Руслан Скрынников - Начало опричнины

Интересы церкви и боярства, как крупнейших землевладельцев страны, были по существу тождественны. Неудивительно, что и те и другие решительно выступали против любых попыток ограничения крупнейшего привилегированного землевладения в пользу казны. В политическом плане церковное руководство не раз открыто брало под свою защиту боярскую оппозицию и во всяком случае всеми мерами пыталось смягчить направленные против нее удары. Функция посредника или третейского судьи вполне удавалась церкви, пока ее возглавлял митрополит Макарий, как нельзя более подходивший к этой роли. Престарелый первосвященник не обладал никакими особыми талантами, за исключением одного. Ловкий царедворец, дипломат в рясе, он всегда умел приспособиться к меняющимся обстоятельствам [799]. Макарий получил митрополичий посох из рук Шуйских, после дворцового переворота 1542 года [800]. Он поспешил отвернуться от Шуйских, едва их влияние пало. Столь же благополучно пережил он смену последующих боярских правительств, Когда в силу начал входить поп Сильвестр, Макарий поспешил заключить с ним союз. Во время суда над вождями Рады митрополит спас свой авторитет тем, что предложил вызвать на собор опального Сильвестра. Однако по существу дела он не стал перечить воле царя и не воспротивился их осуждению. Во внутрицерковных делах Макарий выступал на стороне большинства, которым неизменно располагали осифляне. Подобно родоначальнику осифлян Иосифу Санину, Макарий ратовал за укрепление власти московского государя, отстаивал официальную теорию самодержавия, догмат о его божественном происхождении и т. д. [801]Однако в моменты острых столкновений между монархией и аристократической Боярской думой митрополит не упускал случая заступиться за опальных. Достаточно указать на его ходатайство в пользу боярина князя С. В. Ростовского, удельных князей И. Д. Бельского, А. И. Воротынского и Старицких.

Взаимоотношения митрополита с правительством Захарьиных были сложными. Подобно Макарию Захарьины проявляли крайнюю вражду к нестяжателям и придерживались ортодоксального, осифлянского направления. Но Захарьины никогда не простили Макарию союза с Сильвестром. В дни суда над временщиком они пытались запугать Макария, угрожали ему, что окончательно ухудшило их отношения.

После смерти Макария 31 декабря 1563 г. церковь лишилась опытного и весьма авторитетного руководителя, с которым склонны были считаться как взбалмошный молодой царь, так и думская оппозиция. Кончина митрополита развязала руки Грозному, облегчив ему проведение новых репрессий против оппозиционных сил.

Группировка Захарьиных успела снискать ненависть Боярской думы за время своего кратковременного правления. Противниками Захарьиных выступили, с одной стороны, фрондирующие удельные князья и, с другой — более могущественная титулованная знать, князья Оболенские, Ростово-Суздальские, Стародубские, Ярославские и т. д. Располагая большинством в Боярской думе и поддержкой влиятельной церковной верхушки, знать, естественно, стремилась вернуть себе доминирующее положение в правительстве. Захарьины видели непрочность собственных позиций в Боярской думе и после отставки Сильвестра настояли на проведении в думе новой присяги. Члены думы клятвенно обещали «отстать» от Сильвестра и его сподвижников [802]. Но, повествует царь Иван, и после того крамольные бояре не прекратили своих интриг, «крестное целование преступивше, не токмо осташа от тех изменников, но и болми начаша им помогати и всячески промышляти, дабы их на первой чин возвратити и на нас (царя. — Р. С .) лютейшее составите у мышления...» [803].

В своей «Истории» Курбский неожиданно подтверждает, что одной из главных причин начавшегося «великого гонения» на князей и бояр было выступление приверженцев Рады против царских «ласкателей», захвативших власть. «А про что же тех мучил неповинных? — пишет он, — про то, понеже земля возопияла о тех праведных в неповинном изгнанию (имеются в виду Курлятев и прочие ссыльные. — Р. С.), нарекающе и кленуще тех предреченных ласкателей, соблазнивших царя...» [804].

Протесты сторонников Рады и попытки вернуть ее руководителям прежнее влияние рассматривались Грозным, как «лютейшее умышление» против него. Прибегая к новым арестам и гонениям, власти оправдывались ссылкой на чаровство со стороны преследуемых и т. д. [805]Царь, повествует Курбский, «ово аки оправдаяся предо всеми, ово яко стрегущесь чаровства, не вем якого (!), мучити повелел оных, ни единого, ни дву, но народ цел...» [806].

После заточения в монастырь главы Избранной рады князя Д. И. Курлятева его многочисленная родня длительное время сохраняла прочные позиции в Боярской думе. Ни один знатный род не имел столько представителей в думе, сколько имели князья Оболенские. После Полоцкого похода в думе заседали бояре Д. И. Немого, прославленные воеводы князья В. G. Серебряный, М. П. Репнин и Ю. И. Кашин, боярин князь П. С. Серебряный и кравчий князь П. И. Горенский. Особое раздражение царя вызывали двое из них — князья М. П. Репнин и Ю. И. Кашин. Эти бояре вошли в думу в период «всевластия» Курлятева и Сильвестра. В 1562—1563 гг. они ходатайствовали за опальных удельных князей Бельского и Воротынского. Оба отличились при осаде Полоцка. Князь М. П. Репнин руководил бомбардировкой крепости, решившей исход осады [807].

После похода царь Иван искал примирения с Оболенскими и в особенности с князем М. П. Репниным, прославившимся под Полоцком. Однажды он пригласил боярина во дворец на веселый пир со скоморохами и, ряжеными, «хотя ще бо его тем аки в дружбе себе присвоите». Когда все изрядно подвыпили, царь и его приятели пустились плясать со скоморохами. Подобная непристойность шокировала ревнителя благочестия князя Репнина. Ко всеобщему смущению боярин прослезился и стал громко корить и увещевать Ивана, «иже не достоит ти, о царю християнскии, таковых творити!» Царь пробовал урезонить строптивца и попросил его: «веселися и играй с нами!». Он попытался надеть маску на нелюбезного гостя, но тот, забыв приличия, растоптал «мошкару» ногами. Ссылаясь на свой боярский сан, он заявил: «Не буди ми се безумие и безчиние сотворити в советническом чину сущу мужу!» В сердцах Иван велел вытолкать упрямого боярина взашей за двери [808]. Попытка примирения с Оболенскими князьями закончилась неслыханным скандалом, о котором на другой день знала вся столица.

Через месяц после смерти Макария правительство Грозного нанесло Боярской думе жестокий удар. Некоторые из ее членов подверглись аресту. Двое бояр (М. П. Репнин и Ю. И. Кашин) были убиты без суда и следствия. Впервые после времени боярского правления смертной казни подверглись члены высшего органа государственной власти.