени деятельность ленинградских партизанских отрядов была пресечена. Понеся тяжелейшие потери, они частично вернулись на свою территорию, а частично перешли в другой район — в полосу между Лугой и железной дорогой Нарва — Гатчина. Здесь до 1944 года действовали четыре партизанские бригады. Три из них (6-я, 9-я и 12-я) базировались в глухом районе восточнее Гдова, откуда совершали набеги на участки Гдов — Сланцы и Нарва — Кингисепп. Еще одна бригада (11-я) располагалась в заболоченном районе озера Вялье между железнодорожными участками Луга — Ленинград и Батецкая — Ленинград. Вот, собственно, и все «партизанское движение Ленинградской области».

Остальное якобы «ленинградское движение» имело место южнее — в Псковской и Новгородской областях.

Относительно крупный район базирования партизан в 1941 году находился в районе станции Плюсса, но самые крупные формирования дислоцировались южнее озера Ильмень. 1-я Особая ленинградская бригада Никифорова располагалась в зоне Старая Русса — Пола — Лычково; 3-я ленинградская бригада Иванова дислоцировалась западнее Демянска. Впрочем, к ноябрю 1942 года ввиду изменения линии фронта и выхода советских войск к Старой Руссе и Холму 1-я и 3-я бригады перешли к западу: 1-я — южнее Порхова, а 3-я — севернее.